– Штир крафт!!! – во все горло завопил я.
И тут упущенный мною глум достиг наконец пола и с шумом покатился по каменным плитам. Этот нечаянный звук отвлек каетана. Он лишь на мгновение повернул голову в сторону привлекшего его внимание шума, и в этот момент я рухнул ему на голову. Чешуя твари, издали казавшаяся идеально гладкой, на деле была похожа на частую гребенку, и я изо всех сил вцепился в нее, до крови разрезая пальцы об острые края. Разорванная когтями твари рука нещадно саднила, раненное Алориэлем плечо жутко ныло, порезанные пальцы налились пульсирующей болью…
Почувствовав на себе неожиданного седока, каетан гневно взревел и мотнул головой. Я не слетел с него только потому, что моя одежда надежно зацепилась за крючкообразные выступы чешуи. Тварь снова зарычала и принялась как бешеная скакать по залу, всеми силами пытаясь сбросить меня с себя. Несколько раз чудовище врезалось в стены и в колонны, меня отчаянно швыряло из стороны в сторону, одежда затрещала и начла рваться. Еще пару мгновений, и огромный каетан все-таки сбросит меня со своей головы. Падение с такой высоты не сулит ничего хорошего. Но даже если я не расшибусь от удара об пол, клыки и когти темной твари очень быстро довершат дело…
И тут я снова услышал серебристый голосок Дидры:
– Не сдавайся, Эрик!..
Неожиданно справа от меня возникло сверкающее зеленое сияние, в самом сердце которого показалась… рукоять Элеруаля! Я, не раздумывая, выхватил свой кинжал из светящегося облака и вонзил его в желтый глаз каетана. Конечно, достать до мозга огромной твари у меня не получилось, но ослепший монстр яростно взревел и, не рассчитав очередного прыжка, врезался головой в колонну. Массивное каменное изваяние с треском разлетелось на части, и каетан присел, бестолково мотая головой. Не выдержав такой встряски, моя одежда все-таки порвалась, и я, обдираясь в кровь о чешую, соскользнул с твари на пол. Удар вышиб из меня дух, но крепкие полуорочьи кости помогли мне его выдержать.
Забыв о боли, я метнулся к брюху присевшей твари и вогнал Элеруаль туда, где у всякого живого существа должно быть сердце. Вечная кромка без труда проникла меж двух чешуек и вошла в тело каетана. Он взревел и метнулся назад. Судя по всему, эта рана не причинила чудовищу особого вреда, а, наоборот, лишь еще больше разозлила его. Приникнув к полу, каетан нашел меня взглядом и прыгнул. Я тоже прыгнул.
Меня спасло лишь то, что лишившаяся глаза тварь не сумела быстро приспособиться к увечью и не смогла точно прицелиться. Я сделал кувырок и откатился в сторону. Страшные когти приземлившегося совсем рядом чудовища высекли искры из каменного пола. Стремительно развернувшись, каетан приготовился к новому прыжку.
Я отступил назад, но моя нога предательски подвернулась, и я рухнул на пол. Каетан взвился в воздух… и снова промазал, но на этот раз намного меньше, чем в прошлый раз. Я проворно откатился в сторону от приземлившейся совсем рядом туши. Каетан завыл от бешенства и начал разворачиваться.
И тут я прямо перед своим носом увидел глум. Истекая кровью, я поднялся на дрожащие ноги. У меня созрел план, но нужно было все правильно рассчитать. Если я хоть немного промахнусь… Я сглотнул вставший в горле комок, представив, как огромные когти чудовища разрывают меня на части.
Я сжал глум окровавленными пальцами левой руки, а в правой стиснул Элеруаль. Каетан вновь приник к полу, готовясь к очередному прыжку. Я взвесил Элеруаль в ладони, приноравливаясь к его привычной тяжести, и изо всех сил метнул его в чудовище.
Серебристый клинок молнией промелькнул в воздухе и вонзился в лапу твари. Каетан зашипел от боли и тряхнул раненой конечностью, собираясь отшвырнуть досадливую «занозу». Но за мгновение до того, как он приоткрыл пасть, чтобы гневным шипением выразить все, что он думает по поводу швыряющегося всякими острыми штучками человечишки, я заорал во все горло:
– Фурвус ини!!!
Из глума вырвался сгусток черного огня и с огромной скоростью помчался к голове твари. Чудовищные зубы разомкнулись, и темное пламя влетело в пасть каетана. Что ж, если чешую твари некросом не опалить, посмотрим, как на него отреагируют его внутренности!
Голову каетана охватил черный огонь. Тварь взревела от боли и начала беспорядочно метаться по залу, врезаясь в каменные колонны и стены… Зрелище было более чем впечатляющее. Из глаз, носа и рта каетана вырывались язычки некромагического огня, но при этом его чешуя, охваченная призрачным ореолом пепельно-черного пламени, совсем не горела.
Вскоре все было кончено. Магический огонь угас, и мертвое чудище рухнуло на пол. Я без сил опустился на валявшийся у стены обломок колонны. Все мое тело под свисавшей лохмотьями одеждой было покрыто множеством глубоких царапин, левая рука ниже кисти пылала от боли и была вся к крови, так что я даже не мог разглядеть следов от удара чудовищных когтей каетана. Пальцы правой руки были изрезаны о чешую и тоже невыносимо болели. И это еще не считая множества синяков и ссадин от многочисленных падений…
Я посмотрел на крепко зажатый в ладони Элеруаль. Шатаваеш вернул его мне! И как нельзя кстати… Наверное, стоит поблагодарить за это Дидру-Всемогущего-Лето́ма…
Рядом с телом каетана появилась Виала.
– Молодец, Эрик-Изгой! Признаться честно, какую-то секунду я сомневалась, что тебе удастся победить…
Хуфу воздела посох и сотворила какое-то заклинание. Тело темной твари охватил серебристый ореол света. Я зажмурился и прикрыл глаза руками. Когда я снова посмотрел на Виалу, каетан исчез, а в руках хуфу был зажат серебристо-серый посох около полутора милиузлов в длину, как в моем рожденном ритуалом Обретения сне. Виала приблизилась ко мне и забрала из моих пальцев окровавленный глум. Еще одно заклинание, и магический кристалл занял свое место в навершии посоха. Хуфу присела рядом и протянула посох мне.
– Слушай внимательно, Эрик-Изгой. Я понимаю, ты устал, тебе больно, но я должна научить тебя, как вытащить посох из порталиса, когда он тебе понадобится.
– Из порталиса? – механически переспросил я. Мысли разбегались, и мне никак не удавалось сосредоточиться на словах Виалы.
– Да. Когда вас схватят, будет лучше, если его при тебе не будет. Ты был в изнанке, значит, ты видел, что некоторые вещи отбрасывают в нее свое отражение.
– Видел. А с чем это связано?
– Это сейчас не важно. Важно лишь то, что и дар каждого некромага отбрасывает такое отражение. Мы называем его порталисом. Можно сказать, это кусочек личного пространства, расположенный в складке изнанки мира, который всегда с некромагом и до которого он всегда может дотянуться через свой дар. Там мы храним некоторые магические вещи, в частности, наши посохи, если они не нужны. Чтобы взять его, нужно потянуться к нему даром через изнанку. Это достаточно опасно, так как, обращаясь к некросу без посоха, мы рискуем попасть под власть Окса. Но с другой стороны, на это тратится так мало силы, что темный повелитель редко когда успевает ее заметить. Однако если ты замешкаешься хоть на секунду, он завладеет твоей душой… Объяснять можно долго, но, чтобы понять, ты должен сам почувствовать это.
