Ведь так должно быть. Это кошмар. На самом деле Линнея жива. Так должно быть.
После всего, что они пережили, не может быть, чтобы Эрик Форслунд и Робин Сеттерквист…
Ванесса разворачивается и уходит. На обратном пути, чтобы не разреветься, она старательно считает шаги.
— Что они сказали? — спрашивает Мину, когда Ванесса подходит к ним.
Ванесса не может говорить. Если она откроет рот, крик вырвется наружу, и она не сможет совладать с ним.
В кармане куртки звонит мобильный, Ванесса выхватывает его и смотрит на дисплей: номер неизвестен.
— Да!
Мгновение кажется вечностью.
— Это я, — говорит Линнея.
Ванесса не может произнести ни слова.
— Алло, Ванесса?
Наконец Ванессе удается выдавить из себя:
— Ты где?
— Я только что пришла домой.
По лицу Ванессы текут слезы.
— Я думала, ты… — всхлипывает она. — Я думала, ты…
Мину тянет ее за куртку:
— Это она?
Ванесса кивает.
— Откуда ты знаешь, что случилось?
— Лис Анны-Карин все видел… — говорит Ванесса. — Тебя ищут. Я ужасно рада, что ты жива. — Она снова начинает плакать и, совсем обессилев, садится на корточки. — С тобой точно все в порядке?
— Да, — говорит Линнея. Ее голос дрожит. — Ванесса… Прости. Я не знала, что вы знаете. Я бы позвонила сразу. Но…
Ванесса не может больше говорить, она захлебывается слезами. Мину берет у нее трубку и продолжает разговор.
Линнея жива. Жива.
53
Линнея отдает Виктору мобильный и заходит в квартиру. Под ногами хрустят осколки стекла. Оглядываясь по сторонам, она идет дальше, в гостиную.
Сорванные со стен постеры слегка колышутся от сквозняка. Крест, подарок Элиаса, сломан, черная пантера валяется на полу с проломленной головой. Линнея заходит в спальню. Кровать разворочена, одежда вывалена из шкафа и раскидана по комнате. Ноутбук, который ей подарили Ульф и Тина, раздавлен. Швейная машина открыта и старательно искорежена. Содержимое памятных ящичков валяется на полу. Рисунки, письма, дорогие сердцу вещи. Вся ее прошлая жизнь вывернута наизнанку. Исковеркана. Растерзана. Изуродована.
Но сама она жива.
Когда Линнея упала в черную холодную воду, ее тут же подхватило подводное течение, руки и ноги свело судорогой. Она отчаянно боролась за жизнь, легкие разрывались от недостатка воздуха, еще чуть-чуть — и она откроет рот, вдохнет воду…
Но тут с ней что-то происходит.
Линнея и раньше пыталась управлять водой. Замораживать ее или испарять. Но никогда раньше ей это не удавалось. А здесь, в канале, тело вдруг само собой начало источать энергию, которая образовала вокруг Линнеи защитный согревающий покров. Магический водолазный костюм.
Ноги и руки вдруг стали свободно двигаться, она сделала гребок, и вода вынесла ее на поверхность, как пробку. Оказавшись на воздухе, Линнея вдохнула полной грудью, голова закружилась от счастья. Мокрое лицо в одну секунду замерзло и стало как маска.
Она не помнит, как добралась до берега. Каждый вдох вонзался в легкие тысячью иголок, и она кашляла до рвоты.
Потом она еле-еле вскарабкалась на крутой берег — в тяжелых ботинках хлюпала вода, они скользили по влажной глине, непослушные пальцы не хотели цепляться за кусты. Добравшись до асфальтовой дорожки, Линнея свалилась замертво.
Очнулась она оттого, что услышала мысли Виктора:
Линнея? Что случилось?
Линнея открыла глаза и не сразу поняла, что происходит. Она лежала на боку и под каким-то странным углом видела асфальт и пару одетых в темные брюки ног.
Виктор присел на корточки, накинул на нее свою куртку. Взял ее ледяные руки в свои, окружил своей магией. Влага из волос и одежды Линнеи начала испаряться, и скоро девушка почувствовала, что почти высохла.
Пойдем!
Он помог ей подняться и, где-то поддерживая, где-то неся на руках, дотащил до своей машины, припаркованной возле усадьбы. Он посадил ее на пассажирское место рядом с водителем и включил обогрев на самую большую мощность.
Линнея поплотнее завернулась в куртку. Напряжение понемногу отпускало, но теперь навалилась страшная усталость.
Что случилось? — мысленно спросил Виктор.
Они заставили меня прыгнуть, — ответила Линнея, удивляясь, что легко разговаривает этим необычным способом.
Заставили тебя? Кто?
— Эрик Форслунд и Робин Сеттерквист, — губы не слушались ее.
Увидев, что Виктор взялся за трубку, Линнея выпрямилась и заставила себя собраться.
— Не надо звонить в полицию, — сказала она.
— Как не надо?!
— Я уверена, у них будет алиби. Я слышала их мысли. Эрик никогда бы не взялся за такое дело, если бы не был уверен, что ему сойдет с рук. Мы не сможем ничего доказать.
Виктор непонимающе смотрел на нее.
— Разве ты не знаешь, кому полиция верит больше? Уж конечно, не таким, как я. По крайней мере, в нашем городе, — проговорила Линнея.
Он отложил мобильный:
— Почему они это сделали?
— Они всегда ненавидели меня. Они ненавидят всех, кто от них отличается. А теперь за их спиной стоит целая организация. Я почти уверена, что они сделали это по чьему-то поручению, хотя, возможно, дело зашло слишком далеко.
— Чье это может быть поручение?
— Я не хочу об этом говорить.
Виктор побарабанил пальцами по рулю:
— Я спрошу у Александра, можем ли мы оставить полицию в неведении. Но думаю, он решит не вмешиваться. Официальная позиция Совета — не вступать в конфронтацию с немагическими структурами.
— Значит, вы не вмешиваетесь, если кто-то пытается убить ведьму? — спросила Линнея, с трудом сдерживаясь, чтобы не добавить: или это правило действует только по отношению к Избранным?
Виктор покосился на нее:
— Посиди, я принесу тебе сухую одежду. И отвезу домой.
И вот теперь Линнея стоит посреди своей квартиры в завернутых спортивных штанах, огромной вязаной кофте и кроссовках, которые ей слегка маловаты, — где Виктор их только нашел?
Она зажмуривается. Не хочет видеть царящий вокруг хаос.
Сюда в любой момент может нагрянуть полиция. Завтра все станет известно Диане. И Линнею выкинут из квартиры, лишат права на самостоятельность. В этом-то и заключался план Хелены? А кто еще мог организовать нападение?
