Он еще не мог поверить тому, что поединки окончены, что этот длинный-длинный день уплывает в прошлое. И никак не мог привыкнуть к тому, что он и в самом деле теперь – чемпион Москвы.
– Олег, – вдруг раздался голос Леши, – мне кое о чем надо с тобой поговорить.
Автомобиль терял скорость под чуть заметный скрип тормозов. Переднее колесо наконец мягко ткнулось в бордюрный камень. Леша повернул ключ в замке зажигания, и двигатель умолк. Олег следил за всем этим без всякого интереса. Хотя, наверное, ему бы следовало удивиться действиям Леши.
– Знаешь, – тот оглядывался по сторонам, явно не зная с чего начать, – все сэнсэи школы должны думать о росте авторитета кунг-фу. Небрежное отношение вредит нашему делу, ну и, э… В общем авторитет падает, – взгляд Леши на мгновение задержался на лице приятеля.
– Ты о чем это? – еще не улавливая замысла Леши, спросил Олег.
– О чем?! Я уже много раз тебе говорил, но ты не хочешь меня понять. И вообще почему-то тебя сердят дружеские советы.
– Что же ты все-таки имеешь в виду?
– Знаешь, в тебе много еще детского, ты как большой ребенок, – в тоне Леши послышалась назидательность. – Но больше молчать нельзя, ты же, в конце концов, дискредитируешь всю школу! Поверь, чем дороже им достается кунг-фу, тем больше они уважают нас, сэнсэев, тем серьезнее относятся к тренировкам.
Самойлов резким движением достал сигареты, выдернул одну, закурил, глубоко и нервно затягиваясь. Олег смотрел на него, не нарушая затянувшейся тишины, и старался понять, куда он клонит.
– Короче говоря, – нарушил наконец молчание Леша, – с твоим несерьезным отношением ты не должен брать группу Максима. Да и в университете у тебя много дел: сессия на носу…
– Выходит, ты обо мне печешься? – голос Олега сразу сделался жестким.
– Подумай, что за детский сад ты развел в своей группе! Что такое пять рублей в месяц для этих бездельников? Ерунда, мелочь, тьфу! Они так же и к тебе относятся, как к пятерке, да и к школе тоже. Господи, какая чушь – петушок в месяц! Дешево же ты продаешь наше искусство. И каждый небось думает, что раз у каратэков берут по двадцать пять, то у них и лучше в пять раз. А если ты возьмешь группу Максима…
– А что, шинхан решил передать ее мне? – у Олега мелькнула догадка, он видел, что Леша сидел в зале рядом с учителем.
Самойлов нервно помял сигарету и снова глубоко затянулся.
– Да нет, я просто советую: если он будет тебе ее передавать, лучше откажись.
– Вот как? – вопросительно отозвался Олег.
– Потому, что нужно ко всему относиться серьезнее…
– А если я не согласен с тобой? Если я откажусь отказываться?
– Я говорю не только от своего имени, – голос Леши стал более глухим, он словно выходил через какие-то преграды в его груди. – Это мнение многих сэнсэев.
– Та-ак… Значит, сэнсэи во мнении расходятся с учителем?
– Нет, мы дополняем его.
– Знаешь, что я скажу тебе? – Олег постарался взглянуть в глаза Самойлову, но тот уставился в витрину гастронома.
– Что?
– А то, что я буду брать с ребят столько же, сколько им Максим назначил.
– По двадцать пять? – недоверчиво повернулся к нему Леша.
– Ага.
Самойлов хмыкнул и как-то странно набычился.
– Откажись от группы, – еще более глухо произнес он, окончательно сбрасывая личину трогательной заботливости о школе. – Все равно лучше откажись.
– Вот как? – Олега это уже стало забавлять.
– Именно так, – он повернулся к Олегу, и темные зрачки его глаз смотрели напряженно и твердо. Теперь наконец было понятно, что Самойлов не шутит. Олег почувствовал, что начинает заводиться.
