– Стой, где стоишь! – предупредил Борис и ещё от волнения добавил матом.
Но восьминогий наглец проигнорировал его и продолжил свой путь. Он расположился на человеческом колене, и уже оттуда, словно полководец с пригорка, всматривался четырьмя своими чёрными бусинками-глазками в лицо Нефёдова, должно быть решая: стоит ли идти дальше.
– Не советую! – угрожающе произнёс Нефёдов и, обнажив зубы, поцокал металлическими коронками. – И учти: попытаешься меня укусить, пеняй на себя. Сколько бы в тебе яда ни было, я тебе успею лапы отгрызть. Насекомое!
В ответ паук тоже принял угрожающую позу: он поднялся на задние лапы, демонстрируя брюшко в «боевой» полосатой раскраске, и начал шевелить передними лапами. Его челюсти тоже бесшумно зашевелились. Это напоминало ответное матюгание.
– Но-но! Потише тут, не у себя в норе! Видали мы таких фраеров – боксёров-пижонов!! Нас угрожающей стойкой не запугаешь. Если на то пошло, мы похлеще могём.
Зажав ручку управления между коленями, Борис начал выделывать в воздухе перед собой угрожающие пируэты руками. Этот балет сопровождался катавасией звуков и лязганьем челюстей. В конце концов паук не выдержал психологической контратаки. Он вдруг резко развернулся и бросился наутёк.
– Эй, волосатый! Поучись хорошим манерам, приятель! – уже весело крикнул вдогонку «пассажиру» Нефёдов. – Невежливо поворачиваться спиной к тому, с кем разговариваешь.
Правда, на затылке у паука имелась ещё пара глаз, так что, даже улепётывая обратно под приборную доску, он продолжал бдительно следить за собратом, чей боевой танец его так потряс.
После приземления на аэродроме выяснилось, что паук действительно чрезвычайно опасен. Один миллиграмм его яда мог убить человека в течение всего одной минуты…
* * *
Борис направлялся на встречу с Гермесом. Коммерсант сам вызвал его на разговор, прислав своего посыльного с запиской, в которой было указано место и время рандеву. Встреча должна была состояться в лучшем ресторане Морганбурга.
Нефёдов очень надеялся, что именно сегодня ушлый коммерсант, у которого везде свои люди, сообщит ему что-то важное о сыне. Возможно также, что Гермес уже придумал, как переправить Аллиет домой.
Когда Борис уже подходил к ресторану, за спиной послышался нарастающий гул мотора приближающегося автомобиля. Профессиональный солдат быстро сунул руку в карман, где у него находился взведённый пистолет и замедлил шаг. Но в последний момент что-то помешало Нефёдову выхватить оружие и начать стрелять. Вскоре его обогнал раздолбанный грузовичок с развесёлой компанией. Борис перевёл дух и поблагодарил Господа за то, что он послал ему достаточно выдержки, чтобы не пролить невинную кровь.
«Маниакальный синдром, мания преследования в фазе обострения плюс вялотекущая шизофрения, – с натянутой иронией поставил себе диагноз Борис и даже мысленно посочувствовал своему небритому измождённому отражению в большом зеркале, что висело в фойе ресторана: – Мда-а, старина, выглядишь ты скверно… Прям затравленный зверь».
Тайное противостояние с Хенком и в самом деле расшатало нервы Бориса. Даже выбравшись из кабины самолёта после многих часов опасной работы, надо было оставаться начеку. Ведь тайный противник только и ждёт, чтобы ты успокоился, расслабился, чтобы нанести предательский удар из-за угла. Однако такая круглосуточная бдительность отнимала слишком много психической энергии…
Гермес уже ждал Нефёдова за столом. В ожидании прихода лётчика африканец поглощал самые изысканные деликатесы местной кухни. Любитель красивой жизни не экономил, делая заказ, ведь по негласной договорённости платить за обед должно было заинтересованное в услугах посредника лицо, то есть Борис.
Надежды Нефёдова оправдались. У Гермеса действительно были хорошие новости для него. Оборотистый делец уже знал о свадьбе любимой дочери брата президента Арройи с молодым русским лётчиком:
– Я узнал: его имя Игорь. Вы говорили, что вашего сына так зовут?
Борис кивнул, с трудом скрывая волнение. Он не сомневался, что речь идёт именно о его Игорьке. Правда, новость о свадьбе сына с дочерью какого-то местного князька удивила Нефёдова:
– Ты, наверное, что-то путаешь. У моего парня есть невеста в России.
Гермес жеманно приподнял бровь и чопорно поджал губы:
– Вы явно недооцениваете меня. Информация – мой бизнес. Поэтому я никогда и ничего не путаю. Через несколько дней Морган отправится на свадьбу этого русского. Хорошо бы вам попробовать попасть в экипаж личного президентского вертолёта. Тогда бы смогли взять к себе в кабину вашу подругу, а потом вместе с сыном и любовницей при первом удобном случае угнать вертолёт за границу. Это был бы идеальный вариант.
Но Борис его забраковал:
– У Арройи наверняка имеется личный пилот…. Да я даже не знаю, где президентский вертолёт находится. У нас на аэродроме его точно нет. Иначе обязательно бы в баре кто-нибудь проболтался. Возможно, «вертушку» держат где-то вблизи дворца…
– Хорошо, я наведу справки, – веско пообещал могущественный воротила местного теневого рынка и сообщил, что тогда отправит Аллиет морем, с рыбаками:
– При следующей встрече я дам вам необходимые пропуска и фальшивый паспорт для неё.
Гермес вытер лоснящиеся губы повязанной вокруг его цыплячьей шеи салфеткой и аккуратно взялся двумя пальцами за тонкую ножку бокала, наполненного дорогим вином:
– Хоть это и не в моих правилах заранее праздновать успех… Ну да ладно! Давайте выпьем за то, чтобы каждый получил желаемое – вы нашли сына и вернулись с ним домой, а я благодаря этой вашей знакомой и её влиятельным родственникам перебрался, наконец, отсюда в Штаты и занялся настоящим бизнесом…
* * *
Эту ночь Борис провёл вместе с Аллиет. Он рассказал ей, что вскоре снова собирается встречаться с человеком, который готовит её побег, и что возможно через пару недель она увидит своих родных.
Задумчиво положив головку ему на грудь, Аллиет принялась рассуждать о том, как здорово было бы, если бы любимый взял её с собой на эту встречу. Борис примерно рассказал ей, куда собирается ехать. И вот теперь Аллиет бойко рассказывала, что слышала от девчонок, будто бы где-то в тех краях живёт католический миссионер, древний старец, которого не коснулись войны и мятежи последних лет.
– Он мог бы нас обвенчать, ведь я католичка… Только нам потребуется свидетель. Возьми своего приятеля Хана. Я слышала, что он тоже католик.
Борис взволнованно размышлял над словами подруги. Аллиет истолковала его молчание по-своему:
– Извини, я, кажется, сказала непристойность. – Женщина подняла голову и вопросительно посмотрела на любовника: – Ты не думай, я не хочу, чтобы ты изменял памяти свой жены. Я знаю: ты всё ещё любишь её. Всё останется, как и раньше. Только, пожалуйста, возьми меня с собой. Для меня это очень важно. А Хан будет нашим свидетелем. Мои девчонки хорошо о нём говорят…
