Книга Время для Шерлока Холмса, страница 29. Автор книги Дэвид Дворкин

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Время для Шерлока Холмса»

Cтраница 29

— Что? — спросил я.

— Кого? — одновременно со мной спросила Лили.

— Это убийца Льва Троцкого. Его задержали через несколько минут после преступления, и Меркадер сказал схватившим его охранникам Троцкого: «Это он. Тот человек. Я не знаю, кто он. Он заставил меня это сделать». Кроме того Меркадер утверждал, что некто удерживает его мать в заложниках. Последнее, правда, оказалось ложью. Через восемь лет убили великого миротворца Ганди. Я обнаружил полицейский отчёт, в котором свидетель говорит, что видел высокого худого человека, судя по внешности, англичанина, сопровождавшего убийцу к тому месту, где впоследствии был убит Махатма. По понятным политическим причинам этот отчёт спрятали от греха подальше. Подумайте, сколько великих лидеров в истории пало от рук убийц, не успев завершить задуманное. И сколько смертей всё ещё окутано загадкой! Разумеется, миссис Чалмерс в девяносто первом. Пхитсанулок — сейчас, на наших глазах. Анвар Садат в восемьдесят первом. Мартин Лютер Кинг в шестьдесят восьмом. Джон Кеннеди в шестьдесять третьем. Король Иордании Абдалла в пятьдесят первом. Ганди в сорок восьмом, Троцкий в сороковом. Пётр Столыпин, великий российский реформатор, в тысяча девятьсот одиннадцатом. И ещё один наш соотечественник, премьер-министр Спенсер Персиваль, которого Джон Беллингем убил прямо в здании палаты общин в тысяча восемьсот двенадцатом году.

Я покачал головой:

— Мой дорогой Холмс, если ключевыми моментами считать насильственную смерть, высокий пост жертвы и некую долю загадочности, то тогда под вашу систему подпадут чуть ли не все подобные убийства. Авраам Линкольн, Хендрик Фервурд, Роберт Кеннеди, или Вильгельм Оранский, или… или, скажем, канцлер Дольфус, или… — Я бешено рылся в памяти.

— Достаточно, Уотсон, — поднял руку Холмс. — Вы в полной мере продемонстрировали свою отличную память, которой радуете и восхищаете всех своих друзей.

Я смущённо замолчал, однако Лили с горящим взором вступилась за меня:

— Хватит над ним смеяться! Будь вы хоть какой старый друг…

Холмс смутился.

— Да-да. вы правы. — поспешно сказал он. — Вы защищаете своего мужа. — Он чуть поклонился мне; — Всё верно. Уотсон, простите меня, прошу вас.

Я великодушно махнул рукой. Лили успокоилась, и Холмс продолжил:

— Я упомянул именно эти убийства, поскольку в них фигурируют факты, относящиеся к нашему расследованию. Начнём с Меркадера. Когда его стали расспрашивать подробнее, он описал загадочного человека так: англичанин, высокий и худой, лицо бледное, высокий выпуклый лоб, глубоко посаженные глаза. Он настаивал, что его загипнотизировала странная манера англичанина еле заметно покачивать головой из стороны в сторону.

— Боже! — ахнула Лили. Я же не мог вымолвить и слова.

— Разумеется, это профессор Мориарти, — кивнул Холмс. — Описание англичанина, в сопровождении которого видели убийцу Ганди, опять-таки соответствует внешности нашего заклятого врага. Что же до остальных случаев, можете прочесть мои заметки. Однако кое-что вас заинтересует особенно.

Холмс подошёл к маленькому столику, отведённому под документы, касающиеся расследования, — теперь на нём громоздились горы книг, стопки фотографий и ворох бумаг. Несколько секунд наш друг копался в этой куче, а потом вытащил один листок и передал нам.

