– Как тебе мои новые платформы?
– Принц Уильям – просто конфетка.
– Не, мне больше нравится Лео.
– Да, клевый чувак...– Мать больше не дает мне карманных денег. Дзинь-дзинь!.. Нагрянуло еще несколько юнцов – в мешковатых футболках, с длинными сальными патлами, жидкими усами и оспинами от прыщей. Через полчаса пятнадцатилетних было уже в два раза больше, чем нас, «шнурков». Кто-то поменял диск, и гостиная превратилась в танцпол для старшеклассников. Верхний свет притушили, подростки стали страстно обжиматься. Воздух сгустился от гормонального коктейля.
– Давай!
– Нет! Не хочу.
– Еще!
– Ой! Это отвратительно!
– Знаете, нет ничего хуже, чем подавлять подростка. Они такие уязвимые в этом возрасте, – заметила Джейн. Топаз схватила в охапку проходящего парня, кинула на диван и принялась с упоением тискать. – Вы знаете, – серьезно продолжала Джейн, – что тинейджеры, которым родители все запрещают, испытывают проблемы во взрослой жизни?
– Неужели, – устало отозвался Джек.
– По-моему, это признак цивилизованности, – проникновенно внушала Джейн. – Если бы старшее поколение относилось к молодежи терпимо, с пониманием... Например, мои родители обращались со мной очень строго...
– Простите, – мимо нас пробежала девушка, зажав рот рукой, и бросилась в туалет на первом этаже. В гостиной двое подростков устроили состязание по плевкам: кто попадет в самый центр зеркала с дивана.
– Неужели уже одиннадцать? – робко спросил кто-то из «родаков».
– Нам пора.
– Прекрасная вечеринка, Джейн.
– Спасибо, Джек.
Тем временем Заря и Тайлер после шестой порции водки с фруктовым соком закатывались истерическим хохотом. Каждый раз, когда Тайлер открывала рот, на языке у нее сверкала сережка. Вдруг она стала заваливаться на своих огромных платформах и, теряя равновесие, схватилась за одного из мальчиков.
– Эй, Пит! Убери от нее лапы! – заорал Уэйн с другого конца комнаты.
– Я ее не трогал, – протестовал Пит.
– Смотри у меня!
– О'кей, – проворчал Пит. – Она мне даже не нравится, – добавил он, взмахнув банкой «Карлсберга». – Кому нужна твоя вонючая телка.
– Чё? А ну подойди сюда и повтори!
– Не-а, – протянул Пит.
– Иди сюда, говорю!... – Уэйн схватил Пита за плечи, поднял и швырнул на стену. Маленькая картина Джека покосилась, соскользнула с гвоздя и рухнула на пол.
– Эй, осторожно! – крикнул Джек, бросаясь спасать полотно. – Что нужно сказать?
– Да... Чё нужно сказать? – драл глотку Уэйн, прижав Пита к стене.
– О'кей. О'кей. Извини, – пробормотал тот.
– Так-то лучше, – смилостивился Уэйн и отпустил обидчика, который с глухим стуком повалился на пол. – Не возникай, чувак.
– Нам очень понравилось...
– Потому что, если ты станешь возникать...
– Чудесная вечеринка...
– .. .я твою долбаную башку снесу!
– Созвонимся...
– Сечешь?
– Нет-нет, провожать не надо...
– О'кей, о'кей, – повторял Пит. Дзинь-дзинь! О нет!.. Еще целая шайка подростков, в дупель пьяных. Видно, кто-то пустил слух, что у Топаз и Иоланты «отрываются», и вечеринка с коктейлями превратилась в рейв-пати. Стекла дрожали, детишки тряслись под одуряющее техно.
– Это транс, – радостно прокричала Иоланта, подскакивая рядом с каким-то юнцом.
– Ты хочешь сказать, кома? – спросил Джек. – Слушай, Иоланта, надо сделать потише, – крикнул он, – а то соседи полицию вызовут.
– Отвянь! – отмахнулась та с пьяным смешком. – Мама не против, и ты не лезь.
– Я, правда, не против, – согласилась Джейн. – Нельзя мешать молодым людям самовыражаться.
– Что ж, тогда пусть самовыражаются где-то еще, а не в нашем доме! Господи! – воскликнул Джек. – Это еще что? – Тощий и длинный, как жердь, подросток совал всем маленькие беленькие таблеточки. Пол ходил ходуном, картины подпрыгивали на гвоздях, молодняк скакал под оглушительную музыку.
– Давайте пойдем наверх, – предложила Джейн, – чтобы не мешать детям.
– Мне пора, – поспешно проговорила я, готовясь ретироваться.
Дзинь-дзинь!
– Прошу тебя, Минти, – молил Джек. – Мне нужна моральная поддержка.
– Не будем портить им вечеринку, – щебетала Джейн. – Юность бывает...
– Но это не мое дело, – попыталась увильнуть я.
– .. .только раз в жизни. Меня родители вообще из дома не выпускали.
– Мне нужна твоя помощь, Минти, – зашипел Джек мне на ухо и схватил меня за руку.
– Это касается только тебя и Джейн. Дзинь-дзинь!
– Тогда я не продлю твой контракт!
– Джек!
– Извини, – хрипло прошептал он. Джейн пошла наверх. – Но я в отчаянии. Я схожу с ума.
– О'кей, о'кей. Что я должна сделать?
– Попробуй поговорить с моей женой.
– Нет, что ты, они ничего не разобьют, – невозмутимо изрекла Джейн, когда мы с ней уселись наверху лестницы. – Я уверена. Если показать детям, что мы им доверяем, они постараются оправдать наше доверие, и будут вести себя достойно. – С первого этажа донесся треск разламываемого дерева.
– Ой! Пит, глянь, чё чува натворила!
– По-моему, что-то сломалось, – предположила я.
– Нет-нет, не может быть, – стояла на своем Джейн. – Я уверена, эти детки уважают чужую собственность.
Раздался хруст и звон бьющегося стекла.
– О господи! – не выдержала я. – Ты слышала?
Внезапно дверь распахнулась, из гостиной выскочил парень, голый по пояс. По волосам у него стекало пиво.
– Нужно просто не путаться у них под ногами, – пролепетала Джейн и поднялась чуть выше по лестнице. – Нельзя подавлять их личность. К тому же я не хочу смущать девочек в присутствии их друзей, изображая строгого родителя.
Я заглянула в ванную. Пол напоминал трясину, в которой тонули полотенца. Кто-то явно пытался вытереть лужу блевотины около унитаза, но без особого успеха. На зеркале красовалась надпись, сделанная кремом для бритья: «Я люблю Яна», а содержимое аптечки было рассыпано по полу.
– Ой-ой-ой, – проворковала Джейн. – Шаловливые ребятки. Но я мигом все уберу.
– Ты придурок! – крикнул кто-то внизу. Мы переместились в комнату для гостей и снова услышали этот звук, который ни с чем не перепутаешь, – треск разламываемой мебели.
