Игры с СНВ: раз, два, три…
Для начала был инициирован договор об ограничении стратегических наступательных вооружений (СНВ-1), подписанный в июле 1991 года в Москве, но из-за распада СССР вступивший в силу лишь в декабре 1994 года. Согласно договору, СССР и США должны были в течение семи лет сократить свои ядерные арсеналы таким образом, чтобы у каждой стороны осталось не более шести тысяч единиц. В реальности же, согласно «правилам зачёта» боезарядов, находящихся на тяжёлых бомбардировщиках, СССР мог иметь около 6,5 тысячи боеголовок, а США – 8,5 тысячи. Договором также запрещалось производство, испытание и развёртывание баллистических ракет воздушного запуска (БРВЗ), что было направлено исключительно против России, так как БРВЗ разрабатывались преимущественно в СССР, а также подводных пусковых установок баллистических и крылатых ракет, в том числе размещаемых и во внутренних водах, и орбитальных ракет (Р-36орб).
6 декабря 2001 года Россия и США заявили, что выполнили обязательства по договору СНВ-1. В результате у России осталось 1136 носителей и 5518 боезарядов, у США – 1237 стратегических носителей с размещёнными на них 5948 ядерными боезарядами. Однако уже по состоянию на 1 января 2007 года в составе стратегических сил России остались стратегические носители (741), которые могут нести до 3821 боезаряда. Общеизвестным фактом стало и то, что при выполнении этого договора было зафиксировано около десяти серьёзных нарушений, допущенных со стороны США. В частности, ядерные боеголовки и вторые ступени ракет не утилизировались, а складировались, за счёт чего был создан возвратный потенциал. Но и на этом сокращение российского ядерного потенциала не закончилось. Следующим шагом стал договор СНВ-2, который запрещал России использование баллистических ракет с разделяющимися головными частями. Именно этот тип вооружения вызывал наибольшие опасения у США, так как разделяющиеся боеголовки имеют возможность обходить систему американской ПРО в её нынешнем виде.
Однако кульминацией стал договор СНВ-3. Согласно ему, России предлагается парировать угрозу обезоруживающего удара, ориентируясь на увеличение числа носителей, но при этом на уменьшение количества боевых блоков на каждом. Отличная идея, с учётом того, что количество носителей мы уже как раз таки и сократили до 741 по итогам договора СНВ-1. К тому же в соответствии с СНВ-3 нам можно иметь не более 700 носителей и не более 1550 боезарядов. А если к этому принять условия договора СНВ-2 о запрете разделяющихся боеголовок, то количество зарядов уравнивается с количеством носителей, то есть 700 носителей и 700 зарядов. Вот это уже совсем другое дело. По сравнению с 6,5 тысячи боеголовок, которые должны были остаться у СССР по итогам СНВ-1. Не говоря уже о том количестве, которое было у советского государства до реализации инициативы СНВ. Тогда не могло быть и речи даже о том, чтобы как-то расстроить советское руководство случайно оброненной фразой, не говоря уже о каких-то резких движениях. 700 зарядов на 700 носителях – вот это уже то, с чем реально можно «поработать». Можно перевести дух и подумать о том, как не дать им не то что долететь до цели, но даже в принципе оторваться от земли. Просто сдвинуться с места. Эта задача куда более реальная.
СНВ в обмен на ПРО: Обама говорит «нет»
23-24 июня 2009 года в Женеве прошёл очередной раунд переговоров между Россией и США по выработке нового договора о сокращении СНВ. Идею взаимоувязывания ПРО и СНВ Дмитрий Медведев озвучил во время рабочего визита в Амстердам. «Мы – за реальные, эффективно проверяемые сокращения. Мы готовы сократить стратегические носители в несколько раз по сравнению с договором СНВ-1. Что касается связанных с ними боезарядов, то их количество должно быть ниже уровня, установленного Московским договором 2002 года, – как мы и договаривались с президентом Обамой», – отметил он, добавив, что предлагаемые сокращения возможны только в том случае, если США снимут «российские озабоченности» в отношении ПРО. Тем не менее Вашингтон отказался от предложения Дмитрия Медведева увязать отказ США от создания национальной ПРО с существенным сокращением ядерных арсеналов России. «Вопрос о будущем Третьего позиционного района американской ПРО не будет стоять на повестке дня переговоров между США и Россией о заключении нового договора по стратегическим наступательным вооружениям», – говорилось в распространённом официальном заявлении Госдепартамента США. Американцы настояли на том, что вопросы противоракетной обороны и сокращения стратегических наступательных вооружений должны рассматриваться независимо друг от друга. «Это две разные проблемы», – заверил на пресс-брифинге 22 июня 2009 года официальный представитель Госдепа. Однако от России США всё же ждут «существенного сокращения» вооружений.
Напомним, что срок действия нынешнего договора о сокращении стратегических наступательных вооружений (СНВ) истёк 5 декабря 2009 года. Он был подписан в 1991-м и обязывал Москву и Вашингтон сократить стратегические ядерные силы с 10 тысяч боеголовок у каждой из сторон до 6 тысяч. В 1993 году Россия и США подписали договор СНВ-2, предусматривающий существенное сокращение межконтинентальных баллистических ракет и ядерных боеголовок. Но в 2002 году Российская Федерация вышла из него в ответ на отказ США от Договора 1972 года, который запрещал создание противоракетных систем. В 2002-м был подписан Договор о стратегических наступательных потенциалах, подразумевающий сокращение к 31 декабря 2012 года стратегических наступательных потенциалов России и США до 1700 ядерных боезарядов. Россия в 2005 году предложила американской стороне заключить новое соглашение взамен договора о СНВ, хотя подписание нового договора по СНВ России невыгодно. Напротив, нужно отложить любые разговоры о сокращении под предлогом того, что США развёртывают ПРО, и начать говорить о том, что мы подпишем СНВ только тогда, когда США уберут свои элементы ПРО. Это будет вполне в американском стиле, это будет позиция сильного игрока.
Идея сокращения СНВ досталась нам в наследие от СССР, и сейчас она не отвечает интересам безопасности страны, поскольку Россия проигрывает США по обычным вооружениям. Обама ведёт торг в одни ворота, понимая, что оба варианта для российских стратегических интересов проигрышны.
Молниеносный неядерный удар
Если подвести некоторый промежуточный итог, получаем следующую картину. Удар по России должен быть неядерным, что должно исключать ядерный ответ. Если же таковой всё же случится, необходимо свести его последствия к минимуму, то есть в худшем случае не дать ракетам упасть на территорию США. В идеале, конечно, и на территорию стран НАТО, но в первую очередь всё же США. А этого невозможно добиться никак, если ракет много. Лучше бы, конечно, их вообще не было, но раз они есть, то их количество надо минимизировать. Усилия в области СНВ помогли свести эту цифру к предельному минимуму, но даже это количество невозможно задержать с помощью ПРО, если боеголовки разделяющиеся. Решение этой проблемы – договор СНВ-2. И вот только после этого оставшаяся проблема должна решаться с помощью ПРО. Американская ПРО в Европе – это то, что должно не дать долететь до цели оставшемуся количеству обычных носителей с обычными боеголовками. Итог – 14 июня 2002 года США выходят из договора по ПРО от 1972 года.
