— Господин?
— Благо когорты, центурион, и больше ничего. Свободен. Отправляйся и покажи своим собратьям-офицерам, что ты скрывал от них последние два месяца.
Последнее замечание заставило Марка нахмуриться, но времени на раздумья не было. Прозвучал сигнал трубача приступить к учениям, песочные часы перевернули, и Девятая вышла из крепости на форсированный марш. Они двигались на запад, по военной дороге вдоль Стены; подкованные сапоги поднимали облачка пыли. Дорога бежала по северной кромке крепостного вала, массивной насыпи, разделяющей военные и гражданские земли. На такой высоте пот солдат, удаляющихся от крепости под ранним солнцем, быстро высушил прохладный ветерок. Спустя милю они свернули на юг, в спасительной тени укрепления перешли насыпь по настилу и начали карабкаться на холмы к югу. Этим путем они должны были покрыть большую часть своего марша.
Как только Марк уверился, что центурия скрылась с глаз любого наблюдателя, он рысцой обогнал своих людей и подал знак Дубну. Голос могучего оптиона прогремел над колонной, заставляя людей поднять головы и выпрямиться в ожидании приказа.
— Девятая центурия, приготовиться сменить темп! К бегу… Бегом!
Солдаты, давно привыкшие к стремительным броскам по неровной местности и во всем снаряжении, дружно перешли на бег. Таким темпом они двигались на юг еще две мили, потом перешли на быстрый марш и через милю снова ускорились. От бега в доспехах и полном походном снаряжении солдат покрывал пот. Каждый человек, помимо брони, нес щит, меч, два копья и ранец; не было только заостренных деревянных кольев — их связывали вместе и устанавливали для защиты. Люди двигались по графику, известному только Марку и триумвирату его советников: Дубну, Морбану и Антеноху, которые минувшим вечером спланировали этот день за кувшином вина. Хотя Дубн еще недостаточно доверял Антеноху, он оставался с ним вежливым и стерпел настояние Марка привлечь того к подготовке.
Ветер стих, и дневная жара принялась за людей, которые уже притомились и начинали испытывать жажду, но продолжали двигаться. Дубн безжалостно подгонял их, выкрикивая поощрения или угрожая поднять темп, если кто-то запинался. В пяти милях от Холма Марк указал на обочину дороги:
— Десятиминутный отдых и инструктаж. Пейте воду, но быстро, если хотите знать, что нам предстоит!
Солдаты, тяжело дыша, воздерживались от обычных развлечений, пинков и толчков и жадно пили воду из бутылей, пока центурион объяснял, что они собираются предпринять. За отпущенное время он заметно продвинулся в отдаче приказов на языке бриттов, но сейчас хотел добиться абсолютного понимания, и потому говорил на латыни, а Дубн переводил.
— Обычно во время зачета центурия на марше старается как можно быстрее пройти дистанцию до засады, чтобы получить очки за скорость. Когда она попадает в засаду, а так бывает всегда, считаются результаты учебного боя. Пара минут боя, и одна из Центурий объявляется победителем, а потом они вместе, опять как добрые друзья, заканчивают марш…
Несколько человек понимающе кивнули. Да, тот самый форсированный марш, которого они и ждали.
— Но не в этот раз. И не с этой центурией.
От такой ереси все глаза уставились на Марка.
— Кто из вас по собственной воле отправится в засаду или хотя бы туда, где рискует в нее попасть? Мы учимся быстрым маршам, чтобы пользоваться своей скоростью в поле, избегать засад или занимать удачную позицию прежде, чем враг доберется до нас.
Марк сделал паузу, чтобы Дубн мог перевести, но по лицам солдат было заметно: большинство из них поняли его слова.
— Насколько я могу судить, на этих учениях все всерьез, по-настоящему. Не так ли, оптион?
Дубн сумрачно кивнул и бесстрастно уставился на своих людей, словно ожидал, что кто-то осмелится возразить. Марк продолжил:
— Юлий хочет преподать мне урок, насадить меня на кол и сделать это ценой вашей гордости. Гордости и вашей репутации как солдат. Может, вы и не заметили…
Он понимал, что они прекрасно все знают, они гордились своим стремительным взлетом.
— …но в таблице мы на втором месте. Мы, центурия, которую едва не списали за ненадобностью. Вы хотите сохранить эту репутацию? Хотите остаться вторыми?
Несколько человек медленно покачали головой. От рева Морбана у Марка на затылке волосы встали дыбом. Знаменосец в негодовании потрясал штандартом.
— Я не соглашусь на второе место без боя! А вы либо в деле, либо можете валить обратно на Холм и искать себе новую центурию, куда принимают неудачников.
Марк осторожно следил за их реакцией, оценивая внезапно вспыхнувший энтузиазм. Мужчины поворачивались к соседям, чтобы увидеть их возбужденные глаза. Знаменосец гордо улыбнулся Марку и приветственно склонил голову.
— Так что заткните ваши гребаные пасти и дайте центуриону рассказать, как мы собираемся добыть для него бороду Нужника.
7
Юлий прибавил шагу, стремясь поскорее достичь места, которое его оптион выбрал для засады. Секст Фронтиний шел рядом с непринужденной грацией, опровергающей его возраст. Нужник предпочел бы как-нибудь избежать присутствия старшего центуриона на засадном марше, но Фронтиний был слишком хорошо осведомлен о потенциальных возможностях этих учений и не собирался позволить им выйти из-под контроля. Он вежливо попросил разрешения сопровождать Пятую центурию, и Юлий, стиснув зубы, вынужден был согласиться.
— Так значит, Юлий, ты решил атаковать их у Седла?
У Юлия возникло искушение проигнорировать вопрос, но у него хватило разума не попасть в ловушку и распознать невинный интерес. Однако его молчание длилось секунд пять, на грани грубости.
— Да, старший центурион.
Секст Фронтиний, удерживая маску безразличия, внутренне улыбнулся.
— Не рановато ли? Его люди будут еще относительно свежими. Удивительно, что ты не собираешься ждать их ближе к концу пути. Чем тебе не подходят обычные места?
— Мы не будем останавливаться на отдых, пока не придем туда, и окажемся там первыми. Девятый ничего не заподозрит, пока мы не скатимся по склону им на головы.
— Если бы я не знал тебя лучше, я бы сказал, что ты принимаешь все это слишком близко к сердцу.
Центурион сплюнул на обочину.
— Если бы, старший центурион, я не знал тебя лучше, то мог бы сказать, что ты вместе со всеми остальными прогнулся перед этим римлянином.
Фронтиний взглянул на солдата, марширующего рядом, и тот с удвоенной силой принялся притворяться, что ничего не слышит.
— Пойдем вперед, центурион, давай покажем твоим ленивым ублюдкам, как нужно маршировать в походе.
Офицеры опередили колонну на десять ярдов, и только тогда старший центурион снова заговорил:
— Думаю, пришло время всерьез обсудить эту тему. По нашим правилам, не как два офицера. Просто как Секст и Юлий.
