Я несколькими взмахами трезубца разрезал сковывавшую руки моих спутников черную массу, к счастью, к костяному лезвию трезубца она не липла.
– Ритуал Шактара должен был провести я! – глухо буркнул Далар, счищая с запястья остатки липкой массы.
– Он спас мне жизнь, – не глядя на него, проговорил я и обратился к северянам: – Вы свободны!
Ирис и ее брат бухнулись на колени. Мгновение помедлив, их примеру последовали и остальные.
– Адориа господарэ!
[18]
– пронесся над толпой шорох их голосов.
О смысле их слов догадаться было нетрудно. Я хмыкнул. Ну да, их освободил я, а слава господаре.
Ирато выступила вперед и проникновенно заговорила на северном языке.
Дидра покопалась в прахе Омена и что-то из него достала.
– Держи и больше не теряй. – Мою щеку овеяло теплое дыхание изгойки, и ее ловкие пальчики повесили на мой пояс мешочек с частями Ключа.
Я машинально ощупал его ладонью и изумленно воззрился на Дидру.
– Как ты?.. – я бы мог поклясться, что, прежде чем отдать реликвии Омену, повесил мешочек с двумя оставшимися в нем алмазами себе на пояс, но он каким-то образом оказался у Дидры.
– Мастерство не пропьешь, – ухмыльнулась изгойка, пошевелив перед собой пальчиками.
До того как мы встретились, она промышляла кражами в воровской гильдии Алориэля. Никогда не считал себя ротозеем, но изгойка сработала виртуозно. Я снова ощупал пальцами мешочек, гладя через тонкую ткань характерные обводы хрустальных реликвий.
Ирато закончила говорить, и бывшие пленники Омена поднялись на ноги.
– Адориа господарэ! – с еще большим энтузиазмом проскандировали Ирис и Табал, и остальные подхватили их клич.
– Интересно, что она им говорит? – побормотал Далар.
– Наверное, обещает, что вернет себе власть и все будет в порядке, – предположил Эль.
– А почему же орсы не нападают? – Светлика опасливо взглянула на окружавшие нас неподвижные фигуры в черном.
– Кто знает? – пожал плечами я.
– Эти безмозглые болваны могут лишь выполнять приказы тех, кто связан с ними заклятием, – пренебрежительно откликнулась Дидра.
– Жалко Шактара… – погрустнела Светлика.
Ирато продолжала говорить. Неожиданно ее пламенную речь прервали сухие размеренные хлопки. Повисшую тишину разорвал властный, холодный, полный иронии голос:
– Гратулари, миа господарэ. Нихил плас аффлатус эго этиам вита дисаудире!..
[19]
Глава 45
Полукровка и полуправда
Интересную книгу нужно читать дважды. Первый раз, получая удовольствие, второй – ища подсказки и скрытый смысл.
Я стремительно обернулся. В двух шагах от нас, позади кольца орсов, возвышалась массивная фигура мужчины, облаченного в черный плащ со свободными рукавами. Его лицо скрывал низко надвинутый капюшон, и я видел лишь узкую полоску серых, искривленных в насмешливой улыбке губ. В руке мужчины был зажат длинный урус, увенчанный оскалившим зубы человеческим черепом и двенадцатью разноцветными перьями – двумя зелеными, тремя красными, синим, белым, желтым, двумя фиолетовыми, черным и серебристым.
– Князь Нихиллус! – ахнула Ирато.
Я стиснул в руке трезубец и весь подобрался, готовясь к прыжку.
– Не сто́ит, южанин, – не глядя на меня, надменно обронил князь. – Спектакль окончен. Вы пойдете со мной.
Только тут я увидел за его спиной темневшую на фоне ночного мрака щель изнанки.
Табал закричал и бросился на хуфу.
– Старэ!..
[20]
– с тревогой воскликнула Ирис и бросилась вдогонку за братом.
Нихиллус едва заметно повел посохом, и оба некроманта замертво повалились на землю.
– Не-эт! – закричала Ирато, в отчаянии глядя на их тела. Переведя полный ненависти взгляд, она раскинула руки, словно пытаясь прикрыть собой испуганно сбившихся в кучу за ее спиной людей. – Дисметуре, эго диссино эидем веструм иви ноксиа!
[21]
Нихиллус презрительно рассмеялся.
– И как же вы защитите их, моя господара? – продолжая нарочито говорить на южном языке, насмешливо поинтересовался князь. – Но так уж и быть, я даю вам слово: если вы пойдете со мной, я отпущу ваших подданных.
Ирато закусила губу и оглянулась на стоящих сзади людей. Светлика украдкой попятилась и, добравшись до праха Омена, подобрала из него свой медальон. Но Нихиллус, казалось, не обратил на это никакого внимания. Взгляд князя был устремлен на Ирато.
– Хорошо, – мгновение поколебавшись, обреченно выдохнула она на южном.
– Вот и славно, – с довольной улыбкой кивнул Нихиллус.
Ирато вновь обернулась к северянам и что-то им сказала.
– Верум, господарэ!..
[22]
– попытался оспорить один из них, но Ирато решительно его оборвала, и люди, подчиняясь ее приказу, без оглядки бросились бежать прочь.
Нихиллус шагнул вперед и впился пальцами в предплечье Ирато. Некромагиня обреченно взглянула на меня и протянула мне руку. Я схватился за ее ладонь и сжал запястье Светлики. Дидра ухватилась за сестру. Далар возмущенно всхрапнул, но, перехватив мой взгляд, покорно стиснул пальцы изгойки.
Перед нами разверзлась тьма. Посох Нихиллуса осветился мертвенно-белым светом, но даже этот нестерпимо яркий блеск не мог разорвать абсолютного мрака изнанки.
Путешествие было таким же, как то, что мы когда-то совершили с Баларом. Изнанку разорвала узкая щель, сквозь которую стала видна бесплодная, укрытая пеплом равнина и стены возвышавшегося впереди города.
– В Умбрис нельзя попасть через изнанку, – негромко поговорил Нихиллус, когда мы оказались на твердой земле. – Окс за что-то взъелся на меня и согнал в его изнанку целую армию темных тварей, с которыми мне совсем не хочется встречаться. С другой стороны, это защищает мой дом от незваных гостей.
В словах князя промелькнула хорошо различимая ирония. Окс за что-то взъелся на него? Да кто он вообще такой, чтобы могущественный повелитель Бездны обращал на него внимание?..
Я перевел взгляд на вздымавшийся перед нами город. Все дома носили на себе следы некогда опалившего их огня. Большинство из них были разрушены до первых этажей. На засыпанные пеплом и камнями улицы уныло взирали пустые рамы обгоревших окон.
