Сара вернулась домой, усталая до предела. Ясно, что в Меридиане она ничего не найдет. Ее последняя надежда — Новый Орлеан.
ГЛАВА 29
Утром Сара собрала вещи для поездки домой и отправилась в Новый Орлеан к Бренде. Подруга хотела знать все о Дэмьене, а также, что они делали за последние месяцы. Сара отвечала как можно туманнее. Что они с Дэмьеном путешествовали, что сейчас он ждет ее в Атланте. Врать она не любит, но, если она расскажет подруге правду, трудно даже представить себе, какие будут последствия.
Наконец, после ленча Сара смогла уйти, не обидев подругу. Она сказала, что у нее дела в городе, и поехала на улицу Карандолет, где помещалось «Собрание Миро».
Старинный особняк в стиле греческого Возрождения был полон, чудесной мебели в разных стилях, но Сара взглянула на все эти сказочные комнаты походя, направляясь к собранию музея в конце коридора.
Она вошла в большую, прекрасно оборудованную комнату с книжными полками, застекленными шкафами и настенными витринами и объяснила смотрительнице цель своего прихода.
Та хорошо знала, о каких бумагах идет речь. Усадив Сару за стол, она принесла ей чашку чая и стала выкладывать перед ней пачки старых документов и книги с загнувшимися уголками.
Документы представляли собой смесь всякой всячины — старые дневники, записки, письма, свидетельства о браках, вырезки из газет, семейные Библии.
Сара просидела до вечера, время от времени вставая и прохаживаясь по комнате, чтобы отдохнуть от болей в пояснице. Она нашла кое-какие имена, знакомые ей по Меридиану, но о семье Фонтэнов не нашла ничего.
Она покончила с одной огромной пачкой и перешла к другой, когда смотрительница сказала извиняющимся голосом:
— Простите, мэм, но мы закрываем.
Сара сказала, что вернется завтра.
На другой день она пошла к д-ру Фергюсону. Он осмотрел ее, подтвердив, что здоровье у нее прекрасное, что младенец нормально развивается; он дал ей послушать, как бьется у него сердце, и она была потрясена. Врач сказал, что младенец родится примерно через месяц.
Когда Сара спросила, можно ли ей лететь на самолете, он засомневался, но после ее слов о поминальной службе согласился, что лететь нужно, только нельзя переутомляться и напрягаться.
После посещения врача Сара сразу же вернулась в музей. Время шло, она ничего не находила. Она уже пришла в полное отчаянье, когда, открыв какую-то старую книгу, увидела, что это Библия, принадлежавшая Олимпии.
К первой странице была приколота пожелтевшая записка Целесты Будро. Там говорилось, что Библию нашли тридцать лет тому назад на чердаке, когда разбирали старый коттедж в Меридиане. Очевидно, речь шла о том доме, который Дэмьен купил своей тетке.
Сара торопливо перелистала страницы и нашла «Семейные записки». Она просмотрела список рождений, смертей и свадеб. Она нашла записи о родителях Дэмьена, об Олимпии, о рождении Дэмьена и Винси. Был отмечен брак Дэмьена и Люси, ее смерть, смерть их ребенка. И, конечно, смерть Винси.
На этом все записи кончались. О Дэмьене не было больше ничего — ни о его смерти, ни о женитьбе на Саре, ни об их ребенке. Последняя запись была о смерти Олимпии Фонтэн 16 сентября 1886 года. Она была сделана другой рукой, быть может, рукой священника или подруги.
Почему Олимпия не записала дату их свадьбы или рождения ребенка? Может, Сара больше не вернулась в прошлое? Или Олимпия до того ненавидела Сару, что просто не внесла в свой список ничего, связанного с ней?
Неизвестно.
На другой день Сара прилетела в Атланту, родители встречали ее в аэропорту. Выйдя из самолета, она увидела, что они машут ей — высокий мужчина в безупречном костюме и стройная дама в платье из льняного полотна. Сара помахала в ответ и поспешила им навстречу. Родители тоже бросились к ней, но остановились, увидев дочь в платье для беременных. Потом неприятный момент миновал — Маргарет Дженнингс выдавила из себя улыбку и поцеловала Сару.
— Как хорошо, дорогая, что ты приехала.
Отец быстро обнял ее, коснулся губами ее лба.
— Добро пожаловать домой, Сара. Как долетела?
— Прекрасно, пап.
Они пошли получать багаж. Сара тайком рассматривала родителей. Ричард и Маргарет Дженнингсы были очень похожи — пожилая утонченная пара, сильно сдавшая за последний год. Прекрасно причесанные волосы матери были скорее серебряными, чем белокурыми, а волосы отца просто белы, как снег. Казалось, каждый похудел фунтов на десять, а морщины стали резче. Эти изменения, ореол хрупкости и старения, витающий вокруг родителей, наполнили сердце Сары грустью.
Разговор в машине по дороге домой тоже был неловким. Сара рассказала о Дэмьене историю, выдуманную в самолете, — что она встретила его в Европе и там же вышла за него замуж, что вернулась в Штаты уладить свои дела и что сейчас муж ждет ее во Франции. На вопрос отца, чем занимается Дэмьен, она сказала, что у него имение на юге Франции. Ее рассказам поверили, но многозначительные взгляды, которыми обменялись родители, показали Саре, что потрясение их не прошло, и они все еще подозрительно смотрят на ее внезапное замужество и беременность. И она не могла винить их в том, что они поражены и сильно разочарованы ее поступком.
Дома навстречу им выбежал Тедди, одиннадцатилетний брат Сары.
— Вернулась! — закричал он, прыгая вниз по ступенькам.
Тедди очень изменился за эти месяцы. Он вырос на полфута, и голос у него стал ниже. Одет он был уже не по-детски — брюки, сшитые на заказ, рубашка с длинными рукавами, и это придавало ему нечто взрослое. Сара обрадовалась брату, но сердце ее сжалось при мысли о том, что она не видит, как он растет, и, наверное, никогда не увидит его взрослым.
— Сара, как я рад! — он поцеловал сестру.
— Привет, Тед, я тоже рада тебя видеть, — отозвалась она, взъерошив его светлые волосы, и добавила: — Дай-ка я получше тебя рассмотрю. Господи, да он уже с меня ростом. Как же ты вырос за этот год!
— Да и ты тоже, — ввернул он. Когда он улыбался, на щеках у него появлялись очаровательные ямочки.
Сара усмехнулась на это откровенное замечание, но родители хранили мрачное молчание. Да, подумала Сара, визит будет долгий и тяжелый.
За чаем Тедди засыпал сестру вопросами о ее жизни в Луизиане и, особенно, о ее будущем ребенке. Сара отвечала по возможности спокойно и честно, но постоянно чувствовала напряжение, потому, что отец с матерью грустно молчали. Как только стало возможно уйти, не обижая их, она извинилась и поднялась к себе. Она уснула как мертвая и спала до тех пор, пока не вошла горничная с кофе. Сара встала и оделась для службы.
Когда Дженнингсы выехали из дома, лил дождь. Поминальная служба проходила в церкви, расположенной в деловой части города. На ней присутствовало с полсотни родственников и друзей. Она была недолгой, но проникновенной. Мать Сары залилась слезами, когда священник заговорил о воскресении из мертвых и о вечной жизни; отец стоял с каменным лицом. Только Тедди обернулся к сестре и улыбнулся ей. В этот момент он мучительно напомнил ей Брайана, и на глаза у нее навернулись слезы. Странный покой снизошел на нее.