– А ты жаден, сэнсэй.
– Не больше, чем ты!
– Будем считать, что мы сегодня не встречались, Леша, – Олег рывком открыл дверцу, выскочил на морозную улицу и едва не поскользнулся.
– Даю тебе два дня на размышление, – услышал Олег голос Самойлова из машины. – Потом пеняй на себя!
Олег с силой хлопнул дверцей машины, желая запечатать рот Самойлову и прекратить весь этот дурацкий разговор. Он быстро, не оборачиваясь, зашагал к остановке троллейбуса, твердо зная, что Леша продолжает за ним следить из окна своего автомобиля.
3
…Да-да, в самую точку! Ты, Ленка, всегда была молодцом. Ну так вот, это такой обалденный дом отдыха, просто улет. Строили югославы – высокий, красивый, в стороне от всех дорог. Внутри отделка – шик, ну и все такое, мебель цвета слоновой кости…
А? Белого цвета, говорю, мебель, тоже югославская. Перед домом отдыха – тачки. Ребята приезжают на своих – красота – ну, штук двенадцать, не меньше. Знаешь, после Нового года поехали кататься, часа в два по окрестностям – кавалькада!
Что? Кавалькада это всадники? Ну и бог с ними. Милиция? Да какая там милиция в новогоднюю ночь?! Мы полчаса ездили, у всех фары зажжены, клаксонами сигналим, заехали в какую-то разрушенную церковь по дороге к Подольску.
Что? Ну, естественно, как же без этого! Так это все входит в оплату путевки: шампанское, маскарад, дискотека. Короче, завалились спать только в десятом часу утра. А с пяти вечера уже снова началось. Да, вот какая интересная штука. Андрюша, да, тот самый, привез нас туда на своей «шестерке» и мы устроили соревнования по санному спорту. Обалденно! У них санки «Чук и Гек», с рулем, знаешь? Привязали к машине и по трассе! А на санках любая скорость в два раза больше кажется, потому что все ухабы принимаешь на свою…
Ну так вот, я только до сорока выдержала. А? Конечно, страшно, еще бы не страшно! Правда, надела на голову этот, ну как его… Шлем такой, как у космонавтов, со стеклянным забралом, чтобы глаза снегом не забило.
Как останавливала? Равилька за нами с Викой следил. Он в багажник залез – у них методика отработанная – и в случае чего тормозил Андрюшу. Багажник полуоткрыт, он оттуда смотрит. И такая физиономия у него стала! Был весь белый – и одежда, и лицо, а ресницы – как наклеенные, с полметра от изморози. Ничего, оттаяли мы его потом ласково. Отогрелся Равилька и рекорд побил – представляешь, сто десять выдержал на этой игрушке?! Мы прямо отпали все. Ну, думаем, мужи-и-ик! Он, кстати, эти снегосани добил.
А? Да нет, наскочил на какой-то ухаб и переднюю лыжню, ну, знаешь, которой рулят, пополам… Ушибся, конечно, но, слава богу, без эксцессов.
А, ну извини. Ты ж у нас интеллигентная, то есть интеллигизированная. Да? Ну ладно, пока. У меня тоже масса дел накопилась. Завтра на работу, будь она неладна. Там невпроворот, ну, ты знаешь, как у меня? Ну, чао, Лен! Да, созвонимся обязательно. Пока…
Фу, черт, до чего надоела своей болтовней. Хоть отдохну. Жаль, дома не покурить… Сразу визг начнется. Почему да отчего?! Сядем-ка лучше перед зеркальцем. Бог ты мой! Какие мешки! Неужели вот это лицо видел перед собой Андрюша? Бр-р-р! Надо срочно что-то делать. Та-ак, та-ак! О-па! Отлично! А в самом деле – отличный вышел Новый год. Отдохнула, как никогда. Мать, правда, сразу спросила, не заболела ли я там. Не понять, нафталин.
