– Бандит, я Рапсодия. Насморк не схвати... Сколько человек прошло?
– Та же группа, без изменений. За вычетом пары минеров. Я знакомый каблук узрел. Там камешек в протекторе застрял. Характер неизменный. Темп, я бы сказал, сбросили. Шаги короче, слегка устали, больше раскачиваются при движении. Ведущие сменяются, судя по всему, редко. Словно рассчитывают скоро куда-то прийти...
– Рапсодия, я Танцор. Пока Бандит след нюхает, я чуть дальше прошел. Сотня шагов. Место отдыха. Похоже, они здесь ждали минеров. Лежали. Отдыхали. Можно подсчитать. Да... Десять лежанок. Толя был прав – их было двенадцать. Мы чуть-чуть опоздали...
– Или спугнули, – добавляет полковник. – Они могли понять, что минеры подорвались. Что именно с вашей помощью подорвались... Но почему так быстро ушли?
– Могли нас заметить.
– Я Егор, – вступает в разговор лейтенант Егоров. – Рапсодия, мне показалось, я слышал со стороны следа пару очередей. Вот... Опять... Издалека.
– Ветер с нашей стороны к ним. Трудно что-то услышать, – говорит Кордебалет. – Я не слышу.
– Бандит? – спрашивает Согрин.
– Я в низинке, мне здесь себя не слышно. Сейчас догоню.
Сохно дышит спокойно, его дыхание в чужие наушники не доносится, единственное – он изредка носом шмыгает. Простыл на горных сквозняках.
– Я Танцор. Рапсодия, вижу тебя. – Кордебалет в бинокль рассматривает группу полковника. – Левее бери. Здесь тебе придется через трещину прыгать. Края плохие.
– Понял.
– Левее, еще левее, надо скалу обогнуть, тогда прямо и поднимайся и к нам на след попадешь. Вот так, правильно... Так и топай.
– Я Егор. Опять стрельба. Активная...
– Я Бандит. Тоже слышу. Идет бой. Но это далеко. Это не наша группа. Звук по ущелью проходит.
– Я Танцор. Теперь слышу. Бандит прав. Наши так далеко уйти не могли. Они к кому-то на выручку спешат...
– Я Рапсодия. Понял вас. Поджимайте их плотнее, на пятки наступайте, мы догоним. И про осторожность не забывайте. Они знают о нашем присутствии. Могут устроить засаду...
– Мы снова выше поднимемся, – решает Кордебалет. – Над тропой.
И снова в наушниках слышится только тяжелое дыхание. Теперь уже слышится отчетливее – группа Согрина поднимается по склону, и при подъеме дыхание становится более шумным.
* * *
Лейтенант Егоров так и идет ведущим. Верх траверса – это его царство. Царство же двух подполковников – работа наблюдателей. Оба идут почти вслепую, не выпуская из рук бинокли – рассматривают то, что впереди и ниже, потому что выше рассматривать нечего, там только тяжелые облака.
– Я Бандит. Рапсодия, скоро догонишь?
– Я Рапсодия. Подпираю по мере сил. Что-то просматривается?
– Пока только мысль.
– Выкладывай!
– Думаю, как задержать тех парней.
– И что надумал? – за полковника спрашивает Кордебалет.
– Мне кажется, джамаат идет на выручку другому джамаату. Тому, что ведет бой.
– Пусть так. Согласен. – Полковнику возразить нечего, потому что и он уже поднялся на тропу, оставленную боевиками, и отголоски далекого ночного боя время от времени, когда ветер позволяет, слышатся отчетливо.
– А как ты думаешь, кто эмиру джамаата ближе – свои минеры или чужой джамаат?
– Это зависит от того, что за джамаат ведет бой, – размышляет Кордебалет, уже сообразивший, что задумал Сохно. – Вдруг там его родной брат или благоверный папочка... Тогда его ничто здесь не задержит.
– Тем не менее мы ничего не теряем. Если он выставил минеров, то знает о нашем присутствии. Нам нечего бояться выдать себя.
– Конкретнее! – требует полковник. – Детали.
– Перестрелка. Вы стреляете активно, только не в нашу сторону. Мы отвечаем из двух стволов. Только из двух...
– У нас один автомат на троих, – возражает Кордебалет. – У «винтореза» звука нет. Они не услышат.
– Пусть и из одного. Можно даже вперемежку стрелять. Много очередей. Пойми, сколько человек дерется. Могут клюнуть...
– Дело, – соглашается полковник. – Ветер в их сторону. Услышат обязательно... Поехали...
И тут же Сохно слышит за спиной сначала одну очередь – Согрин показал пример, потом еще несколько. И тоже добавляет свою. Треск выстрелов далеко разносится по горам.
– Я Рапсодия. Побережем патроны. Через несколько минут повторим...
* * *
В течение часового марша стрельба трижды возобновляется и прекращается. Со стороны впечатление создается такое, что бой постепенно перемещается. Одни преследуют и постреливают, другие отступают и отстреливаются. Естественное состояние, и нет ничего удивительного, что время от времени над местом боя повисает тишина – силы слишком неравны, чтобы вести бой, не отступая.
– Я Бандит. Рапсодия! Бандитские методы работают. Вижу впереди трех боевиков. Идут по тропе тебе навстречу, спешат на ледяное седло. Видишь седло? Там удобная позиция...
– Я Рапсодия. Седло метрах в двухстах передо мной... Куда вы выходите?
– Правее седла. Мы их сверху снимем. Без звука. Так. Один бандит с пулеметом... Поторопитесь. Пулемет надо захватить и пострелять. Звук хорошо идет. Услышат...
– Они на позицию вышли, – сообщает Кордебалет. – Залегают. Через две минуты мы будем над ними. Вы поторопитесь.
– А вы?..
– А мы вам продвижение обеспечим. Егоров, готовьсь...
«Винторез» уже в руках Кордебалета – готов к работе. Лейтенант Егоров снимает с плеча ремень и чехол с оптического прицела. Расстояние до цели около восьмидесяти метров. С такой дистанции снайпер просто обязан снимать все цели без задержки. Тем не менее лейтенант и подполковник задерживаются. Выжидают две-три минуты, восстанавливая дыхание после быстрой ходьбы. Егоров занимает позицию для стрельбы с колена, подполковник предпочитает стрелять стоя. Еще пара минут уходит на рассматривание мишеней в оптику через ПНВ.
– Они уже заметили Рапсодию, – комментирует Сохно, рассматривающий боевиков в бинокль. – Готовятся к встрече...
– Я готов, – тихо говорит Егоров.
– Мои два ближних, – распределяет Кордебалет мишени. – Твой – пулеметчик. Стреляем на счет три. Огонь!
После команды проходит три секунды, и два коротких негромких звука зависают в воздухе, следом раздается еще один. Короткое мгновение – проверка результата, и четвертый выстрел. Кордебалет добивает раненого.
– Я Бандит... Рапсодия, путь свободен. Можешь идти строевым шагом с развернутыми знаменами. Про пулемет не забудь. Пошмаляйте из автоматов и в пулемете патронов не жалейте. Легче нести будет, а он тяжелый... Мы – вперед.
