Если бы они чуть-чуть задержались, страшный взрыв, вспоровший землю на северо-западе, отправил бы их всех в небытиё.
Оказавшись на холме, Фатима тотчас же начала действовать.
– В круг, девчонки!
Миг спустя деревья на Пэковом Холме начали со скрипом выбираться из земли.
Глава девятая
Наверное, если бы не взрыв, они бы меня прикончили, – подумал Буян, кое-как выбравшись из-под завалившей его земли. Будь он человеком, то непременно бы погиб, однако «боевая копия» Дромока оказалась куда крепче, чем, возможно, полагал сам Творитель. Парня подбросило вверх, наверное, на добрых два человеческих роста, со всего размаха швырнуло вниз, а для верности ещё и присыпало сверху землёй пополам с увесистыми валунами.
Выбирался Буян долго, однако всё-таки выбрался. Несмотря на всю его выносливость, грудь горела от недостатка воздуха, так что, окажись наверху сейчас кто-то из врагов, ему ничего не стоило бы прикончить Буяна, жадно глотавшего воздух и не замечавшего вокруг себя уже почти ничего.
Однако в него никто не выстрелил. Мало-помалу отдышавшись, Буян вылез из ямы – для того, чтобы немедля закашляться, потому что из-под земли рванулся едкий чёрный дым. Сквозь темную завесу Буян различил взметнувшееся на юго-востоке пламя. Туда тянулась гигантская трещина, настоящий разлом, живо напомнивший Буяну чудовищный оскал кособрюха. Из трещины густо валил дым; начало пробиваться пламя. Парень отбежал подальше – и едва не полетел, споткнувшись о мёртвое тело.
Человек. Руки бессильно раскинуты, на лице – печать ужаса. Глаза почти что вылезли из орбит, рот перекошен. Трава возле головы вся покрыта кровью, но ран не видно – кровь выплеснулась изо рта. Рядом валялось нечто вроде короткого копья – только это, конечно же, никаким копьём не было. Стальная трубка с приделанными к ней какими-то коробчатыми железяками, скобами и крючками. Эта вещь пахла смертью – и у Буяна тотчас заныла рана в боку. Плоть быстро затянула дырку – опять же, спасибо Дромоку. Знает Творитель своё дело, ничего не скажешь.
Брать что-то у мёртвых врагов – великий грех. Буян брезгливо вытер о траву испачканные чужой кровью когти. Отчего-то было очень гадливо. Может, оттого, что из-за сплюснутой груди убитый так напоминал раздавленного рыжеусца, наглого кухонного жука-обжору?
Потом нашлись и другие тела. Все – раздавленные, размозженные, точно угодившие под незримый исполинский молот. Пирамидку, что может открывать подземные пути, исковеркало, обратив в груду тусклого металлического лома.
«Ну, кажется, всё, – подумал Буян. – Больше здесь делать нечего. Пора идти. Путь неблизок – один Великий Дух ведает, куда меня забросило!»
Он сильно ошибался насчет того, что делать здесь больше нечего.
* * *
Когда к Твердиславу вновь вернулась способность видеть и чувствовать, оказалось, что они все втроем лежат на дне сильно задымленной ямины, такой здоровенной, что в неё вместился бы целый дом.
Каким образом они уцелели, оказавшись в самом сердце грандиозного катаклизма? Какая сила оберегала их, защищая от бушующего пламени – заклятье ли Ивана, или что-то иное – кто прознает теперь?
Застонала и зашевелилась Джейана, приподнялась на локте.
– Твердь, что это было, а, Твердь?
Парень пожал плечами.
– Что гадать? Живы – и ладно. Цела?
Джейана никогда не допускала сантиментов по этому поводу.
– Да вроде бы. Эй, Иван!
Однако великан лежал, раскинув руки и не двигаясь.
– Великий Дух! Да не стой столбом! – последнее относилось уже к Твердиславу, чтобы помог перевернуть тяжёлое тело.
Ран они не нашли; сердце билось, хотя и редко. Казалось, гигант окаменел, впав в вечный, непробудный сон.
– И что же нам теперь с ним делать? – беспомощно прошептала Джейана. – Не бросать же. А нести на спинах – ни сил не хватит, ни заклятий. Да и выследят нас в момент!
Наверху внезапно что-то зашуршало, по склону скатился камушек. Твердислав резко повернулся, меч был уже в руке.
И точно. Над краем ямы торчала чудовищно исковерканная голова, вся серо-зеленая, бугристая, несомненно, принадлежащая какому-то из творений злобной Ведуньей магии. Таких уродин, таких страшилищ Твердислав не видел ни разу в жизни – и это он, повидавший всяких страхов без всякого счета! Было в этой голове что-то невероятно отталкивающее, уродливое, омерзительное; иные твари Ведунов, например саламандры, были даже где-то красивы своей убийственной мощью, но это… Казалось, всё самое гнусное, что только было в земле Ведунов, пошло в ход, чтобы сотворить эдакого монстра. Над краем ямы торчали и лапы страшилища, увенчанные невероятно длинными стальными когтями, настоящим оружием Смерти; и при виде этих когтей в памяти Твердислава тотчас встали растерзанные на куски тела Ставича и Стойко.
Так вот кто их прикончил! Может, даже вот этот самый или его собрат, неважно.
Джейана тихонько ойкнула, увидев страшилище. Но ни на миг не растерялась.
– Давай, Твердь, вместе!…
Однако бестия как будто бы и не собиралась нападать; не торопилась и уносить ноги – что было совсем непривычным для Ведуньих тварей. Они либо сражались, либо исчезали, отнюдь не горя стремлением подставлять себя под стрелы и боевые заклятия людей.
А этот монстр смотрел. И больше ничего.
Раздавшийся с небес резкий, протяжный свист заставил всех невольно поднять голову. Иван вздрогнул, зашевелился и открыл глаза.
– У-уходите. Немедля. – Ему досталось явно сильнее прочих, из носа и ушей сочилась кровь. – Немедля, сейчас они будут здесь. Эти. Чёрные Колдуны!
– А как же ты?! – возмутился Твердислав.
– Я не пойду. Их надо задержать. Я…
– Проклятие! – не знаешь, за что хвататься: то ли тащить Ивана к какому ни есть укрытию, то ли кончать нагло пялящуюся на них Ведунью тварь, то ли…
Чудовище осторожно перебралось через край ямы и, широко разведя лапы в стороны, а потом заложив их за голову, побрело к замершей троице.
– Кажется, она не собирается нападать, Джей. – Твердислав не спускал глаз с медленно приближающейся твари.
Было очень трудно удержаться, чтобы немедля не пустить в ход и меч, и магию. Когда видишь тварь Ведунов – закон один: бей первым. Иначе клан потеряет ещё одного бойца. Но было в этом создании нечто неуловимое, что-то в глазах… Да ещё и заложенные за голову руки. Никогда ещё Твердислав не видел, чтобы твари Ведунов делали бы этот жест. Правда, раньше они и на куски никого так не рвали, как Ставича с Буяном и Стойко. От Буяна тогда вон даже косточек не осталось.
– Эй! – вдруг окликнул приближающееся создание Твердислав. – Ты кто?
Ответа не последовало – только уродливая голова пару раз мотнулась из стороны в сторону.
