– Для постановки правильного удара ногой достаточно двух месяцев, – Олег почувствовал, что не может улыбнуться в ответ. – Всего двух. Ребята начинают в массе отсеиваться попозже. Так что кое-какие навыки мы все же даем. Но дело даже не в этом. Как быть с суперменством, складывающимся у тех, кто надолго задерживается в школе?
– Надеюсь, ты не имеешь в виду присутствующих? – рассмеялся Лад.
– Олег, – шинхан бросил короткий взгляд на часы. – Разговор ты начал полезный, но для него у нас уже не осталось времени. Сделаем вот что: вернемся к нему на одном из следующих собраний. А пока все силы направим на подготовку к соревнованиям. Хорошо?
В тоне шинхана не было вопросов. Это был приказ. Олег качнул плечами. По-своему шинхан был прав. На соревнованиях нужны победы, а для побед разногласия вредны.
Вместе с остальными Сэнсэями он поднялся с легким кивком и направился в прихожую.
2
Выйдя на улицу, Олег почувствовал, что напряжение все еще живет в нем. Глухо зудели отбитые предплечья и правая нога.
Олег жадно втянул ноздрями холодный воздух и с силой выдохнул. Голова окуталась полупрозрачными клубами пара. Через этот пар здание спортивного комплекса смотрелось размазанным светлым пятном. Перед глазами вдруг снова мелькнул ярко освещенный квадрат татами, бледный овал лица Донецкого и большие, тонущие во мраке переполненные трибуны.
– Ну, ты не прост, Олег, – голос Леши моментально вернул его к реальности. Он почувствовал, как тот дружески толкнул его в плечо, но еще раньше, когда мельком увидел эту руку в полете, в голове моментально возникли три варианта отбива с последующей эффективной атакой. Именно так, в стиле каратэ. Олег тряхнул головой и усмехнулся. Появилось ощущение неудобства в верхней губе. Это было в третьем бою. Кажется, противником был Мухмеджанов. А может быть, Алябьев? Лица смешались. Олег даже не смог толком вспомнить, в каком именно бою он пропустил удар.
– Этот Донецкий такой жлобец! Шинхан сказал, что его готовил сам Сато, – голос Леши звучал чересчур резко. – Честно говоря, никто из наших не рассчитывал, что ты его сделаешь.
Снова, теперь гораздо четче, возник облик Донецкого, замершего в «санчине». Тонкий, с горбинкой нос, сдвинутые брови с капельками пота, вытянутые скулы и черные глаза. Глубоко запавшие, без блеска, они жадно ловили каждое движение. Глаза барса…
– Да что с тобой, Бес? – снова толчок в плечо. – Что-нибудь не так?
– Все хорошо, – успокоительным тоном ответил он Леше, мысленно возвращаясь с ярко освещенного татами в темноту морозного январского вечера.
Густой вереницей красно-белых огоньков текли по метромосту автомашины. Небо в той стороне, где был стадион имени Ленина, светлело от прожекторов.
– Что-то с тобой ненормальное, – по тону Леши Олег понял, что тот воспринимает его состояние как болезненное. Впрочем, в сочувствие Леши верилось с трудом. – Да ты вроде не пропускал серьезных ударов… Слушай, голова не кружится? Тебя, случаем, не подташнивает?
– Отвяжись, – лениво бросил Олег. – Сказал же, что все в норме.
– Нет, давай я тебя отвезу домой.
«Ого, – подумал Олег, – это даже интересно. Самойлов еще ни разу просто так никого не подвозил. Неужели это только потому, что я победил Донецкого?»
– Отвези, если не шутишь.
И вновь они шагали по смерзшемуся утоптанному снегу. Обостренным боковым зрением Олег ловил редкие быстрые жесты Леши, сопровождавшие какой-то рассказ. Он не вслушивался, а только подумал: странно, люди думают, раз они идут вместе, необходимо произносить слова… Но эти мысли опять прервались недавними впечатлениями от боя – последнего боя с Донецким. Опять, словно ватой, заложил уши глухой гул кольцевых трибун, в глазах заплясали огни потолочных юпитеров.
До боя он знал Донецкого только по фамилии. Встречаться ни разу не приходилось. Но по холодному огоньку в спокойных и уверенных глазах противника понял, что поединок будет не из легких. Донецкий, видимо, был в курсе, что противостоит приверженцу кунг-фу. Это проявилось в его повышенной аккуратности в атаках, а также большом внимании к низким стойкам Олега. После нескольких эффектных, но бесполезных выпадов Донецкий решил не рисковать и набирать очки…
И тут же вспомнилось, как слепили юпитеры, когда он поднялся на верхнюю ступеньку пьедестала, как бурно реагировали трибуны, особенно там, где сидели ребята из групп сэнсэев школы. Он мимолетом отметил и фигуру шинхана, приветственно поднявшего руку, и сидевшего рядом с ним Самойлова, что-то кричавшего в общем шуме. Олег тоже поднял руку, с зажатыми в ней цветами и дипломом, все еще не веря, что труднейший в жизни поединок закончился в его пользу.
Луч прожектора выхватил из темноты красное знамя с голубой полоской – Российской Федерации. Не верилось, что в его честь оно медленно поднималось к потолку.
Донецкий стоял на ступень ниже – серебряный призер. А еще ниже – два каратиста, занявшие третье место.
Сказать, что радости он не чувствовал, было бы неправдой. Но больше радости была усталость. Сколько труднейших боев за один только день! В последней схватке он выложился до конца. Ноги стали ватными, как будто чужими.
Он жал протянутые руки и улыбался – нельзя же, черт побери, быть невежливым, когда тебя поздравляют такие солидные люди. Из объятий и бесконечных рукопожатий, последовавших потом по дороге к раздевалке, Олег вырвался с большим трудом. В голове туманилось, но он помнил главное – своим успехом доказал, что кунг-фу имеет право на существование!
– Садись, чемпион Москвы, – Леша поспешно распахнул дверцу автомашины и добавил с открытой завистью: – Ты теперь первым из наших ребят выполнил норму мастера спорта…
– Да ладно издеваться! – ответил Олег, усаживаясь в машину.
Некоторое время мотор гудел на высоких оборотах, прогреваясь. Леша весело улыбался, продолжая время от времени дружески похлопывать по плечу Олега, но в его темных зрачках, иногда терявшихся среди шерстинок огромной лисьей шапки, угадывалась зависть. Почти бессознательно Олег покрутил головой, осматриваясь, как перед схваткой. Но тут же взял себя в руки.
– Ты у нас теперь большой человек, – надоедливо продолжал славословить Самойлов. – Как же, чемпион Москвы! Целое событие для школы!
– Хватит болтать-то! – не выдержал Олег.
Леша хмыкнул и дал газ. Резко выруливая со стоянки, он чуть не сшиб заснеженную урну на тротуаре.
– Может, я все же на метро, – Олег сделал движение, словно собираясь открыть дверцу. – Больше шансов уцелеть.
– Сиди! – Леша ухватился за его куртку, с силой притянул к себе и, с явным принуждением, рассмеялся.
Машина вырулила на боковую полосу Комсомольского проспекта. Мимо замелькали яркие витрины. Леша вдруг перестал говорить, и в салоне воцарилась тишина. Олег продолжал прокручивать в памяти мгновения недавних схваток, чувствовал, что никак не может заставить мышцы ног и рук полностью расслабиться. Возникла даже опасливая мысль, что напряжение не даст ему сегодня уснуть. И, наверное, Ба очень расстроится, увидев его разбитую губу.
