— Так что, ты говоришь, вы собираетесь делать?
— Я планирую использовать книги Пэш в курсе своих лекций. В этой связи я хотел бы поговорить с ней и сделать кое-какие заметки.
— Ты это серьезно?
Стив разорвал пакет с картошкой.
— Так что, мне не рассчитывать на твою помощь?
— Об этом и речи быть не может.
— Это та книга, на обложке которой написана ерунда типа «она упряма, но и я настойчив»?
Иван посмотрел на меня и лишь потом ответил:
— Именно она. Как я уже сказал вчера, когда ты вертел ее в руках, тебе не мешало бы ее прочесть. Это пошло бы тебе на пользу.
Я заметила, что Иван произнес эти слова угрюмо. Я обняла его за талию, чтобы как-то успокоить. Было ясно, что Стив нарочно старался его спровоцировать.
— Речь идет о «Благоразумии», верно?
Гвен взяла нож и начала чистить картошку.
— Ты ее читала, Гвен?
Иван не торопился убирать руку с моей талии. Я почувствовала, как он напрягся, когда Стив озвучил мое послание. Теперь же напряжение исчезло. Я должна поблагодарить Гвен за эту маленькую услугу.
— Мне понадобилось на это несколько дней, но я все же дочитала ее до конца. В ней заложен глубокий смысл.
— И это еще мягко сказано. Думаю, моим студентам будет интересно прочитать ее.
— Я не размышляла над этим в таком ключе, но, мне кажется, ты прав. В наше время дети подвержены многим соблазнам. Они должны знать, что действительно важно.
— Именно. Проследи, чтобы он тоже прочел ее.
Иван кивнул в сторону Стива.
— А теперь мы вас покинем. Ужин скоро?
— Не раньше, чем через час. А если картошка не будет почищена вовремя, то позднее.
Гвен брызнула водой, в которой была картошка, на Стива.
— Эй, я стараюсь, как могу!
— Крикнете, когда все будет готово. Мы поработаем в гостиной.
Иван взял меня за руку, и мы вышли.
Глава 20
Иван положил ноутбук на журнальный столик и подключил его к розетке рядом с диваном. Затем он сел возле меня. Когда компьютер загрузился, он хрустнул пальцами.
— Ты это видела?
— Видела.
— Чтобы прояснить ситуацию окончательно, я все тебе объясню. Вчера за завтраком я оставил книгу лежать на столе, планируя дочитать ее к твоему приходу. Он нашел ее и стал рассматривать. Единственное, что я мог бы сделать — это вырвать ее у него из рук.
— Иван, все в порядке. Я не против того, чтобы Стив читал то, что я написала тебе.
— Я знаю, Рыжик. Но этот мерзавец догадывается, что это послание личное. Он хотел, чтобы ты узнала о том, что он его читал.
— Теперь я знаю. Это ничего не изменило.
— Я тоже так думаю.
— Пусть делает, что хочет, Иван. Что бы он ни говорил тебе или мне, не обращай внимания. Я знаю, что происходит. Он не сможет причинить нам никакого вреда, если только мы сами ему этого не позволим.
Я погладила его по спине.
— Доверься мне. Я на самом деле очень тебя люблю.
— Я пытаюсь к этому привыкнуть. — Он взял мою свободную руку и поцеловал ладонь. — Давай работать.
— Пока мы не начали, можно задать тебе один вопрос?
— Конечно, какой?
— У тебя есть гараж?
— Да, у меня есть гараж.
Он ткнул указательным пальцем мне в бок так, что я подпрыгнула от неожиданности.
— Ты боишься, что дождевая вода может залить заднее сиденье твоей развалины?
— Ошибаешься, умник! Просто у меня появилась одна интересная идея.
— Не знаю, хочу ли я это слышать, но все-таки, что за идея?
— В нем хватит места для Мускат?
— Что ты сказала? Ты предлагаешь мне превратить гараж в конюшню? И что, черт возьми, я должен делать с машиной?
— Ты будешь ставить ее на улице, как делаешь это здесь.
Иван замолчал, обдумывая мое предложение.
— Как только она окажется у нас, мы начнем строительство небольшой конюшни около твоего дома.
— Ты действительно говоришь все это серьезно?
— Иван, сам подумай. Ты читал что-нибудь из Джозефа Кэмпбелла?
— Кое-что. Но, если честно, я не силен в мифологии.
— Так вот он сказал: «Мы должны выбросить из головы все, касающееся той жизни, которую так тщательно распланировали, и принять свою судьбу такой, какая она есть». Именно это правило я пытаюсь применить к тебе. И мне кажется, то же самое ты пытаешься проделать со мной. А еще он сказал: «Не упусти свое счастье». Лошади в твоем сердце. Ты не должен упускать свое счастье.
Я видела, что он постепенно осознает мою правоту.
— Думаю, у нас получится.
— Она поживет в гараже только до тех пор, пока мы не соорудим подходящее жилище для нее.
— С чего это вдруг ты говоришь «мы»? Я думал, для тебя этот вопрос еще не решен.
— Я пробую себя в новом амплуа. И знаешь, мне это начинает нравиться.
— Ты действительно уникальный человек. Когда ты говоришь «мы сможем построить конюшню», мне это кажется почти реальным.
— Это на самом деле реально, Иван. Более того, я считаю, что ты просто не имеешь права бросить ее здесь. Ведь совершенно очевидно, что это твоя лошадь. Только ты уделяешь ей столько внимания. Если ты оставишь ее, она лишится всего этого. Ты нужен ей не меньше, чем она тебе.
— У Стива и правда нет времени на то, чтобы оказывать ей персональное внимание, когда она того требует.
— Лошади грустят когда-нибудь?
— Думаю, да.
— В таком случае я просто уверена, что и тебя, и Мускат охватит жуткая депрессия в случае разлуки. Неужели ты ничего не предпримешь, чтобы забрать ее домой?
— Если такое может произойти с лошадью, представь, что было бы с нами!
— Вот почему я и пытаюсь обратить твое внимание на это! Я подумала о том, что бы со мной стало, если бы ты уехал. Если Мускат способна на такие чувства, она очень расстроится, если ты оставишь ее здесь.
— Мне тоже будет ее не хватать.
Он несколько раз погладил бородку, на его лице отражалась напряженная работа мысли.
— Ты видишь, все может уладиться.
— Должен признать, это неплохая идея. Дай мне подумать. А сейчас нам нужно работать. Ужин скоро будет готов, а мы еще даже не начинали.
— К чему такая спешка? Ведь я остаюсь у тебя на ночь.
