– Поехали. – Он аккуратно вынул из рук своего напарника сигарету и затушил. – Кино начинается, и опаздывать нельзя. Надо убедиться, что Шарпея не будет. Командир ждет сигнала.
Он ловко тормознул первого же частника и попросил подбросить их на Пречистенку.
– Не проедем, – вздохнул тот. – Там сейчас все перекрыто, Президента, видать, ждут. Да тут пешком – десять минут.
– Десять – это много, – многозначительно заметил Тихоня. – Мы заплатим и за оцепление не поедем. Ты нас по Бульварному подбрось – мы покажем, где остановиться. А там – мы сами.
Конспиративная квартира, снятая людьми Игнатова, находилась на значительном расстоянии от храма. Тихоня поздоровался поочередно с двумя ее обитателями.
Один – грузный, почти пожилой человек – сильно потел и обмахивался платком, которым непрестанно вытирал влажную глянцевую лысину.
Другой протянул Тихоне левую руку, так как вместо кисти правой руки у него был черный протез. Он был одет в мятый летний костюм, из кармана которого торчала толстенная газета – «Аргументы и факты».
Красочный портрет обитателей квартиры довершал облик пришедшего с Тихоней парня – на нем была выцветшая футболка, которую спереди украшала символика московского «Спартака», а сзади – полустертая речевка его болельщиков.
Принять кого-то из этой троицы за матерого боевика не хватало никакой фантазии. А между тем именно они устроили тот шум, которым в данный момент занимались почти все спецслужбы страны.
Лысый работал по дворнику.
Молодой обеспечивал крепкий сон четырех пропавших с поста фэсэошников. Они мирно спали в автомобиле с затемненными стеклами, припаркованном в одном из многочисленных переулков, прилегающих к месту действия.
А инвалид отвечал за «электронную шутку» с вызовом «скорой помощи» и исчезновением автомобиля «скорой помощи», который по секретной связи получил «приказ» возвращаться на базу, ждать дальнейших указаний и отключить рацию, дабы обеспечить тишину в эфире.
Тихоня удобно устроился в кресле и сладострастно произнес:
– Если бы они узнали про это кино, к примеру, завтра, то представляю, сколько еще голов слетело бы. Жалко, не узнают. И только археологи грядущих лет, – пафосно продекламировал он, – разбирая тумбу перед храмом, обнаружат непонятный прибор в штукатурке, в котором они с трудом опознают глазок видеокамеры. Вот через нее-то мы все и увидим. – Тихоня жизнерадостно потер руки. – Давай кино!
«Однорукий» настроил миниатюрный экран, который, немного поупрямившись, выдал довольно четкое изображение центрального входа в храм. Камера снимала торжества над головами многотысячной толпы.
– Как устанавливали? – поинтересовался Тихоня.
Ответил «молодой»:
– Это мы с Горынычем... – Он кивнул на лысого. – Средь бела дня подошли и сказали, что – из мэрии, освежаем фасад к мероприятию. Штукатурку поправили, побелку обновили, камеру вмонтировали. Так, Горыныч?
– Так, Гришенька, так! Только еще раз Горынычем обзовешь, я тебя ремнем выпорю!
– Да не сердись ты, дядь Вить! Правда же, Иван Олегович: что Горынин, что Горыныч – никакой разницы! Что тут обижаться...
Тихоня хлопнул себя с размаху по мощным бедрам и, не слушая бормотаний «молодого», рявкнул:
– Есть! То есть его нет! Вон, смотрите! – Он ткнул пальцем в экран, на котором вполне различимо появились главные участники торжества. Шарпея среди них не было. Вместо него в первом ряду, возле патриарха, шагал руководитель президентской администрации Сергей Лубянин. – Все! Даем сигнал Матвеичу и уходим по одному! Ясно? – Тихоня стремительно поднялся и, обращаясь к «однорукому», приказал: – Через твой аппарат передадим! Я думаю, весь эфир здесь пробивают.
Тот кивнул и подошел к столу, на котором стоял прибор, похожий на небольшой коммуникатор. Он что-то потыкал и сказал:
– Готово! Что передать?
– Передай: «Встреча состоится»!
Полковник из «Альфы» Илья Сельвинский
Тихоня шел переулками, ориентируясь на шпиль мидовской высотки, который то появлялся, то исчезал в лабиринте домов и бесчисленных поворотов. Шагал он по уличным лабиринтам довольно уверенно. Улица Плющиха, увековеченная в знаменитом фильме с участием Татьяны Дорониной, располагалась наискосок от МИДа, по другую сторону Садового кольца.
– Тихоня, Иван! – неожиданно услышал он за спиной. – Ты, что ли?
Тихоня обернулся и увидел седеющего мужчину, который, улыбаясь, шел прямо на него. Мужчину держала под руку высокая, заметно полнеющая женщина, которая с интересом разглядывала Тихоню.
– Я тебя даже со спины узнал, по походке.
– Леха! Брат! – Тихоня шагнул навстречу мужчине, крепко обхватил его и стал крутить в воздухе.
– Отпусти, задушишь, черт здоровущий! Жену напугаешь. Познакомься: это Вера, моя жена. Вер! Это тот самый Ваня Тихоня, о котором я тебе много рассказывал. Тот самый!
– Знаю, который тебя раненого из дворца вытащил! Он?
– Он, Вера! Ванька, я же тебя лет пятнадцать не видел, потерял. Где ты, как? Слышал, ты на Украине осел...
– ...Ваши документы, будьте любезны!
Тихоня и его товарищ дружно повернули головы и увидели трех одетых в камуфляж бойцов ОМОНа. Один из них, явно офицер, стоял на полшага впереди. Сзади – два бойца с автоматами.
– Вы что, ребята? Какие документы? – искренне возмутился фронтовой друг Тихони. – Я – Алексей Вязалов, вот мое ветеранское удостоверение. Это жена моя – Вера Николаевна. А это мой фронтовой друг, Иван...
– Правда, в чем дело, мужики? – шагнул вперед Тихоня, перебивая Вязалова.
– Документы! – настойчиво повторил старший патруля.
– Так вот же они! – занервничал Вязалов.
– А ваши? – Офицер кивнул на Тихоню.
Тот похлопал себя по карманам и сказал:
– Так нету документов! Дома документы...
– Вы что? – Вязалов явно злился и напирал широкой грудью на патруль. – Это же настоящий герой. Настоящий! У него же звезда есть! Вам еще мамка сопли подтирала, когда он за родину кровь проливал...
...Вязалов не понял толком, что произошло. Ему показалось, что один из патрульных напал на Тихоню, а тот, защищаясь, сбил его подсечкой. Тут же от удара в висок упал на землю второй, а Вязалов, не очень понимая, что делает, вцепился в руку офицера, который рвал из кобуры пистолет, и что было силы заорал:
– Беги, Ваня, беги!!!
На другой руке омоновца висела жена Вязалова. Через секунду вся эта бушующая конструкция не устояла и рухнула на землю, погребая под собой двух других участников столкновения – то есть всех, кроме Тихони, который нырнул в ближайший подъезд, взлетел на второй этаж, распахнул окно и без остановки выпрыгнул во двор.
