Они долго шли по длинному коридору, и наконец Алан, распахнув двери, ввел ее в большую комнату. В спальне было абсолютно темно, но, без сомнения, главное место здесь занимала великолепная кровать под высоким балдахином на четырех позолоченных колоннах со спускающейся мягкими складками драпировкой из шелка, отделанной золотой бахромой и кистями. В позолоченных деревянных рамах в стиле рококо по стенам были развешаны напоминающие прекрасные медальоны изображения Эроса и Афродиты.
Сэмми глубоко вздохнула, напряженно пытаясь рассмотреть высокую, богато украшенную кровать. Сейчас они займутся любовью. На этой кровати Может, ей удастся убедить его зажечь хотя бы неяркий свет?
Алан поставил тяжелый серебряный подсвечник на ручной работы комод времен Людовика Пятнадцатого. На минуту вскинув голову, он нежно улыбнулся Сэмми и развязал галстук, потом вынул из карманов бумажник и ключи и положил их на маленький туалетный столик. Проделав все это, Алан направился в ванную комнату, плотно закрыв за собой дверь.
Все это, безусловно, было весьма романтично. Саманта неуверенно присела на краешек кровати. Дым от свечей струился у ее лица, донося тяжелый запах тающего воска. Может, ей следует раздеться? Она посмотрела на свои обтянутые джинсовой тканью ноги на фоне старинного шелкового покрывала, обильно украшенного нежными цветами, вышитыми крученой золотой нитью. С другой стороны, размышляла Сэмми, вспоминая об удовольствии раздевать друг друга, может быть, лучше подождать?
Через несколько минут открылась дверь ванной и появился Алан. В полумраке она разглядела, что он совершенно обнажен.
Наверное, мелькнула у Саманты мысль, все-таки следовало раздеться. Она смотрела на него и неуверенно облизывала пересохшие вдруг губы, понимая, что здесь, во Франции, все по-другому.
Он подошел к кровати, на мгновение опустился на колени у ее дальнего конца и сразу же лег, вытянувшись в полный рост.
— Саманта, — тихо позвал он, — иди ко мне.
Сэмми некоторое время не двигалась, размышляя над тем, следует ли ей сразу поступить так, как он просит, или все-таки быстренько сбросить джинсы и рубашку. Все происходило совершенно не так, как она себе представляла. С другой стороны, видимо, сейчас не время беспокоиться о том, как поизящнее освободиться от одежды. Она повернулась к Алану вполоборота, забросив колено на кровать, и посмотрела на загорелую поджарую фигуру.
Он был великолепен: не слишком выпуклые, красиво очерченные мышцы, золотистая, гладкая кожа груди, покрытая лишь небольшим количестом жестких волосков, плоский, упругий живот и длинные мускулистые ноги. Она вернулась к тому месту, мимо которого проскользнул ее взгляд. На фоне темно-золотистых волос с трудом можно было различить мягкую, совершенно не напрягшуюся мужскую плоть.
Он проследил за ее взглядом и резко приподнялся, опершись на один локоть, мышцы на груди напружи-нились при этом движении. Алан заглянул ей в лицо.
— Саманта, иди ко мне, дорогая. Ты так нужна мне, — настойчиво сказал он.
Наверное, он хочет, чтобы она проявила активность в любовной игре, забеспокоилась Сэмми. Она не могла отделаться от мысли, что все стало бы гораздо проще, если бы он начал с поцелуя, пробуждая в ней желание прикосновением теплых, нежных губ. Для него так тоже было бы проще, подумала она, стараясь не смотреть вниз.
Сэмми соскользнула с кровати.
«Я разденусь», — наконец решилась она.
Руки ее слегка дрожали, пока она расстегивала блузку и стягивала ее с плеч. На сей раз на ней был бюстгальтер, и непослушные от волнения пальцы никак не могли справиться с застежкой. В тишине она отчетливо слышала собственное дыхание, неровное и чересчур шумное. Она снова уселась на кровать, чтобы разуться. Когда Сэмми уже расстегнула «молнию» на джинсах и спустила их к лодыжкам, ей в голову неожиданно пришла мысль, что, может быть, он хотел понаблюдать за тем, как она раздевается, увидеть нечто вроде стриптиза, который спровоцировал бы его. Постепенно все осложнялось.
— Алан? — Она встала на покрытый ковром приступок и снова села на колючее от золотых нитей покрывало. — Может, мы просто полежим рядом обнявшись?
Сэмми слегка склонилась над ним, заглядывая в его красивое лицо и сверкающие глаза под полуприкрытыми веками. Она была здесь, рядом с ним, они хотели заняться любовью, и Сэмми не собиралась лишать его и себя удовольствия, оказавшись излишне активной. Оба безумно устали, и, вполне возможно, в планы Алана не входила спешка.
— Положи на него свою ручку, дорогая моя, — прошептал он. — Возьми его своей прелестной ладошкой.
Не было никаких причин отказать, но она никак не ожидала, что человек с такой мужественной внешностью нуждается в столь долгой прелюдии. Сэмми вытянула руку, поглаживая кожу его живота и подбираясь ладонью к поросли курчавых волос между ногами. Она постаралась пробудить в душе ту нежность, которую испытывала к этому мужчине, и легонько обхватила пальцами мягкую, теплую плоть.
— Дорогая моя девочка, — говорил Алан, глядя ей прямо в лицо, — моя прекрасная Саманта! Такая юная, свежая, такая живая. — Он тихонько вздохнул. — Ты сделаешь мне приятно…
Слова медленно доходили до сознания Сэмми. Почему-то ее медленные нежные движения не вызывали никакой реакции. Она подняла на него удивленный взгляд.
— Алан? Чего ты хочешь от меня? Я правильно делаю?
Он поднял одну руку и, согнув ее, подложил себе под голову, глядя на причудливые складки темного шелка над их головами.
— Чуть сильнее, дорогая моя. Мне необходима твоя помощь.
Сэмми начала испытывать неудобство, сидя согнувшись на коленях. Позади остался невероятно длинный день. В определенном смысле он был просто ужасен с самого начала, с того момента, когда рано утром ее разбудила Брукси. Откровенно говоря, Сэмми никак не ожидала, что финал окажется не лучше. Она выпрямилась и уселась на пятки. «Перед тобой человек, которого ты любишь», — напомнила себе Саманта.
— Алан, не то чтобы… мне не трудно… ну… подстегнуть тебя, но… не могли бы мы начать сначала?
Боже! Как ужасно прозвучали эти слова!
— Послушай, давай я лягу рядом, чтобы ты мог обнять меня. Может, это нам поможет?
Он по-прежнему смотрел вверх, на балдахин, словно не слыша ее слов.
— Алан, что мы делаем? — выпалила она после долгого молчания. — То есть вот мы здесь… Мы занимаемся любовью… ну, или предполагается, что собираемся ею заниматься…
— Прикоснись к нему губами, — хрипло попросил он. — Пожалуйста, Саманта, помоги мне. Сделай, как я прошу.
Она сидела на коленях посреди огромной кровати, потерявшая уверенность в себе, совсем не такая счастливая, как всего несколько минут назад.
— Но ведь ничего не будет, правда? — Внезапно она очень о многом догадалась.
— Ты должна мне верить. — Алан снова приподнялся на локте, золотистые глаза умоляюще смотрели на нее. — Ну разве ты не знаешь о моих чувствах к тебе, Саманта? Неужели ты не понимаешь, почему ты нужна мне здесь и сейчас?
