Правда огневая тактика может иметь и отрицательные последствия. Например, она может подорвать в глазах командиров низшего звена необходимость во взаимодействии между различными родами войск. А именно, взаимодействия в смысле скоординированного по времени и целям огневого воздействия на противника и сочетания его с манёвром пехоты и танков. Зачем что-то координировать и синхронизировать, когда можно взять одно огневое средство и стрелять, стрелять, стрелять, не сильно опасаясь получить сдачи, стрелять до тех пор пока противник не будет перебит или вынужден отойти.
Сделав предварительные замечания, можно перейти к описанию отдельных приёмов и особенностей ведения боевых действий стеснённой стороной.
Ограниченная эффективность контратак
Наверно, самым болезненным и, пожалуй, до конца не осознанным немцами последствием господства противника в средствах дальнего огневого нападения была потеря целесообразности в контратаках, которые, по сути, были визитной карточкой тактики немецкой обороны со времён первой мировой войны. По крайней мере, такого типа контратаки, который связан с открытым передвижением на противника. В соответствии с обычными представлениями контратаковать нужно сразу после завершения противником атаки пока противник не успел окопаться, подвести резервы, пока запас носимых (возимых) боеприпасов не пополнен, пока он не восстановил частично утраченное управление. В конечном счёте, пока противник просто не успел отдохнуть. В ряде тактических ситуаций (например, при обороне на широком фронте) оборона вообще не мыслима без контратакующих из глубины резервов.
Немецкую тактику описывали примерно так: «Никакой жёсткой обороны. Будучи атакованными, [немцы] удерживали свои хорошо замаскированные одиночные окопы, пока могли. Затем они отступали чуть назад на заранее подготовленные позиции. Тут же заблаговременно подготовленный огонь миномётов и артиллерии обрушивался на только что оставленные позиции — даже если на них оставались некоторое количество их солдат. Обстрел был скоординированным с атакой по захвату обратно только что утраченных позиций»
[266]
.
Однако, все это так до тех пор пока контратакующий может рассчитывать, если не на полную, то хотя бы на частичную нейтрализацию артиллерии и авиации противника. Если контратака связана с выходом из укрытий и передвижением по открытой местности, то в условиях господства противника в средствах дальнего огневого нападения до тех пор пока у атакующих остаётся хотя бы одна рация контратака приведёт просто к расстрелу контратакующих подразделений
[267]
.
Так, 15 декабря 1943 года немцы контратаковали подразделения 22го Королевского батальона (Royal 22e Regiment) канадцев в районе Каза Берарди (Casa Berardi), Италия. Силы контратакующих включали около двухсот пехотинцев и несколько танков. По контратакующим в течение 15 минут канадцами было выпущено около 1500 снарядов. Контратакующих просто разметало
[268]
.
8 июля 1944 г. контратакующий немецкий батальон под г. Эдмондевиль (Edmondeville), Нормандия, Франция был полностью уничтожен в течение 10 минут огнём артиллерии, в том числе c американского крейсера Тускалуса (Tuscaloosa)
[269]
.
Имелись случаи, когда тактический замысел командиров союзников состоял в том, чтобы своей атакой вызвать немецкую контратаку, с целью облегчения уничтожения немецких подразделений
[270]
.
У немецких контратак был один большой минус — место и время контратаки предсказуемо. Место — там, где только что атаковали союзники, время — вскоре после остановки атаки. Контратаки настолько вошли в привычку немецких офицеров, что союзники всегда ожидали, что они будут контратакованы. Они были к этому готовы. У них было полное понимание того, что вслед за поддержкой атаки авиация и артиллерия должны будут выполнить задачу по отражению немецкой контратаки огневым воздействием на контратакующие подразделения. Соответственно для этих целей выделялся необходимый наряд сил и средств
[271]
.
За редким исключением, контратаки приводили к ускоренному выбиванию немецких солдат и техники и не затрудняли, а помогали союзникам. В условиях господства противника в воздухе приходиться мириться с тем, что то, что потеряно — то потеряно. По крайней мере, на ближайшее время.
