Доротея сломала дешевую печать и прочла содержимое единственного листа. Ферди заглядывал ей через плечо.
«Моя дорогая мисс Дэрент.
Ваша сестра находится у меня. Если хотите снова увидеть ее живой и здоровой, делайте так, как я вам скажу. Немедленно садитесь в экипаж и поезжайте на постоялый двор «Касл-Инн», что в Тадуорте к югу от Бенстеда. Никого с собой не берите, в противном случае ничего хорошего из вашего визита не выйдет, а репутация вашей сестры будет навсегда погублена. Если вы не появитесь до рассвета, я решу, что вы оповестили власти, и буду вынужден бежать из страны, прихватив с собой и вашу сестру. Уповаю на ваш здравый смысл и остаюсь вашим покорным слугой.
Эдвард Бьюкенен, эсквайр».
— Великий боже! Вот мерзавец! — воскликнул Ферди, скривившись от отвращения. — Вы не можете туда ехать. — Помолчав немного, он добавил: — Но кому-то придется это сделать.
Мысли Доротеи мешались. В похищении Сесилии была и ее вина. Если бы она внимательнее относилась к младшей сестре, а не была с головой поглощена собственными чувствами! Ведь они и в столицу-то приехали, чтобы найти мужа для Сесилии! Возможно, нужно было держаться с Эдвардом Бьюкененом построже, хотя Доротея и не представляла, как такое возможно. Быстро обдумав возможные варианты событий, она ответила:
— Да, но кому? И как?
У Ферди никаких сомнений по этому вопросу не возникало.
— Самое мудрое, что мы можем сделать, — это обратиться к Хейзелмеру. Тони будет с ним, и вместе они найдут выход. В этом Марку нет равных.
Доротея рассеянно посмотрела Ферди в лицо. Хотя она и признавала справедливость его умозаключений, внутри у нее поднималась волна протеста. Она тут же вспомнила, каков теперь характер ее с маркизом отношений. После того как они расстались, Доротея не могла заставить себя обратиться к нему с просьбой помочь спасти сестру из лап навязчивого кавалера.
— Нет, Ферди, — со спокойной решимостью в голосе ответила она. — Мы не станем привлекать ни Хейзелмера, ни Фэншоу, ни кого бы то ни было еще.
Ферди стоял на своем, поэтому десять минут было потеряно на споры. Наконец, Доротея согласилась на компромисс.
— Если вы привезете бабушку, мы вместе решим, что делать.
Испытывая облегчение, Ферди поехал к мисс Берри.
Примерно час спустя, прибыв к хорошенькому особняку мисс Берри, Ферди передал записку для ее светлости, в которой сообщил, что ее присутствие немедленно требуется в Мерион-Хаус, потому что Доротее нездоровится. Но пожилая дама к нему не вышла. Вместо этого пригласили войти его самого. Оказалось, что леди Мерион поглощена партией в роббер и желает знать, насколько плоха ее внучка, которая еще недавно пребывала в добром здравии. Ферди показалось, что в комнате присутствует половина высшего общества. Под многочисленными любопытными взглядами он был вынужден признать, что состояние Доротеи не критическое. Улыбнувшись, ее светлость пожелала завершить игру.
Но теперь, прибыв в Мерион-Хаус и передавая дворецкому свою меховую накидку, леди Мерион казалась очень встревоженной. На переносице у нее залегла складка. Ферди проследовал за ней в гостиную и закрыл за собой дверь.
— Где Доротея? — спросила леди Мерион.
Ферди с отсутствующим видом обвел комнату глазами, будто надеясь увидеть прячущуюся в углу девушку. Его взгляд остановился на белом квадратике, заткнутом за раму зеркала, висящего над каминной полкой.
Также заметившая конверт леди Мерион подошла и забрала его. Письмо было адресовано ей. Прочтя послание, она побледнела под слоем пудры, но ее голос, когда она заговорила, был тверд:
— Дьявол разбери эту девчонку! Она сама поехала выручать Сесилию!
— Что?
— Именно так! — Леди Мерион еще раз перечитала записку. — Сущий вздор! Она винит во всем себя. — Она фыркнула. — Пишет, что сама справится с Бьюкененом.
Молчание затянулось. Ферди был слишком зол, чтобы его нарушить.
Наконец заговорила леди Мерион:
— А вот я вовсе не уверена, что ей удастся урезонить этого человека. Думаю, Хейзелмера нужно привлечь в любом случае. Доротея, похоже, против этого, но при данных обстоятельствах он мог бы быть нам полезен. Ей пора понять, что она почти с ним обручена, поэтому негоже разъезжать по деревням в одиночестве, да еще и скрывать это от него. — Ее светлость пронзила Ферди взглядом проницательных голубых глаз. — Как нам с ним связаться?
Ферди тут же пояснил:
— Сегодня сделать это будет нетрудно. Вы напишете записку, и мы отошлем ее ему в «Уайтс». По крайней мере одну ночь в году в его местонахождении можно быть точно уверенным.
Кивнув, леди Мерион села за свой маленький секретер и быстро написала маркизу записку. Наблюдая за тем, как она запечатывает ее воском, Ферди произнес:
— Не подписывайте. Я сам надпишу.
Леди Мерион удивленно вскинула брови, но ничего не сказала. Убрав печать, она передала конверт Ферди. Взяв перо, тот написал полное имя и титул своего кузена.
Позвав Меллоу, он передал ему письмо с наказом немедленно доставить в «Уайтс». Никакого ответа не ожидается, добавил он. Они с леди Мерион стали ждать.
Как Ферди и предполагал, лорды Хейзелмер и Фэншоу сидели за карточным столом. Хейзелмер держал банк, а остальные игроки, сплошь его друзья, пытались этот банк взять. Игра продолжалась уже около часа, приковывая к себе внимание всех участников.
Когда Хейзелмеру пришла очередь сдавать карты, к нему подошел посыльный с письмом на подносе. Завершив ход, маркиз взял конверт и с помощью серебряного ножа сломал печать. Положив послание на стол, он снова сосредоточился на игре.
Маркиз сразу узнал почерк Ферди, но никак не мог взять в толк, отчего это кузену вдруг вздумалось посылать ему письма, обращаясь с использованием полного титула. Он вообще не мог понять, зачем Ферди понадобилось писать ему поздно ночью. Уделяя игре лишь половину внимания, он все же завершил первый кон и, пока другие игроки обдумывали ставки, развернул письмо.
Ему тут же стала понятна причина странного поведения Ферди. Пока Хейзелмер быстро пробегал строчки глазами, его лицо оставалось совершенно непроницаемым, так что сторонний наблюдатель ни за что не догадался бы, что что-то не в порядке. Письмо гласило:
«Дорогой Хейзелмер,
Сесилия похищена Эдвардом Бьюкененом. Он прислал записку с требованием, чтобы Доротея приехала к нему на некий постоялый двор. Отправив ко мне Ферди, Доротея так и сделала. Ферди полагает, что вы могли бы помочь. Мы в Мерион-Хаус.
Искренне ваша,
Гермиона Мерион».
Сложив письмо, маркиз задумчиво посмотрел на карты, затем, спрятав послание в карман сюртука, снова углубился в игру и быстро завершил ее, не дав Маркэму сделать новую ставку. Оттолкнув стул от стола, он знаком приказал лакею убрать лежащую перед ним стопку монет.
