— Вот видишь, Малгося, нет худа без добра! — торжественно сказала я. — Если бы сначала пришла посылка с недостающей одной книжкой, меня бы инфаркт хватил на месте, а теперь я могу только радоваться.
Малгося со мной согласилась.
Именно тогда во мне зародилась надежда, что закончились наконец эти семь горьких и невезучих лет, и мне уже не понадобится принимать «лекарство для крупной собаки», чтобы не рехнуться!
Кстати, объясню, откуда взялось понятие «лекарство для крупной собаки».
Как-то мне нанес визит ветеринар, который следил за моими приблудными кошками. А у меня самой как раз закончился обожаемый успокоительный препарат в черном флаконе. Я попросила ветеринара выписать для меня рецепт, потому что никто мне не сделает такую смесь без рецепта. Ветеринар прекрасно меня понимал, но он был все-таки звериным доктором и для человека не мог выписать рецепт. Поэтому рецепт он выписал, как для крупной собаки весом не менее сорока килограммов. Принимать по три столовых ложки в день. Препарат получала Малгося, и ей стало немножко не по себе, когда пани фармацевт ложками стала измерять содержимое согласно инструкции по применению, подозрительно поглядывая на Малгосю. Она боялась, что мы случайно отравим несчастного пса.
С той поры мой успокоительный препарат стал называться «лекарством для крупной собаки».
Наконец-то настало лето, приехали дети, потому что мы снова планировали совершить поездку по Европе.
Чувствовала я себя великолепно, но с неприятностями приходилось держать ухо востро, расслабляться было рановато. Первая ласточка огорчений мелькнула уже в день приезда детей. Я хотела, как обычно, запечатлеть на фото момент приезда детей, полезла за фотоаппаратом и убедилась, что его нет. Его нет на том месте, где он должен быть. Я осмотрела три столика, проверила буфет, заглянула еще в несколько мест — фотоаппарат как сквозь землю провалился. Так я и не сделала снимков.
Как только улеглась приветственная суматоха, все бросились искать фотоаппарат. Роберт и Витек буквально перерыли весь дом. Пусть аппарат был из дешевых, но ведь работать-то он мог. Бесполезно, фотоаппарат пропал, как в воду канул. Ну, черт с ним, проведу отпуск без фотоаппарата.
Здоровье ко мне вернулось уже в такой степени, что я решила лично принять деятельное участие в упаковке вещей. Для меня это значило — давать ценные указания. Это я возьму, вон то — оставлю, это кладите в тот чемодан, а то — в другой. Я села за письменный стол, чтобы отыскать в ящиках мелкие евро, которые мы специально копили на дорожные сборы и на чаевые. Мы складывали их в старые портмоне.
И в этот момент упаковывающий мои вещи дитятко произнес:
— Мать, а где у тебя ноутбук? Я его сразу проверю, заряжу, и пусть он будет наготове.
— Вон в той черной сумке, — ответила я, шаря в портмоне.
— В какой именно? Тут их две, и обе пустые.
— Не может быть!
— Сама посмотри.
Я наконец-то сосредоточилась на том, что мне говорил сын. Ноутбук просто должен был быть в черной сумке. После того как нужную информацию перенесли в стационарный компьютер, его аккуратно запаковали и оставили в углу. Теперь ноутбук предстояло обязательно найти, иначе вся моя жизнь на отдыхе будет испорчена.
Я отставила евромелочь и моментально учинила следствие.
Для меня проблема пропажи ноутбука разделилась на две части. В первой части я успела вспомнить, что в ноутбуке нет ничего ценного, я на нем с прошлой осени не написала ни единой буковки, а всё его содержимое перебросила в домашний компьютер. Значит, с точки зрения работы я ничего не теряю. Мысль была удивительно утешительной и очень разумной, благодаря ей моя нервная система притихла и не успела меня прикончить.
Во второй части возникла мысль — всё, без ноутбука я никуда не поеду! Эту мысль я отмела мгновенно — ведь можно же купить новый ноутбук!
Вокруг меня царила общая растерянность. Ноутбук — это вам не пуговица. В конце концов все сообразили, что мое решение немедленно купить новый ноутбук самое правильное. И его купили. Осталось последнее: заполнить его новым содержанием. И тут опять незадача.
Все USB-накопители, или попросту флешки, в моем доме всегда назывались «свистками», мне так было проще. У меня их было всего три: одна со всякой всячиной, вторая — с работой для наборщика, а третья — с моими заметками. Все флешки были разного цвета, да еще и с ленточками. Я достала из стола две, и они мне очень не понравились — одна была с ленточкой, а вторая нет.
Вторая флешка была серебристая, похожая на мою, но какая-то не такая. Она сразу показалась мне подозрительной.
— Это что такое? — брезгливо спросила я, поднимая подозрительную штуковину двумя пальцами. — Это же не мой «свисток»!
Тут же разразилась дикая ссора с Витеком, который упрямо твердил, что «свисток» мой, и не надо морочить ему голову. Я была готова выцарапать ему глаза, верещала и тыкала Витеку под нос предмет спора, указывая на разницу. Эта флешка меньше! Другой формы! Без каемочки! И без ленточки! Кто вытащил ленточку? Может, ты?
Ну да, делать ему больше нечего, как только вытаскивать ленточки из моих «свистков»! И откуда эта флешка могла взяться? Сама пришла, что ли?
Кажется, это Роберту пришла в голову разумная мысль проверить, что хранится на этой флешке, используя для этой цели другой компьютер, на котором стояла антивирусная защита. Роберт воткнул «свисток» в разъем, и оказалось, что во флешке сидит мощнейший вирус-троян. Защитная программа остановила врага и спросила, что с ним дальше делать. Посоветовавшись, все решили, что флешку надо уничтожить. Мое дитятко, всегда скорое на радикальные решения, вынес «свисток» за порог и, вооружившись топором, порубил его на мелкие кусочки.
После этих решительных действия сына я задумалась — фотоаппарат, ноутбук и «свисток»… Кто, холера их забодай, побывал в моем доме? Я, конечно, запросто могу посеять и фотоаппарат, и ноутбук, но каким чудом я раздобыла вирус-троян, распространяемый, в отличие от других компьютерных вирусов, людьми?
Себя как виновницу я отмела сразу. Исключила мусорщиков (они не заходили в дом), почтальона (мы с ним всегда решали все вопросы на пороге кухни), слесаря (он не покидал бойлерной), продавцов хвороста для камина (они тоже не входили в дом), словом, исключила почти всех. Мои родные ужасно разволновались, утверждая, что человек я крайне легкомысленный, ведь даже не знаю, когда это всё пропало и у кого есть ключи от моего дома…
Витек сменил дверные замки. Нам так и не удалось вычислить мерзавца.
С мыслью, что это был чей-то злой умысел, согласились все. Этот человек должен был знать, где я храню «свистки», и питать ко мне лютую ненависть, ведь, подсовывая зараженную флешку, он готовился уничтожить плод моих трудов, а тем самым убил бы и меня. Вирус-троян обладает такой убойной силой, что ни один документ перед ним не устоит. Если бы «свисток» воткнули в мой компьютер, вирус покончил бы с моей работой раз и навсегда.
