– Не думаю, что сейчас та самая ситуация, Ваше Высочество, – пытаясь сохранить спокойствие, возразил фон Редер сумрачно. – И прошу простить за некоторую вольность, но, если потребуется, я увезу вас отсюда силой. Если вы пожелаете высказать недовольство моими действиями Его Величеству – это будет ваше право.
– Высказать… – повторил наследник неспешно. – Что ж, это неплохая идея. Пожалуй, будет нелишним сообщить отцу, что вы утратили ясность в оценке обстоятельств, решив подвергнуть меня опасности ради того, чтобы явить собственную независимость и показать характер перед конгрегатами. Что не справились с возложенной на вас миссией. И еще по пути сюда бывало, что я оставался один, особенно ночами, когда вся моя охрана сладко дремала, оставив меня без присмотра. Крепче всех спали вы.
– Никогда ничего подобного не было, – с трудом сдерживая злость, возразил фон Редер; наследник передернул плечами:
– Любопытно, чье слово покажется отцу правдивей.
– Никогда в жизни Его Величество не поверит… – начал тот, и Фридрих согласно кивнул, не дав ему закончить:
– Не поверит. Но неприятный осадок останется.
– Bravo, – чуть слышно пробормотал Курт, оглядев наследника с ног до головы, точно внезапно увидев на его месте кого-то другого, неожиданно возникшего ниоткуда. – Однако обойдемся без пошлого шантажа. Согласен с вами, господин фон Редер, в том, что вашего подопечного здесь удерживают скорее азарт и гордость, нежели соображения логики. С ним же самим – в том, что именно это место, и только оно, поможет сохранить ему жизнь. Теперь же выслушайте меня и попытайтесь найти возражения тому, что я скажу, но только возражения обоснованные и не приправленные излишними эмоциями. Да, покушение произошло на этой территории, и, вернее всего, виновен ее обитатель. Однако там, снаружи, наследник будет в куда большей опасности – на открытом пространстве, или в лесной чаще, или на горной тропинке, где порою невозможно увидеть собственных спутников; там угроз много больше, а вы будете защищены хуже. Разумеется, даже если вы покинете лагерь, никого больше отсюда не выпустят, и все, кто был здесь сегодня, здесь и останутся, и покушавшийся не будет иметь возможности пуститься за вами следом. Но осознайте, господин фон Редер, следующее. На жизнь наследника покушался наверняка ведь не одиночка, этого вы не можете не понимать; навряд ли здесь найдется кто-то, затаивший на принца личную обиду. Как вы сами заметили – это предатель. Предатель же предается кому-то. Кто-то нанимает его для таких дел, кто-то стоит за ним. А если он здесь не один? Если поблизости, в окрестностях лагеря, находится контролер? Если они рассчитывали на это – на то, что в случае неудачи вы, опасаясь второй попытки, покинете пределы лагеря и окажетесь там, снаружи, без прикрытой спины и поддержки? Никакие дарования свыше не помогут избежать арбалетного выстрела в глухом лесу или ущелье. И я уж не буду расписывать подробности всего того, что может приключиться, если предателем все-таки был кто-то из ваших людей, наедине с которыми вы останетесь вне этих стен.
– На это нечего возразить, – сказал Бруно наставительно, когда фон Редер, не ответив, бросил за окно тоскливый взгляд исподлобья. – Ведь вы сами видите, что он прав.
– На вас, – продолжил Курт, вновь слыша в ответ молчание, – надавил выскочка-инквизитор, наорал грубиян-инструктор, вам не подчинился своенравный мальчишка, да еще и применил грязный приемчик, причем в присутствии ваших подчиненных, что уж совсем удар ниже пояса… Понимаю, после всего этого мысль принять мнение, навязанное грубияном, выскочкой и шантажистом, вам кажется слабостью. Однако не принять его будет глупостью.
– Здесь все будут на глазах друг у друга, – снова поддержал помощник, – все на виду. Думаю, майстер Хауэр согласится с тем, что занятия следует на время отложить; стало быть, Его Высочество будет оставаться в комнате под надзором вас и ваших людей, не рискуя ничем.
– И сколь долго? – разомкнул наконец губы барон. Курт пожал плечами:
– Пока я не изобличу преступника.
– Вы?
– Я. В создавшемся положении расстановка следующая. Альфред – хозяин здесь, но он все же только инструктор и властен лишь над своими подопытными. Вы – гость. Ваш подопечный – он подопечный и есть. Ваши люди просто бойцы. И все присутствующие, пока не доказано обратное, подозреваемые. И лишь я один в этой крепости тот, кто есть: инквизитор при исполнении.
– И сколь долго? – повторил фон Редер хмуро. – Сколько времени ваше расследование продлится? Сколько мне держать Его Высочество взаперти? Неделю? Месяц? Уверены вы, что вообще сумеете вычислить виновного?
– Я сумею, – отозвался Курт убежденно. – Вопрос времени.
– Вот именно, майстер инквизитор, вопрос именно во времени.
– Другими словами, – подытожил он, – вы все же согласны с тем, что покидать стены лагеря идея опасная?
– Согласен, – кивнул фон Редер. – Нам не уберечь Его Высочество на незащищенной местности и… не доверяя тем, кто рядом; однако же это будет куда проще сделать, когда окружать его будет не четыре человека, а сорок.
– Это к чему? – настороженно уточнил Хауэр, и барон пояснил подчеркнуто доброжелательно:
– Я поясню вам, майстер инструктор, и вам, и всем присутствующим. Да, подумав, я соглашаюсь с вашими опасениями. Да, полагаю, лучше будет переждать здесь. И даже считаю, что расследование силами майстера Гессе – неплохая идея; я даже отвожу существенную долю вероятности на успех его действий. Наслышан; и весьма хочется верить, что это не было просто слухами, молвой, приукрашиванием или как это называли вы сами. А самое главное – я уверен: если даже это задумка вашего начальства, вы в этом не участвуете, майстер инквизитор.
– Я похож на праведника?
– Вы похожи на разумного человека, – без заминки ответил фон Редер. – И кое в чем Его Высочество был прав: нам в Карлштейне известно о вас поболе, нежели всем прочим в Германии… Но. Но я немедленно отсылаю Его Величеству письмо, где изложу события сегодняшнего дня; к слову, если таково будет его желание (а оно наверняка будет), он свяжется с вашим начальством и поставит их в известность о вершащихся в вашей цитадели делах.
– А вот это идея совсем негодная, – заметил Курт. – Поверьте.
– Я не верю никому, майстер инквизитор.
– Отличное качество характера, – искренне отметил он. – И я снова воззову к вашей рассудительности. Вообразите, господин фон Редер, что я найду вам вашего предателя…
– Вашего.
– Здешнего… предателя уже к завтрашнему утру. Или послезавтра днем, когда Император получит вашу эпистолу и впадет в бешенство. К тому времени, когда он поставит на уши Конгрегацию и пошлет сюда армию в сопровождении десятка наших особо уполномоченных следователей, я уже буду развеивать пепел изменника с крыши главного корпуса.
– И что же вы мне предлагаете, майстер инквизитор? – нахмурился тот. – Солгать Его Величеству?
– Что вы, такой жертвы я от вас не жду. Я просто хочу, чтобы вы дали мне время во всем разобраться.