Это были последовательные кадры из знаменитой съёмки, запечатлевшей ужасный момент. На заднем фоне — размытая толпа, всё ещё не до конца понимающая, что случилось нечто страшное. А на переднем плане в кадре на мгновение появляется уличный фонарь на фоне ещё более размытого лимузина, но он не может заслонить расфокусированное изображение президента, который дёргается вперёд и тут же откидывается назад, а голова его взрывается. Над ним облако красной пыли. Через несколько минут это облако прольётся на толпу зевак жутким дождём из крови, осколков черепа и мозгов. А ещё через какое-то время кортеж понесётся на предельной скорости в главную больницу Далласа. Но увы, будет слишком поздно.

У меня сжался желудок, когда я рассматривал фотографии, поскольку они пробудили воспоминания о фильме, откуда были вырезаны кадры, и о том ужасе и отчаянии, которые лично я испытал в 1963 году. Мои глаза наполнились слезами. Лили в 1963 году ещё не родилась, поэтому она смогла увидеть важную деталь, ибо её взгляд не затуманили эмоции. Она взяла у меня из рук распечатку и пристально её изучила.

— Да. Он и здесь, да? Мне кажется, я его вижу.

— Молодец, — похвалил Холмс. — Я с помощью компьютера увеличил изображение и навёл резкость на нужное место. И так же обработал несколько следующих кадров. Вот. — Он передал Лили небольшую стопку фотографий.

Я смотрел через плечо Лили, пока она изучала снимки. К счастью, благодаря попытке более чётко показать определённую точку в толпе, вся остальная сцена исказилась, и мне не пришлось смотреть на публичную и бесславную кончину Кеннеди, зато искомая область видна была очень и очень чётко. Там стоял высокий человек, наблюдавший убийство президента с улыбкой, и всё его тело застыло в нетерпении. Нужно ли описывать вам внешность? Разумеется, это был профессор Джеймс Мориарти. Он присутствовал в каждом кадре, перемещаясь постепенно слева направо, поскольку камера скользила в противоположном направлении, следуя за лимузином.

— Вы заметите, — невозмутимо сказал Холмс, — что в этот раз профессор не растаял в воздухе, он одинаково хорошо виден на всех кадрах. Определённо он задержался в шестьдесят третьем году куда дольше, чем в восемьдесят первом и в нашем сегодняшнем времени. Сопоставив фотокарточки и те записи, которые мы видели раньше, я прикинул, что в Далласе он оставался около двух минут.

— Это значит, — спросил я, испугавшись одной только мысли, — что по мере удаления от момента взрыва в тысяча девятьсот девяносто первом году продолжительность его пребывания увеличивается?

— Уотсон, ваш мозг крепчает с годами. Ещё сотня лет, и вы будете совсем… — Тут Холмс бросил взгляд на Лили и быстро сменил тему: — Да, по-видимому, так и есть, хотя у меня не хватает данных, чтобы вывести точную зависимость. Однако если система верна, то Мориарти появится на две минуты в две тысячи девятнадцатом году. Осталось подождать каких-то восемнадцать лет.

Холмс помолчал немного, чтобы мы успели переварить сказанное, а потом сообщил:

— Увеличение времени — ключевой момент. Англичанин, который посетил Индию в сорок восьмом, пробыл вместе с убийцей Ганди около пяти минут. То же самое можно ожидать в две тысячи тридцать четвёртом году, то есть через тридцать три года. За восемь лет до этого загадочный преследователь Рамона провёл с ним достаточно долгое время, чтобы уговорить молодого человека убить Троцкого. Даже учитывая предполагаемую способность Мориарти очаровывать людей с меньшим, чем у него, интеллектом — а по сравнению с Мориарти в интеллекте будет проигрывать каждый — и допуская, что сталинисты провели идеологическую обработку Рамона, что подтолкнуло его к убийству, всё равно мы вынуждены предположить, что Мориарти провёл с ним какое-то время, ведь он успел даже придумать хитрый план и убедить молодого человека, что его мать удерживают в заложниках. Успеешь ли такое за пять минут? Определённо, времени было куда больше. Что тогда совершит профессор в две тысячи сорок втором году?

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация