— Как вы и сказали, в какой-то точке все линии должны сойтись. Нужного человека надо искать там, где финансы смыкаются с оперативной работой, включая подрывные действия. В Лэнгли существует лишь одно такое место.
— И это?..
— Кабинет заместителя директора по оперативной работе, ЗДО. Ничего — ровным счетом ничего — не делается без его одобрения. После ДЦР он царь и бог.
— А как насчет того, что некоторые из вовлеченных во все это людей не работают в Управлении? То есть были связаны с ним в прошлом, но теперь не состоят в его штатах?
— Тем больше причин подозревать именно ЗДО.
В чем дело, Джек, подумал Хазлам. Почему ты откинулся на спинку стула и задумался, подбирая слова? Наверное, ты собираешься сказать что-нибудь очень важное?
— Стало быть, ЗДО? — Донахью по очереди посмотрел на них обоих.
— Да, — подтвердил Джордан.
— Сегодня я играл с ним в сквош, — сообщил Донахью.
— Что-что? — переспросил Хазлам.
— Сегодня я играл в сквош с Томом Бретлоу. Мы с ним вместе учились в Гарварде. Если я попаду в Белый дом, он станет директором ЦРУ.
Он встал, подошел к холодильнику и бросил им всем по банке пива, потом сел снова, положив ноги на стол.
— Давайте прямо. Вы говорите, что за всем этим стоит Бретлоу?
Отвечай — Хазлам снова повернулся к Джордану.
— Мы говорим, что факты заставляют сделать определенные выводы. И если эти выводы верны, то они указывают на определенный пост внутри Управления. Это пост заместителя директора по оперативной работе. А его в настоящее время занимает Бретлоу.
Донахью открыл свою банку.
— Так что мы должны делать?
— То, что и собирались, — сказал ему Хазлам.
— То есть?
— Надо проверить ваш график с сегодняшнего дня до вторника.
— Зачем? — Пожалуйста, но зачем?
— Затем, что если они повторят попытку покушения, это случится до того, как вы станете кандидатом.
— Почему?
— Убийство сенатора — тоже не сахар, но его можно покрыть: свалить на какой-нибудь из кокаиновых картелей, пустив слух, что вы были убиты из-за начатого по вашему указанию расследования, которое вскрыло факты, связанные с денежными махинациями наркодельцов. Но после вторника вы станете кандидатом в президенты.
А это уже совсем другое. Хотя в 1963 году, в Далласе, кто-то добрался и до президента.
Донахью отклонился назад вместе со стулом.
— Значит, пора передавать дело в руки властей.
— Нет, — сказал Хазлам.
В комнате словно вдруг стало прохладнее.
— Почему же? — Ведь у меня, как вы понимаете, есть в этом личная заинтересованность.
— Потому что они сразу же окружат вас такой защитной стеной, что преступники оставят всякие попытки до вас добраться.
— Разве это плохо? — Именно этого я и хочу.
— Сейчас, может быть, и неплохо, но ваши враги будут ждать своего часа.
— Но вы говорили, что покушение должно совершиться до того, как я стану кандидатом.
— Верно, но мы живем не в идеальном мире. Если их вынудят ждать, они отложат покушение.
Ты хочешь жить с этим, Джек? Хочешь чувствовать постоянную угрозу? По-прежнему жить с проклятием Кеннеди? Или встретиться с ним теперь, навсегда сбросить его бремя со своих плеч?
Но мы ведь не в какой-нибудь банановой республике у черта на куличках, подумал Донахью. Мы в Америке. И не просто в Америке, а в Вашингтоне, округ Колумбия.
— А если не предупреждать власти, что тогда? — спросил он.
— Мы будем охранять вас сами.
— Кто — вы?
— Наши люди. — Хазлам открыл свое пиво. — Конечно, самые надежные, потому что вам нужно организовать невидимую защиту.
Откуда вы знаете, что им можно доверять, чуть не сорвалось с языка у Донахью.
Я знаю это, потому что был с ними там, ответил бы ему Хазлам: за линией фронта на Фолклендах, в окопах у аргентинских аэропортов. В дебрях Белфаста и среди заборов Южного Армаха. В бассейне Персидского залива. И это были не только англичане, но и ребята из американской «Дельты».
— А если они не нападут? — спросил Донахью вместо этого.
— Кто?
— Наши противники.
— Мы вынудим их напасть.
Господи, подумал Донахью.
— Зачем?
— Чтобы их действия можно было контролировать.
— Каким образом?
— Каким образом контролировать?
— Нет. Каким образом вы вынудите их напасть?
Да вы понимаете, что говорите, — Донахью посмотрел на Хазлама. Понимаете, что предлагаете? В комнате уже сгустились сумерки, но никто не встал, чтобы включить свет.
— Это очень просто. Они связаны с БКИ, а ваша связь с БКИ — это расследование Митчелла. Итак, мы объявим, что вы его продолжаете. — Донахью открыл было рот, чтобы задать следующий вопрос, но Хазлам опередил его. — Больше того. В первую очередь их волнует «Небулус». Значит, мы скажем им, что вы не только знаете о «Небулусе», но и займетесь им конкретно.
Подробности позже, понял Донахью: разумеется, если он согласится. Хазламу тоже надо дать время подумать.
— Бретлоу. — Он вернул разговор к главному. — Как мы будем действовать? — Потому что, несмотря на все ваши умозаключения, он мой друг.
— Мы предположим, что это он, и будем надеяться, что ошибаемся.
Донахью допил пиво и бросил банку в мусорную корзину. Только бы не Бретлоу — голос, произнесший эти слова, был словно бы и его, и не его, как будто кто-то говорил от его имени.
— Допустим, что это ЗДО, — как тогда быть?
Интересно, как Донахью смирился с этим предположением, подумал Хазлам; интересно, как он стал говорить «ЗДО» вместо «Бретлоу».
— Мы будем вести себя одинаково в любом случае. Держать ситуацию под контролем, но так, чтобы противник думал, что командует он. — Но все будет в наших руках. Мы будем защищать тебя, организуем твой график так, чтобы враг ничего не заподозрил, а сами ни на миг не спустим с тебя глаз.
— Спасибо, — сказал Донахью.
— Согласны? — спросил Хазлам.
— Согласен.
Была почти полночь; Хазлам попросил у Пирсона разрешения сделать несколько звонков из его кабинета, хотя в Британии не было еще и пяти утра. Первым он набрал херефордский номер, не значившийся в справочнике.
— Алистер, это Дэйв.
Вторым был лондонский номер, тоже нигде не указанный.
— Привет, Кэти. Давненько не виделись.
