— Не хочу этого! Я не хочу тебя! Ты бессердечный и грубый… и я сердита на тебя.
Ролан нежно улыбнулся, услышав этот всплеск гнева. Но его объятия не ослабли.
— Не сопротивляйся, дорогая, — посоветовал он, ставя ее на ноги. — У тебя ничего не выйдет.
Судорожно сглотнув, Анжелика посмотрела на него — она чувствовала его желание и была очень рассержена и обижена. Однако не могла помешать ему выполнить его супружеский долг.
— Прямо сейчас? Днем? — пробормотала она.
— Мы слишком долго ждали этого, не так ли, любовь моя? — прошептал он, дотрагиваясь до ее волос.
Она только вздохнула, когда он вынул заколки. Ее тяжелые локоны упали на плечи, он целовал их, бормоча:
— Ал… как хорошо.
Он обхватил ее за талию сильными руками и легко положил на кровать. Скинув сюртук, он лег рядом с ней. Она задыхалась, и даже через одежду ей передавалось его возбуждение. Его красивые голубые глаза горели страстью. И сразу он оказался повсюду на ее теле — сильный, грубый, ловкий и неистовый, обжигающий ее страстными поцелуями. Он срывал с нее одежду и рычал от нетерпения.
Судорога наслаждения, смешанного со страхом, сотрясла ее тело, когда его губы впились в ее упругую грудь. Его зубы стали покусывать ее набухшие соски. Она почувствовала мучительную сладость.
— О Боже, как я хочу тебя, любимая!
Она выгнула спину, а его горячие губы все не отпускали ее грудь. Она запустила руки в его густые волосы, прижала его голову к груди. Ее захлестнула волна страсти. Но она все еще страшилась чего-то неизбежного, что сулило ей его сильное тело. Он прижался мускулистой, поросшей волосами грудью к ее нежным грудям, и она застонала, лихорадочно извиваясь под ним. Сорочка уже не закрывала ее тело, вот и панталоны полетели в сторону, он раздвинул ее ноги еще шире и смело коснулся пальцами влажной промежности.
— Нет, — тихо пробормотала она, но он тут же припал губами к ее рту.
Его пальцы становились все настойчивее, проникая в нее, и она чувствовала боль и наслаждение.
— Бедная крошка, — пробормотал он. — Ты хотела выполнить женский долг, а теперь тебе придется узнать, что такое женские слезы.
И он сделал это. Его пальцы уступили место чему-то громадному. Он поцеловал ее, словно извиняясь зато, что должно произойти. Он глядел в ее прекрасные, расширенные от страсти и тревоги глаза. Он входил в нее медленно, чтобы причинить меньше боли, лишая ее девственности. У нее покатились слезы из глаз. Ей казалось, что ее разрывают на части. Она рванулась, дернула головой и до крови закусила губу. Он старался сделать так, чтобы ей было удобнее, но не позволял вывернуться из-под него — подсунул руку ей под спину и прижал ее к себе. Ему показалось, что ее маленькое лоно не сможет вместить его восставшую плоть. Когда он наконец вошел к нее, она зарыдала. Все ее тело затрепетало, словно опаленное огнем.
— Расслабься, дорогая, — прошептал он. — Ты напряжена, как тетива лука.
Она чуть обмякла, и он наградил ее довольным рычанием и нежным поцелуем. Когда он начал двигаться внутри ее, боль немного улеглась. Сначала он делал свое дело медленно, но потом сделал сильный рывок — и все было кончено. Он поцелуем заглушил ее крик.
Скоро он скатился с нее. Она села в кровати, моргая и избегая его взгляда. Она принялась собирать свои вещи.
— Дорогая, куда ты? — спросил он, чуть нахмурившись. Но она уже шла к выходу. В дверях она обернулась и зло сказала:
— Больше в этот дом не ступит нога той женщины.
Он улыбнулся. А она ушла, оставив его рассматривать доказательство девичьей невинности на простынях…
* * *
Вечером, за обедом, Анжелика не решалась встретиться взглядом с Роланом. Она была еще под впечатлением того, что произошло днем. Она была подавлена тем, что так неожиданно отдалась мужу. От его взгляда ее бросало в жар.
Бланш сразу почувствовала некоторую напряженность между новобрачными. Она пыталась поднять их настроение, пытаясь завязать легкий разговор. Ролан отвечал сестре односложно, а Анжелика вообще не могла произнести ни слова.
Ее мысли вращались вокруг последних событий, которые произошли сегодня, — визит Каролины и ее собственный побег на пристань, неожиданное появление Ролана и их сближение…
Занятия любовью. Совсем не того ожидала Анжелика. Сначала она чувствовала себя такой возбужденной, а потом наступила эта боль. Будто она полезла в улей за сладким медом, а получила только злые пчелиные укусы. Но она понимала, что теперь вся отдана Ролану. Она уже не принадлежит полностью самой себе, и это чувство тревожило ее. Особенно теперь, когда она узнала, что у мужа есть любовница. Эту женщину Ролан мог посещать и после того, как они поженились, хотя он и отрицал это сегодня днем.
Анжелика тихо вздохнула. Если она хочет, чтобы их брак был настоящим, ей придется терпеть эту боль. Если она хочет иметь детей от своего мужа — а она хочет этого, — ей придется выносить это болезненное удовольствие, лежа под ним в его кровати. Она не чувствовала за собой вины в том, что сегодня в их доме появилась Каролина. Но допускала: это могло произойти и из-за того, что их брачные отношения зашли в тупик. Она его жена и должна заботиться о том, чтобы он никогда не ощущал неудовлетворенности.
Но сегодня она чувствовала себя плохо. Ей нужно было время, чтобы прийти в себя.
Ролан тоже испытывал неудобство, когда смотрел на жену за обедом. Он ненавидел себя за то, что причинил ей боль, когда лишил ее невинности. Она отвечала ему со всей страстностью до того, как настал этот последний момент. Она была такой маленькой, такой напряженной и такой небесно-чистой! Ее невинность умиляла, ее слезы глубоко взволновали его. Если бы она хоть немного понимала, какое наслаждение она ему доставила.
Сегодня ей чуть не удалось убежать от него, и он был зол, поэтому вел себя на пристани грубо. И это, конечно, отразится на их дальнейших отношениях. Зато потом он не принуждал жену к близости и не был с ней жестоким. Он был похож скорее на потерявшего голову страстного любовника, чем на терпеливого, нежного мужа.
Да, он сам во всем виноват. Ему остается только надеяться, что будут в их жизни полные любви и нежности ночи. Жена пришла к нему в постель девственницей. Боже, если бы он узнал, что Жиль Фремон успел до него… А теперь как ему объяснить Анжелике, что истинное наслаждение ждет ее впереди? Поймет ли она, что обретет с ним настоящее любовное блаженство?
Он не вынесет, если она снова будет отдаляться от него.
* * *
Ролан проводил жену наверх. Оба они напряженно молчали. Возле двери комнаты он взял ее за руку, привлек к себе и нежно поцеловал. Его язык проник к ней в рот и трепетал, выдавая его желание, а руки крепко сжали ее. Необузданная мужская страсть испугала ее.
И тут же, почувствовав, как она сжалась, он отпустил ее.
