– Да, твоя мама открыла! Знаешь, что я ел? Даю подсказку: я не вегетарианец! – добродушно отшутился Лапша, и Страйкер рассмеялся в ответ. – Я уже два раза тут был, идиотина! Просто не хватило образцов крови, но с этим, – добавил он, взглянув на тело, – проблем не будет…
– А чем пока порадуешь? – Страйкер посерьезнел, улыбка исчезла с его лица.
– У парня в заднем кармане штанов нашли бумажник. Пока ничего не подтвердилось, но там были документы на имя некого Квентона Вонга – девятнадцать лет, родился двадцать пятого декабря.
– Ой ты боже мой, прям под Рождество… Девятнадцать, говоришь? Что-то мне кажется, этот парень постарше будет.
– Согласен, – кивнул Лапша.
– А что за документы?
– Да ничего особенного: права, армейский жетон, банковские карты, ну и конечно, старый ученический билет школы Святого Патрика. Указанный адрес: Керрисдейл, Бальсам-стрит. Я уже отослал документы в лабораторию, чтобы сняли отпечатки.
Нападавшие, судя по всему, как-то связаны со школой, подумал Страйкер. Возможно, когда-то здесь учились.
– Ты его пробил, Лапша?
– Ага. Чист – приводов не имеет, никакого криминала за ним не числится.
– Что, вообще ничего? – нахмурился Страйкер. – С такими-то татуировками?
– Да ни хрена!
Страйкер посмотрел на ребра Белой Маски: слева виднелись несколько толстых неровных рубцов длиной около десяти сантиметров каждый.
– Это еще что-такое? И на руке такие же… Странные шрамы, правда?
– Странные, потому что он их заработал еще в детстве – деформация в процессе роста и все такое… Не знаю, Горе-капитан, пока рано говорить, – пожав плечами, взглянул на тело Лапша. – Парня нет ни в одной из наших систем: ни в CPIC, ни в LEIP, ни в PIRS, ни в PRIME. Международные базы еще не проверял, но ты уж сам займись. Я и так за тебя кучу работы сделал.
Страйкер задумался: если парень чист и никак не связан с преступным миром, то это очень странно… Даже невероятно!
Лапша натянул латексные перчатки, кивнул Фелиции, которая до сих пор стояла в другом углу столовой с обиженным выражением на симпатичном личике, и язвительно спросил:
– А что стряслось с нашей испанской красавицей? Что-то сеньорита недовольна! Или она просто с тебя берет пример?
– Да если бы!
– Что, вы опять за старое? – расхохотался Лапша.
– Да она сущий инквизитор!
– Господи, Страйкер, ты ж только сегодня на работу вышел, да?
– Ага, – вздохнул детектив. – Позвони по результатам, – попросил он, закончил делать записи, закрыл блокнот и убрал его в карман.
– Привет, Лапша! – поздоровалась подошедшая к ним Фелиция.
– И тебе привет, о моя персидская принцесса!
– Я испанка! При чем тут Персия? – возмутилась она, но Лапша молча ухмыльнулся, пожал плечами и вернулся к работе с телом. – Сектор прочесан, шеф! – сухо отрапортовала она Страйкеру. – Зубов не обнаружено, шеф! Что будем делать дальше, шеф?
– Пока ничего. Надлежащий осмотр места преступления окончен!
Страйкер отвернулся и твердым шагом пошел в северо-восточный угол столовой – к тому месту, куда все это время не решался подойти. К месту, где лежало тело второго стрелка.
Стрелка, который, по мнению Лароша, «мог оказаться невиновным».
Черная Маска.
Глава 21
Страйкер подошел к телу Черной Маски и огляделся в поисках его оружия. AК-47, «калашников» – по крайней мере, сегодня утром в этом детектив не сомневался. Автомата рядом с телом не было. Страйкер припомнил: когда он подстрелили Маску, автомат перелетел через стойку раздачи и упал на пол. Зашел за стойку – ничего! Только разодранные в клочья лимонадные банки, стаканчики с желе и готовые сэндвичи.
У Страйкера появились сомнения: затылок начал немного гудеть, словно перед приступом мигрени. Пытаясь не поддаваться слабости, он притворился, что этого ощущения просто нет, и вдруг заметил на полу еще один патрон – длиннее, чем тот, который нашла Фелиция, и более заостренный. Гильза из серой стали, оболочка пули из тусклой меди – «калашников», однозначно!
Находка окончательно рассеяла все сомнения: наверняка автомат забрали при первичном осмотре места преступления. Не могли же они и в самом деле оставить без присмотра валяющийся на полу ствол, да еще в школе! Это надо будет выяснить, подумал он, хотя какая-то часть его не хотела знать ответ на этот вопрос.
Черную Маску было плохо видно в тусклом освещении: лампы дневного света разбило отлетевшими осколками.
Сцена получалась подходящая, почти что поэтичная – черная маска, мертвое тело в густой тени…
Второй стрелок лежал точно в такой же позе, как и первый: на спине, руки раскинуты, глаза невидящим взглядом смотрят в потолок. Желтое полицейское ограждение словно помещало это третье место преступления в подарочную коробку, только рождественского банта не хватало. Страйкер надел новые перчатки.
– Я там еще не закончил! – крикнул ему Лапша.
– Да ты никогда не закончишь!
– Не лезь туда, Горе-капитан!
Глубоко задумавшись, Страйкер не ответил. Красная Маска не пожалел времени, чтобы уничтожить лицо и руки другого стрелка, Белой Маски, в кармане которого лежали документы на имя Квентона Вонга, а с телом третьего подельника возиться не стал. Почему? Что-то тут не сходится! Страйкер наклонился над трупом и принялся внимательно изучать его: стрелок не такой накачанный, худой – не похоже на взрослого мужчину. Вполне возможно, что это подросток – кто-то из учащихся.
Детектив посмотрел на маску стрелка – черная, плотно облегающая лицо, две горизонтальные прорези для глаз.
Два ранения – одна пуля вошла прямо в голову (отличный выстрел на поражение), другая застряла в грудине. Страйкер сосредоточился на первом, смертоносном выстреле: пуля попала в левую щеку, уничтожив примерно треть хоккейной маски.
Детектив вспомнил, что сказал Фелиции Ларош: «Возможно, мальчик невиновен».
Невозможно, подумал Страйкер, однако эта фраза продолжала преследовать его.
Осторожно потянув маску наверх, он снял ее с головы стрелка. Запекшаяся кровь прилипла к пластику, словно вторая кожа. С легким щелчком маска снялась, и детектив увидел лицо бандита.
Третий киллер оказался подростком. Никогда раньше Страйкер его не видел. Азиатского происхождения, совсем юный – лет шестнадцать, не старше… Страйкер задумался.
– Фелиция! – позвал он.
Напарница разговаривала с Лапшой, но, услышав голос Страйкера, повернулась к нему:
– Что?
– Позови Кэролайн!
Фелиция ничего не ответила, видимо обидевшись на приказной тон, однако кивнула, вышла из столовой и через пять минут вернулась с директором Майерс. Кэролайн уже не плакала, но была смертельно бледна.
