– Здравствуйте, Миранда, – вежливо сказал он. – Как приятно вас видеть! Может быть, хотите кофе?
– Да, пожалуйста.
Я оглядела кабинет. Повсюду были папки с надписями «Уровень „А"»,
[50]
«ВССО»,
[51]
«Экзаменационные комиссии» и «Нормативы». На стенах висело несколько симпатичных пейзажей, а на столе стояли изящные часы и свадебная фотография – та же, что я видела у Джимми дома.
– Мне тоже кофе, пожалуйста, – обратился Джимми к секретарше. – А вообще-то, – добавил он, пока она наливала кофе, – не могли бы вы, Сара, оказать мне огромную услугу и купить для меня сэндвич? Я сегодня не успел позавтракать.
– Конечно, – сказала она, подавая мне чашку. – Какой бы вы хотели?
– Да, признаться, мне все равно. На ваш вкус.
Джимми протянул Саре десятифунтовую банкноту, после чего пригласил меня сесть в глубокое красное кожаное кресло, стоящее напротив его стола. Он подождал, пока дверь закроется, и выражение его лица сразу стало жестче.
– Ну, – буркнул он, – и какого черта тебе нужно?
Я поставила чашку на стол. Мне что-то совсем расхотелось пить кофе.
– Я рассказала Дэвиду Уайту, – объявила я.
На мгновение серые глаза Джимми расширились, а потом он сжал губы, и его рот вытянулся в узкую жесткую полоску.
– Я рассказала ему, – повторила я. – Он знает.
– Ты. Глупая. Маленькая. Корова, – тихо проговорил Джимми и покачал головой. Он был явно разгневан и несколько ошарашен. – Какого черта ты это сделала?
– По той простой причине, что последние шестнадцать лет моей жизни были этим отравлены.
– Но тебе следовало оставить все как есть! Я же говорил тебе об этом на празднике.
– Я помню, но, знаешь ли, я не обязана выполнять твои приказы. Мне захотелось исправить ситуацию – я давно этого хотела, – и я решила попробовать найти Дэвида.
– Ты что, разыскивала его? – спросил ошарашенный Джимми.
– Да.
– Ты хочешь сказать, что намеренно решила все взбаламутить, когда все уже быльем поросло?
– Для тебя – возможно, но не для меня.
– Но неужели ты не понимаешь, какие неприятности ждут тебя – и меня, – если эта история выплывет на поверхность?
Я кивнула.
– О да. Прекрасно понимаю.
Джимми встал и подошел к окну. Он выглядывал в окно через приоткрытые жалюзи, а я наблюдала за тем, как сокращаются его лицевые мускулы.
– Тебе нужны деньги, Миранда? В этом дело? – тихо спросил он.
– Пытаешься меня оскорбить?
Он повернулся и посмотрел на меня.
– Тогда что тебе нужно? С какой целью ты снова выволакиваешь все это наружу – без всякой видимой причины, – если не с тем, чтобы попытаться испортить мне жизнь?
– Ты ошибаешься. Я хочу только справедливости для Дэвида. По твоей вине он пережил ужасное потрясение, перевернувшее всю его жизнь. И он не может об этом забыть – его руки служат ему напоминанием.
Возникла мгновенная пауза, во время которой Джимми нервно сглотнул.
– А ты назвала ему мое имя?
Я тянула с ответом, наслаждалась его волнением.
– Назвала? – повторил он.
Джимми посмотрел на меня с негодованием, но при этом едва заметно переступил с ноги на ногу.
– Нет.
По лицу Джимми было видно, что он испытал огромное облегчение.
– Он, конечно, спросил меня, но я решила пока не говорить ему.
– Вот и не говори! Просто помалкивай, как я тебя уже просил.
– Но зато я сказала ему, – тихо продолжала я, – что, хотя я и доставила посылку, у меня не было ни малейшего представления о том, что там находится на самом деле. И это – чистая правда, не так ли?
Снова пауза.
– Да, – сдался Джимми. – Это правда.
Я ощущала вибрации диктофона в моей сумке и молилась, чтобы он работал нормально.
– Ты обманом заставил меня участвовать в преступных действиях, которые могли привести к гибели Дэвида, или его отца, или матери, или брата, и теперь я хочу спросить почему. А если ты откажешься ответить на этот вопрос, то, обещаю тебе, я назову Дэвиду твое имя и скажу, какое положение ты занимаешь. До возвращения твоей секретарши примерно три минуты, так что я предлагаю тебе, Джимми, начать прямо сейчас.
– Прекрати называть меня Джимми – меня зовут Джеймс, – рявкнул он. – И сейчас я позову охрану и прикажу, чтобы тебя вышвырнули отсюда.
– Если ты это сделаешь, я обращусь к прессе.
– Они все равно не смогут этого напечатать.
– Почему?
– Да потому что я вчиню им иск за клевету – вот почему. Я могу это себе позволить, Миранда, и я выиграю.
– Но твоя репутация будет запятнана, Джимми. Ты только представь себе заголовки. Эта история прилипнет к тебе до конца твоих дней.
– Разве твое слово что-то значит рядом с моим? Слово женщины, которая сходила по мне с ума да к тому же в свое время была хорошо известна полиции из-за маленьких приключений под эгидой борьбы за права животных. Тебе никто не поверит, Миранда, – мягко добавил он. – Все кончится тем, что ты испортишь себе репутацию. Кстати, я сохранил все твои письма.
У меня екнуло сердце.
– От тебя всего можно было ожидать.
– Ну, знаешь ли, я предполагал – и, как выясняется, попал в точку, – что в один прекрасный день ты попробуешь перейти мне дорогу. А эти письма послужат доказательством того, как ты по мне сохла.
– Да. К моему стыду, это так.
– А теперь, когда ты снова встретила меня и узнала, что у меня очень успешная карьера и я очень счастлив в браке, ты задумала мне отомстить. Вот так ты будешь выглядеть, когда мои адвокаты покончат с тобой, – как озлобившаяся покинутая женщина, решившая погубить достойного мужчину.
– Мне все равно, как я буду выглядеть. Мне нужно только одно – правда для Дэвида, и я хочу, чтобы ты объяснил мне причину своего поступка. Если же ты этого не сделаешь, я прямо сейчас позвоню Дэвиду по мобильному телефону и назову ему твое имя. – Я достала телефон из сумки. – Когда он узнает имя своего обидчика, он сможет обратиться в полицию, и ты окажешься в центре судебного процесса, который вызовет огромный интерес в обществе. Дэвид имеет право потребовать у тебя компенсацию за изуродованные руки и вполне может этим правом воспользоваться.
