Его невозмутимость и неумение улыбаться слегка смущали Игоря Илларионовича. Молодому человеку, почти мальчишке, следовало бы чаще улыбаться. Улыбка и веселье дают положительные эмоции. А положительные эмоции во многом обеспечивают питание мозга.
— Могу. Но только придется недельку посидеть с материалами эксперимента. Я завтра уезжаю в командировку. Предположительно на две недели. Когда вернусь, позвоню вам. Эксперимент повторим. Наверняка мои выводы для вас будут интересными. Вы или очень сильный экстрасенс, или ваш мозг сам по себе нашел то, над чем многие институты бьются годами. Если мы сможем смоделировать прибор, посылающий такие же импульсы, как ваш мозг, вас смело можно награждать орденом. Вы не просто талантливый компьютерщик, вы — национальное богатство страны. Независимо от того, сможем мы или не сможем сделать соответствующий модуль, вас следует беречь и охранять. Большая просьба — берегите себя. И еще хочу лично от себя добавить. Я за все время нашего знакомства не видел вашей улыбки. Вы бесстрастны, как робот. А это сильно истощает мозг. Положительные эмоции, их движение, всплеск эмоций — все это питание для мозга, для вашей нервной системы. Нельзя быть постоянно серьезным и на чем-то сконцентрированным. Необходимо научиться расслабляться, смеяться, хохотать до одури. Если бы вы себе это позволяли, возможно, у вас не было бы и срывов. Вы же не робот, вы человек, а человеческая жизнь такая, что подчиняется определенным законам, не буду говорить, откуда взявшимся, Бог ли эти законы создал или природа — это вопрос новой широкой дискуссии. А человек должен этим законам подчиняться. Подчиняйтесь им. Не будьте всегда таким серьезным.
— Я постараюсь, — пообещал Лева и вдруг по-детски улыбнулся. — Я свободен?
— Да. Машина ждет вас, чтобы довезти до метро. Спасибо огромное, Лева… Проводите его до ворот. У нас так полагается. Посторонним нельзя ходить по территории в одиночестве.
Лева вышел вместе с одним из лаборантов.
Игорь Илларионович расслабленно откинулся на спинку кресла.
— А ведь это мощнейшее оружие… — сказал один из младших научных сотрудников. — Если по принципу его мозга сделать модуль достаточной мощности, можно в одночасье вывести из строя компьютеры целой страны…
— Можно. Только частоты следует точно просчитать, — согласился Страхов. — При ошибке модуль может поразить эпифиз человека, работающего за компьютером.
— Значит, это еще более мощное оружие…
— Это направление в создании нескольких видов нового оружия, — подытожил профессор. — И нам на несколько лет вперед направление в работе. Главное, теперь мы знаем частоты. А смодулировать их нам поможет гений из соседнего крыла корпуса…
Остатки дня прошли сумбурно. Сам Игорь Илларионович никак не мог отделаться от чемоданного настроения, которое мешало сосредоточиться на работе. Он не начинал сейчас новую тему, которую им подсказали данные эксперимента с компьютерщиком Левой. Даже не стал просматривать результаты эксперимента. Просто скачал все данные с рабочих компьютеров к себе на жесткий диск, данные с рабочих компьютеров удалил, а сам жесткий диск убрал в сейф и запретил своим сотрудникам вести какие-либо разговоры об эксперименте. Пока проект не открыт, говорить о нем — плохая примета. Да и старый проект требовалось дорабатывать. Засадив сотрудников за работу, Игорь Илларионович пошел в соседнее крыло корпуса, в лабораторию профессора Торсисяна, желая посмотреть, в каком состоянии находится генератор. В принципе с ним после аварии ничего и делать было не нужно. Проверили, что-то заменили, и все в порядке. В ручном режиме можно работать. И только уже там, в соседней лаборатории, Игорю Илларионовичу пришла в голову очередная мысль: не следовало так быстро отсылать Леву. Можно было попробовать его в работе бригады Торсисяна по восстановлению панели управления генератора. Но Лева уже уехал. Не зная, будет ли от него здесь толк или не будет, не зная, как воспримет вмешательство в свою работу местный доморощенный гений, возвращать компьютерщика не имело смысла. Если бы сразу, это бы еще куда ни шло.
— Что высматриваешь? Гениальности поучиться пришел? — спросил Торсисян.
— Даром не надо. Я уж как-нибудь так, без гениальности проживу и до пенсии дотяну. И вообще я армянский коньяк не люблю. Он с любыми звездочками — все равно из одной бочки.
— Понимал бы что… Зачем тогда пришел?
— На бездельников посмотреть. Вы хоть мне генератор в упаковку вставите? Не поленитесь? И чтобы с ручками было. А то я уже стар, чтобы такие тяжести таскать. А для одного капитана это тяжеловато.
— Когда едешь?
— Завтра с утра. Готовь технику к погрузке. Не забудь пульт управления поставить.
— Надеешься, что я сделаю к утру?
— Если назвался гением, обязан.
— Я в девять раз время сборки сократил. — Торсисян пригладил на своей голове густой ежик. — А ты, Ларионыч, иди-ка, не мешай мне на гениальность работать. Иди, иди…
Игорь Илларионович, усмехнувшись, ушел, чтобы не мешать профессору Торсисяну работать на свою гениальность. Выглянул на крыльцо, чтобы посмотреть, какая погода. Как раз приехала машина, отвозившая Леву до станции метро. Профессор сделал водителю знак рукой. Тот подъехал к самому крыльцу.
— Отправил?
— Все в порядке, товарищ полковник.
— Знаешь, где ближайший компьютерный салон?
— В Реутове есть.
— Сейчас поедем. Я только оденусь. А то прохладно.
— У меня в машине тепло. Можно так ехать.
— Тогда поехали…
На проходной вопросов не возникло, хотя машину профессор просил только на два рейса — до метро и обратно. Видимо, в документах на выезд количество выездов не было отмечено. До компьютерного салона добрались быстро. Здесь профессор купил ноутбук, на котором настроили выход в Интернет с USB-модема.
Вернулись назад. Не заходя в соседнюю лабораторию, Страхов ушел в свой кабинет, перебросил все, с чем он мог, как думалось, работать в командировке в свободное время, на жесткий диск ноутбука, попробовал, как с ним работает внешний жесткий диск. Все работало, только компьютер запрашивал, с какой операционной системой работать. На внешнем жестком диске была установлена своя. Но как выбрать нужную, профессор быстро сообразил. Все было готово к тому, чтобы отправиться в командировку.
Игорь Илларионович позвонил Казионову.
— Артур Владимирович, Страхов беспокоит. Я завтра уезжаю в командировку…
— Это та самая командировка? Северный Кавказ?
— Да. Я хотел спросить, как там дела у наших китайцев? Я могу спокойно оставить дочь одну дома? Не надумают заглянуть?
— Они под постоянным присмотром. И, кажется, сами уже знают это. Молодой двор посольства не покидает. Догадался, что его камера сняла. Старший ездил туда, к редакции, смотрел. Камеру видел. Наша сторона передала документы в МИД. Там, думается, примут решение в течение сегодняшнего дня. Можете спокойно ехать. Но дочь, конечно, настройте, чтобы чужим дверь не открывала. У вас обычная задвижка на двери есть? Я как-то в прошлый раз не посмотрел.
