Моррис помогал этой женщине справиться с одиночеством. Рядом с ним Энграсия моментально становилась счастливой. Мальчишки восхищались им и питали к нему привязанность, так как именно он терпеливо обучал их основам механики и даже организовал для них мастерскую, чтобы они могли ремонтировать разные приборы, вышедшие из употребления и прибывшие в контейнерах упакованными с расточительностью богатых стран.
— Вы приняли меры предосторожности, о которых я вам говорил во время своего последнего визита? — спросил он у Жозуэ.
— У нас в прошлом году все коты, копошившиеся по ночам в новом контейнере, подохли, — обстоятельно рассказывал парень. — Это навело нас на мысль, что в нем содержалось нечто опасное. Мы надели желтые костюмы, маски и всё, что вы нам оставили, и зарыли контейнер вместе с котами. С этого момента мы стали более осторожными.
Они приближались к берегу. Из шлюпки Моррис увидел высокий утес, огни старого заброшенного колледжа, где их дожидалась Энграсия.
Глава 16
Со своего неустойчивого положения на носу шлюпки Рафаэль разглядел беловатый силуэт пристани. В отличие от тех, которые ему довелось видеть за время путешествия, эта была более солидной и даже казалась современной — с высокими шкивами, приставленными к концам. Они доплыли до лестницы, спускавшейся к воде. Жозуэ выпрыгнул из шлюпки и потерялся в темноте.
— Сию минуту вернусь, — проговорил он.
Мелисандра оглядела огни высокого здания. В тишине и мраке чувствовалось уныние и заброшенность. Слышно было только, как бесконечные волны бьются о берег. Прошло несколько минут, и вдруг всех ослепил яркий свет. Рафаэль выругался по-английски. Моррис что-то проворчал. Не успев опомниться, они услышали, как Жозуэ снова появился на пристани.
— Ну, как вам, профессор? — игриво спросил парнишка. — Теперь мы можем разгружать баркасы ночью. Мы нашли эти лампы в одном из контейнеров. Энграсия говорит, что это софиты со стадиона. Нам даже не понадобилось чинить их, они прекрасно работали. Одному богу известно, почему их выкинули.
— Просто фантастика, — сказал Моррис, приглаживая волосы металлическим протезом, сверкавшим при искусственном освещении. — Только в следующий раз предупреди нас, пожалуйста, чтобы мы закрыли глаза. Ты ослепил нас довольно надолго.
— Свет служит нам также и оружием, — говорил Жозуэ, не переставая суетиться. — Мы зажигаем их, когда чувствуем постороннее присутствие. У самозванцев не хватает времени среагировать, а когда им это удается, они уже окружены. Мы вынуждаем их убраться, не прибегая к помощи боеприпасов. Я хотел вам продемонстрировать, — добавил он, подтолкнул шлюпку к ступенькам и помог вытащить багаж.
Они поднимали последний чемодан, когда появился красный ЗАМ. За рулем сидел другой подросток, который очень доброжелательно приветствовал профессора Морриса.
При свете ламп путешественники заметили, что высадились в расщелине утеса, на вершине которого возвышался дом Энграсии. Широкий пляж с песком цвета кофе покрывали странные вьющиеся зеленые растения, прораставшие до самого озера, до первых гребней волн. Пристань была снабжена рельсами, по которым скользили контейнеры после того, как их поднимали с баркасов шкивами.
Все спустились к дожидавшейся их машине, припаркованной на широком асфальтированном полукруге у пристани, откуда начиналась дорога в гору.
— Никогда не видела такую пристань, — восхитилась Мелисандра. — Кто ее сделал?
— Компания, которая отправляет нам мусор, ее построила, — сообщил Жозуэ. — Действительно облегчает работу.
Вскоре они проехали через железную решетку ворот бывшего колледжа, окруженного высокой стеной: на ней даже в темноте отчетливо виднелись рисунки граффити. Машина круто повернула и остановилась на кругу напротив главного входа. В центре возвышалась статуя долговязого и лысого священника, который с блаженным выражением показывал катехизис неосмотрительным посетителям. В темноте было трудно сделать точное заключение об этом здании. Рафаэль пришел к выводу, что оно было выполнено в колониальном стиле, с некоторыми особенностями греческого храма. Здание имело два этажа и длинные балконы с видом на озеро. На двери главного входа красовалась декоративная композиция с горизонтальными рельефными образами, изображающими сцены евангельской миссии священника у входа. Моррис ожидал увидеть Энграсию стоящей в дверях, но ее не было.
Они вошли. Привыкнув к свежему запаху реки, Мелисандра немедленно переключилась на странные запахи, которые витали в этом помещении. Гости пересекли огромный коридор, заканчивающийся арками, и прошли на балкон, выходивший на широкий внутренний двор. Везде с потолка свисали канделябры со свечами. Во всех углах валялись горы каких-то предметов, назначение которых трудно было определить в полумраке. Больше никаких признаков жизни не наблюдалось. Комнаты, бывшие в свое время аудиториями, следовали одна за другой нескончаемой линией закрытых дверей.
— Где Энграсия? — спросила Мелисандра.
— С ней вы познакомитесь завтра, — ответил Жозуэ. — Она подумала, что вам с сеньором захочется отдохнуть после путешествия.
Жозуэ увлек за собой Морриса. Другой парень сделал знак Мелисандре и Рафаэлю следовать за ним на второй этаж. Там они смогут подняться на террасу, если захотят подышать свежим воздухом перед сном.
Он провел их в пустую комнату с двумя узкими матрасами, размещенными на полу, графином с водой, двумя стаканами и корзиной с хлебом и фруктами. Пожелав им спокойной ночи, он оставил их наедине.
— Странный прием, — сказал Рафаэль, поворачиваясь к девушке и оглядываясь по сторонам. — Откуда они узнали, что мы тоже приедем?
Мелисандра пожала плечами.
— Может, их предупредил мистер Плат, — предположил журналист, направляясь к окну, чтобы открыть ставни.
Шелест волн на озере ворвался в комнату вместе с глотком свежего воздуха.
— Какой здесь специфический запах, — скривилась Мелисандра.
— Запах мусора, — отозвался Рафаэль, разглядывая матрасы, положенные рядом друг с другом.
Она не заметила этого его взгляда.
— Пойдем на террасу. Оттуда, наверное, видны огни Синерии, — предложила девушка.
Рафаэль вытащил из сумки маленький фонарик. Молодые люди вышли в коридор. Возле лестницы они обнаружили кота, которого ничуть не встревожило появление гостей. В конце ступенек железная дверь с засовом без замка открыла им дорогу к широкой поверхности совершенно плоской крыши здания, превращенной в террасу благодаря балюстраде с маленькими белыми точеными колоннами. Скамьи из цемента, почерневшие от непогоды, размещались на одинаковом расстоянии друг от друга.
С озера дул свежий и мягкий бриз, который развеял непонятный запах, назойливо заполнивший ноздри Мелисандры. Она глубоко вздохнула и прошла вперед. На почти безоблачном небе просматривались немногочисленные звезды. Рафаэль последовал за ней до конца террасы. Облокотившись на парапет, они смотрели на огни вдали.
