Дорога к войне
После окончания войны в Персидском заливе 1991 года Москва и Вашингтон, выступая в Совете Безопасности ООН, по-прежнему придерживались разных позиций по отношению к Ираку. В 1997 году, после того как Ирак начал препятствовать действию системы инспекций ООН, призванной помешать стране производить и хранить оружие массового поражения, пятеро постоянных членов Совбеза ООН стали все более открыто расходиться во мнениях о том, как следует поступить с Саддамом Хусейном. Россия утверждала, что Ирак уже многое сделал по линии обязательств по разоружению, и вместе с Китаем и Францией воздерживалась от принятия резолюций, направленных на ужесточение режима инспекций. После того как Хусейн в 1989 году выслал из страны инспекторов ООН, администрация Клинтона провела военную операцию «Лиса пустыни» – серию бомбовых ударов по территории Ирака с целью лишить власти страны возможности производить ОМП. Борис Ельцин тогда резко осудил этот шаг и отозвал российского посла в Вашингтоне. После 1998 года действия Москвы преследовали две цели: сковать свободу действий США и сохранить авторитет России. Москва настаивала, что решения по Ираку следует принимать в рамках Совета Безопасности, что должно было сохранить российское влияние на Большом Ближнем Востоке. В 2003 году Россия была крупнейшим торговым партнером Ирака. Долг Ирака перед Россией – в основном за поставки оружия – исчислялся суммой порядка $8 млрд, что лишь усиливало стремление России сохранить режим Хусейна – ведь только в этом случае можно было рассчитывать на погашение долга
{247}.
Администрация Буша пришла в Белый дом с твердым намерением разобраться с Саддамом Хусейном и завершить незаконченную миссию войны 1991 года. После того как в 1991 году иракские войска были выдворены из Кувейта, тогдашний президент Джордж Буш-старший остановил продвижение американских военных в рамках операции «Буря в пустыне» в 90 милях от Багдада и не стал уничтожать республиканскую гвардию, элитные войска в составе вооруженных сил Ирака. Новый президент США и его советники намеревались пересмотреть это решение Буша-старшего. Хотя Резолюция ООН № 687 требовала от Хусейна отказаться от обширной программы производства ОМП после 1991 года, он все упорнее сопротивлялся работе инспекторов ООН, а почти $2 млрд из средств ООН, направленных в Ирак в качестве линии гуманитарной помощи по схеме «нефть в обмен на продовольствие», пустил на личное обогащение и обогащение своих сторонников. Санкции ООН и введение бесполетной зоны над территорией страны не оказали никакого видимого воздействия на агрессивную политику Хусейна. В итоге иракский диктатор в глазах многих сделался главной угрозой региональной безопасности и интересам США – он не только стремился к производству оружия массового поражения, но и на государственном уровне поддерживал терроризм
{248}.
Много написано о том, как и почему администрация Буша начала войну в Ираке. В правительстве единодушия по этому вопросу не было. Ряд должностных лиц, назначенных при администрации Буша, пришли на свои должности с твердым намерением силой отрешить Хусейна от власти. Другие высказывались за то, чтобы попытаться урезонить его дипломатическими средствами и с помощью ужесточения санкций. Террористические удары по США 11 сентября открыли в дебатах по проблеме Ирака новое измерение: в администрации Буша исходили из того, что между агентами иракской разведки и «Аль-Каидой» имеются некие связи. В представлении Буша и его советников поддержка Саддамом террористических групп была частью нарастающей после 11 сентября глобальной террористической угрозы, даже притом что достоверность утверждений о прямых связях между Ираком и «Аль-Каидой» служила предметом жарких споров
{249}. Более того, некоторые чиновники очень подозрительно относились к ООН, считая ее коррумпированной, неэффективной бюрократической структурой с антиамериканской повесткой, подыгрывающей ряду самых неприятных режимов
{250}. По мнению Дональда Рамсфельда, «к концу 2002 года ООН пала рекордно низко», выбрав Ливию председательствовать в Комиссии по правам человека, а Ирак – в Комиссии ООН по разоружению
{251}. Невзирая на это, президент Буш счел за лучшее заручиться согласием ООН на военные действия. Отсутствие мандата ООН на военные действия в Косове в свое время разъярило Россию, и Буш в своих расчетах учитывал возможность, что Москва наложит в Совбезе вето на действия американской армии в Ираке. 12 сентября Буш с трибуны Генеральной Ассамблеи ООН призвал более решительно действовать в отношении Саддама и его режима. 8 ноября Совет Безопасности ООН принял Резолюцию 1441, в которой осуждал иракские программы производства ОМП, требовал, чтобы Ирак вернул на свою территорию инспекторов по вооружениям, а в случае неповиновения угрожал «серьезными последствиями».
В период с 8 ноября 2002 года по 19 марта 2003 года администрация Буша предпринимала все усилия, чтобы заручиться согласием России и ключевых европейских союзников США на военный удар по Ираку. В самом деле, сумел же Джордж Буш-старший в 1991 году создать коалицию из 34 государств, включая Советский Союз, которая поддержала военную операцию против Ирака «Буря в пустыне». Неужели такого же рода коалицию – а в 1991 году она пользовалась поддержкой ООН – нельзя создать снова? На первых порах Буш рассчитывал, что его позицию поддержит канцлер Германии Герхард Шрёдер. Но во время предвыборной кампании 2002 года в Германии Шрёдер использовал тему Ирака, чтобы расширить базу своей политической поддержки, и подвергал жесткой критике Америку за намерение применить силу к Ираку. Министр юстиции в правительстве Шрёдера Герта Дойблер-Гмелин зашла в своих высказываниях еще дальше и заявила, что Буш просто старается переключить внимание с внутренних проблем Америки на внешнего противника, добавив в заключение: «Гитлер тоже проделывал такое». Стоит ли говорить, что такое высказывание взбесило Буша, и его отношения со Шрёдером впоследствии так и не восстановились. После ноябрьского голосования в ООН по вопросу Ирака Шрёдер четко дал понять, что Берлин будет голосовать против военной операции, даже если Ирак не выполнит предъявленные ему требования Резолюции 1441, и в январе 2003 года Германия заняла место непостоянного члена Совета Безопасности ООН
[32]
.
Еще одним крупным «уклонистом» оказалась Франция, постоянный член Совета Безопасности ООН. Президент Франции Жак Ширак, как и канцлер Шрёдер, выступал против применения военной силы к Ираку и без обиняков заявил Бушу: «Оба мы люди нравственные. Но в данном случае мы по-разному понимаем нравственность»
{253}. 22 января Шрёдер и Ширак официально объявили, что выступят против применения силы для свержения Хусейна. На это министр обороны США Рамсфельд язвительно ответил, что в отличие от Франции и Германии, которые представляют собой «старую Европу», в «новой» Европе – недавно принятых в НАТО государствах Центральной Европы – по собственному опыту знают, что такое тирания, и поддерживают Соединенные Штаты
{254}. «Успокойтесь, – отозвался министр обороны Германии Йошка Фишер, – мы с вами добрые друзья и союзники»
{255}. Так наметились линии борьбы внутри альянса. Десять государств Восточной Европы заявили о поддержке планов США по свержению Саддама Хусейна. И в преддверии иракской войны Вашингтон уделял гораздо больше внимания попыткам заручиться поддержкой Франции и Германии, чем получить одобрение России
{256}.
