В Париже было девять часов утра. Значит, в Нью-Йорк звонить слишком рано. Однако совершенно необходимо переговорить с Минди Феррагамо, уточнить кое-что, прежде чем она в понедельник встретится с директрисой Дома моды Лувель. Отчет для штаб-квартиры Джексона Сторма в Нью-Йорке окажется не таким простым делом, как все они думали. Звонок, конечно, придется отложить на несколько часов, но за это время следует продумать, что она собирается сказать.
Сэмми перевернулась на спину и прикрыла глаза, стараясь не обращать внимания на затхлый запах, исходящий от кровати, покрытой какой-то невероятной простыней из черного атласа, и привести мысли в порядок. Она никогда не отличалась способностью составлять отчеты и все еще ощущала последствия долгого перелета, но хотела выполнить поручение как можно лучше. Если в ее голосе прозвучат панические нотки, это никак не укрепит ее позиции в корпорации. Необходимо четко представить себе, что нужно сказать.
«О'кей, так что же сообщить?» — со вздохом подумала Сэм.
Может, так: «Дом моды Лувель — старое здание на улице Бенедиктинцев, что недалеко от рю де ла Пэ. Большие площади, которые сейчас не используются, особенно конторские. Работников в ателье немного. Одна из портних одновременно занимается примерками». Не слишком хорошо, но все-таки какое-то подобие доклада.
Пошив одежды для похорон — можно ли считать это основной деятельностью заведения? Лучше промолчать, пока она сама не разберется. Часовня с могилами рыцарей в подвале? Смешно. Директриса — мадам Соланж Дюмер — говорит, что не знает английского, а ее дочь, которая работает здесь же моделью?
По крайней мере, одна загадка: почему прекрасная Софи подвизается в таком салоне, как Дом моды Лувель, — разрешилась, как только появилась мадам Дюмер. Саманте даже не понадобились тихие комментарии Алана де Бо, сообщившего, что Соланж Дюмер — мать Софи. Сходство сразу же бросалось в глаза: та же фигура, высокая грудь, кожа цвета взбитых сливок и рыжие волосы. Мадам Дюмер вовсе не пришла в восторг от несколько взъерошенной Сэм Ларедо в вязаной кофточке, джинсах и ботинках — неожиданного представителя Джексона Сторма из Нью-Йорка.
При помощи Алана де Бо, взявшего на себя обязанности переводчика, Сэмми узнала: мадам Дюмер очень сожалеет о том, что мадемуазель Ларедо прибыла в такое неподходящее время — в выходные дни. Резко повернувшись и поднимаясь вверх по ступенькам, директриса сказала, что прямо в понедельник утром, прибыв в свой офис, встретится с представителем Сторма.
Не слишком любезно, никакого желания сотрудничать. Было ясно, что сообщение о продаже ателье оказалось для управленческого персонала Дома моды Лувель такой же неожиданностью, как и для руководства компании Сторма. В одном Сэмми была уверена: перед встречей с директрисой необходимо переговорить с Минди Феррагамо. Ей нужны кое-какие руководящие указания. Слишком многие вопросы до сих пор оставались без ответа.
Из того, что она увидела в Доме моды Лувель, стало ясно: стиль работы этого Дома моды не совпадает с тем, что можно назвать общей тенденцией для подобных заведений. И все-таки, даже принимая во внимание все — от старинного, похожего на музей здания в темном тупике до полупустых контор, мастерских и откровенно враждебно настроенной мадам Дюмер, — может, этого недостаточно, чтобы говорить о странностях Дома моды Лувель?
Оставались, правда, еще и загадочные клиенты. Кое-кого из них она уже видела: Алан де Бо. его сестра, побирушки-итальянки. Все это только повод для новых вопросов. Как могут старуха и ее внучка заказывать здесь туалеты, если даже манекенщица знает, что они слишком бедны, чтобы оплатить счета? Единственный способ выяснить это — ознакомиться с бухгалтерией. Сэмми нахмурилась и сжала губы. Ведь это дело Денниса Волчека, не так ли?
После полудня она подошла к золотисто-белому телефонному аппарату рядом с кроватью. Минди Феррагамо чаще всего проводила воскресные дни в своей квартире в Манхэттене, созваниваясь с фабриками в Бразилии и Мексике, а также с руководителями отделений корпорации Джимми Энгом в Гонконге, Дайшеком Кимом в Сеуле и Чарли Ли на Тайване, где в разгар сезона работа велась круглосуточно семь дней в неделю. Сэмми собиралась просто сообщить, что прибыла в Париж, и с этого начать разговор.
Она никак не ожидала, что дозваниваться придется долго. Из Нью-Йорка нетрудно позвонить в любой европейский город — достаточно набрать нужный код. Но сегодня разговор то и дело откладывался. Когда наконец в трубке раздался голос Минди Феррагамо, помехи на линии не позволяли услышать почти ни слова.
Сэмми пришлось кричать.
— Это Сэмми из Парижа. Думаю, следует сообщить, что я добралась нормально.
— Да, детка. — Голос Минди звучал неразборчиво и, похоже, немного обеспокоенно. — Я жду важный звонок. Сэмми, что там у тебя?
По тону Минди Сэмми сразу же догадалась: происходит нечто неладное. Ей, видимо, следовало дождаться понедельника и переговорить с самим Джеком.
— Минди, я могу подождать и связаться завтра с Джеком. — Она вовсе не желала показать, будто чувствует себя виноватой. — Прости, что побеспокоила, если ты сейчас занята.
— Послушай, Сэмми. Чертовски трудно связаться с Чарли Ли, а я как раз с ним разговариваю.
Сэмми не могла понять, в чем дело. Минди говорила не торопливо, а нетерпеливо, словно хотела сказать: «Не занимай мое время».
— Джека нет в городе, Сэмми. Можешь звякнуть мне в конце недели?
В конце недели? Саманта совсем ничего не понимала; она оказалась за тысячи миль от чего-то важного, происходящего в Нью-Йорке без ее участия. Хуже того, Джек, оказывается, уехал и ничего ей не сказал. Как могло случиться такое?
— Но, Минди, мне казалось, что к концу недели я должна вернуться в Нью-Йорк. А Джек долго будет отсутствовать? — осторожно поинтересовалась она.
— Послушай, Сэмми… — Голос Минди зазвучал весьма резко. — Мы приняли решение, что все твои звонки из Парижа должны быть адресованы в «Джуниор лонстар». На следующей неделе переговори с Джини Кляйнберг, ладно? Пока ты отсутствуешь, отделение «Сэм Ларедо» передано ей.
— Что? — Сэмми показалось, что она ослышалась. В мире торговли может случиться что угодно. Неужели что-то происходит прямо сейчас? — Минди, где Джек? Что происходит с «Вестерн джинс»? Почему мое отделение передано «Джуниор лонстар»? Я хочу переговорить с Джеком!
Она поплотнее прижала трубку к уху. Если поездка в Париж была столь важна, почему в ее отсутствие предпринимаются такие шаги?
— Дай мне номер телефона Джека, Минди. Где бы он ни находился. Я должна поговорить с ним.
Наступила долгая пауза.
— Сэмми, Джек не хочет, чтобы ты торопилась с парижскими делами. Представь, что это небольшой отпуск. А почему бы и нет? Черт возьми, Сэмми. Пожить вот так в Париже — шанс, который дается не каждому. Хотела бы я оказаться на твоем месте, детка.
Саманту охватила легкая паника.
— Где он? — закричала она.
