Глава 12
Прибыв в парк, Ферди и Доротея присоединились к группе леди и джентльменов, беспорядочно перемещающихся и обменивающихся приветствиями и сплетнями. Много пар глаз тут же уставились на Доротею. Мило и оживленно беседуя с лордом Питерборо, скачущим рядом с ней на своем гнедом коне, она прекрасно держала себя в руках. Глядя на нее, любой счел бы, что она совершенно спокойна.
Миссис Драммонд-Беррелл, гордо восседающая в своем ландо, помахала им, чтобы привлечь внимание. Когда они подъехали ближе, она сделала комплимент внешнему виду Доротеи и завязала разговор. При этом миссис Драммонд-Беррелл ни словом не обмолвилась ни о достойном маркизе Хейзелмере, ни о случае в парке. Доротея тепло улыбнулась ей, показывая, что очень это ценит.
Едва избавившись от одной дамы, они тут же угодили в лапы другой — леди Джерси, которая, в отличие от приятельницы, пыталась всеми силами выведать у Доротеи подробности случившегося после того, как они с Ферди покинули парк. Немало поднаторевшая в искусстве словесной пикировки с лордом Хейзелмером, Доротея без труда справилась и с Салли Джерси, отклонив все ее наводящие вопросы. При этом она демонстрировала завидное терпение, напоминающее поведение самого Хейзелмера, так что леди Джерси нежелание Доротеи вдаваться в детали произошедшего скорее развлекло, чем разозлило.
— Ух! — воскликнул Ферди, когда они отошли на значительное расстояние. — Никогда не видел леди Молчание столь решительно настроенной.
Они встретили и еще нескольких дам, сгорающих от нетерпения узнать подробности происшествия в парке, но допрос леди Джерси оказался самым пристрастным, поэтому с остальными Доротея справилась без труда.
Распрощавшись у ворот парка с лордом Питерборо, Доротея с Ферди вернулись в Мерион-Хаус. Ферди признался леди Мерион, что доволен тем, как держалась ее внучка. Услышав такие слова, Доротея сдержанно ответила, сверкая глазами:
— Благодарю вас, Ферди.
Обескураженный подобным поведением, Ферди заверил, что придет в восемь часов, чтобы сопроводить дам на вечерний прием, и откланялся.
В течение нескольких последующих дней Доротея заметила, что друзья Хейзелмера постоянно присматривают за ней, старательно пытаясь это скрыть. Заинтригованная, она пристала с расспросами к Ферди, и он, совершенно отчаявшись, ответил:
— Об этом вам лучше спросить самого Хейзелмера.
Верно истолковав, что его светлость оставил распоряжения, о которых ей знать не следует, она воздержалась от дальнейших попыток вытянуть из Ферди подробности. Тот лишь повторял, как заклинание, слова: «Так велел Хейзелмер». Ферди отчаянно надеялся, что кузен не задержится дольше предполагаемого времени.
Окруженная повышенным вниманием со стороны всех ближайших друзей Хейзелмера, Доротея, пользуясь возможностью, побуждала их рассказывать об их многочисленных интересах и увлечениях. При этом они нередко сообщали ей что-то и о самом маркизе, так что постепенно она составила более полную картину о его сложной личности. Друзья Хейзелмера с радостью исполняли его поручение оберегать Доротею, все как один подпадая под очарование ее больших зеленых глаз. Природная твердость ее характера в отсутствие маркиза проявлялась гораздо более отчетливо, благодаря чему она казалась несколько отстраненной — качество, бывшее тогда очень модным, — как будто ждала чего-то или кого-то. Однако ни один из джентльменов ни на секунду не усомнился в том, что Доротее по душе ухаживания Хейзелмера. Мысленно проклиная везучесть маркиза, даже ветреный Питерборо принял искусное предложение Доротеи быть друзьями. Очень скоро и все прочие джентльмены превратились в ее покорных слуг.
Фэншоу, занятый ухаживанием за Сесилией и как никогда близкий к успеху, наблюдал за Доротеей с расстояния. Ее невозмутимости он мог найти одно-единственное объяснение — что Хейзелмер уже сделал ей предложение. Однако, переговорив с Ферди, он заключил, что это не так. Да и Сесилия ни словом об этом не обмолвилась. Фэншоу терялся в догадках. По поведению друзей Хейзелмера он заключил, что Доротея всех их посвятила в свои восторженные рыцари. Он подумал, что маркиз придет в ужас, когда узнает об этом, ведь в их задачу входило всего лишь следить за ее безопасностью. Фэншоу оставалось лишь надеяться, что Хейзелмер лишь посмеется над их впечатлительностью, не придав значения такому успеху Доротеи у мужчин.
Для Доротеи время проходило скучно и однообразно. Дорого бы она дала за возможность взглянуть в ореховые глаза его светлости, смотрящие на нее с веселой улыбкой. Но она без особого энтузиазма ожидала их следующей встречи, предвидя, как непросто ей будет объяснить собственное поведение. Все же ей очень хотелось, чтобы этот миг настал поскорее. Ей не оставалось ничего иного, как ждать.
Единственная действительно неприятная история произошла в воскресенье вечером на балу у Мелчеттов. Подобно неуспокоенному призраку, Эдвард Бьюкенен вернулся, чтобы снова преследовать ее. Он также узнал о происшествии в парке и с интересом выслушивал домыслы о том, чем все это может закончиться. По его мнению, шансы мисс Дэрент получить брачное предложение сильно сократились.
Мистер Бьюкенен настиг ее, когда она стояла на краю танцевальной площадки в обществе лорда Десборо. К несчастью, у музыкантов произошла маленькая заминка, и гости в ожидании начала танца бесцельно слонялись по залу, беседуя друг с другом. Десборо прежде не встречался с Эдвардом Бьюкененом, поэтому принял за чистую монету заверения того в дружбе с Доротеей. Зная, что любезности мистера Бьюкенена не придутся ей по вкусу, Доротея попросила Десборо принести ей стакан лимонада, надеясь тем временем избавиться от назойливого поклонника. Но ее планам не суждено было осуществиться. Эдварду Бьюкенену удалось увлечь ее в маленькую комнатку, где он снова стал докучать ей своими назойливыми ухаживаниями.
— Я же, как бы то ни было, получил благословение вашего опекуна. А в обществе ходят слухи о вашем романе с Хейзелмером. Вот что я вам скажу, моя дорогая, ни один из ваших поклонников теперь не захочет взять вас в жены. — Мистер Бьюкенен изогнул бровь, чтобы придать значимости сказанным им словам. — Слишком великодушным надо для этого быть, вот что. Вы сами себе все испортили, моя девочка, так что теперь придется ставить цели поскромнее. Хейзелмер и его приятели больше не для вас. Подумайте лучше над моим предложением!
Стараясь не показывать, как сильно разозлили ее его слова, Доротея воскликнула:
— Мистер Бьюкенен! В последний раз вам говорю: я не намерена ни при каких обстоятельствах становиться вашей женой! Полагаю, я достаточно ясно выразилась? И решения своего я не переменю. Со стороны Герберта было в высшей степени неразумно поощрять ваши притязания. Прошу меня извинить, я должна вернуться в бальный зал.
Мистер Бьюкенен стоял спиной к двери и потому не заметил появления Десборо, который повсюду разыскивал Доротею. Она намеревалась обойти Бьюкенена, но он схватил ее за плечи и попытался поцеловать. Она отчаянно забилась, отворачивая лицо.
Десборо тут же оторвал Бьюкенена от Доротеи и с силой толкнул к противоположной стене. Тот сполз на пол, неловко вытянув ноги. На его лице при этом застыло совершенно идиотское выражение. Отряхнув фрак, Десборо подал Доротее руку и, обернувшись через плечо, произнес:
