– Сразу вижу множество неувязок.
– Их еще Басаргин выложил, когда прочитал сообщение «Пирамиды». Очевидно, вы, товарищ полковник, скажете то же самое.
– Тем не менее я скажу. Прошло почти пятнадцать лет. Обладая таким препаратом, продавая его, Руслан Вахович давно стал бы миллионером, а нам известно, что он не желает продаваться и постоянно испытывает недостаток средств на содержание отряда. Это первое. Второе важно не менее. Если бы Имамов пустил препарат в действие, охота на него уже прекратилась бы давно. Люди, которым этот препарат необходим для террора, окружили бы его пятерной стеной защиты и никого к нему не подпустили бы. И уж тем более не позволили бы ему вести полную опасностей жизнь полевого командира.
– В таком случае, вы, мы, генерал Астахов – все приходим к единому мнению. «Достать» Имамова необходимо раньше, чем до него доберутся другие. Басаргин предположил единственный верный, как нам всем кажется, вариант – только в последнее время Имамова идентифицировали с профессором Зин-Мухаммадом. И теперь пытаются «достать»...
– Возможный вариант, – соглашается Мочилов. – И даже очень важный для нашей службы. Но вы говорили о двойном сообщении... Второй пункт?
– Да, второе сообщение еще более важное, но не только для вас, а и для генерала Астахова. Проверкой генерал сейчас и занимается. Один из интересующих нас людей – Пол Маккинрой, или, иначе, Клаас Раундайк, как он теперь себя называет, прошлой зимой почти месяц находился в Грузии и, судя по имеющейся информации, лихорадочно пытался найти выход на российские спецслужбы.
– Нашел?
– Это нам точно не известно. Но известно другое. Генерал Стригун в то же самое приблизительно время – прошлой зимой – вдруг изъявил желание посетить солнечную Грузию, хотя делать там ему было совершенно нечего. Тем не менее он съездил туда с частным визитом к какому-то старому другу. Когда ему не оформили заграничную командировку, он просто взял отпуск за свой счет. Видимо, была великая необходимость. Сильно по другу соскучился...
– Это уже интереснее. Хотя, в самом деле, вопрос больше касается генерала Астахова, нежели генерала Спиридонова. Тем не менее я благодарен вам за информацию. Вы даже не представляете, насколько она нам необходима именно сейчас. Нам вместе со Спиридоновым скоро идти на тяжелый разговор к начальнику управления. – Полковник смотрит на часы. – И вы принесли нам недостающие доводы для убедительной беседы... Спасибо, очень весомые доводы.
– Нам бы хотелось знать, какие меры собираетесь предпринять вы со своей стороны, чтобы не дублировать нас и не стать в каком-то вопросе конкурентами?
– Мы собираемся предпринять войсковую операцию по захвату полковника Имамова силами спецназа ГРУ, пока это же не сделали другие. Но нам необходимо убедить своего начальника в обязательности таких действий.
– Пошлите одного Пулата, – шутит Ангел. – Он вам доставит полковника в целостности и невредимости. И даже разговаривать с ним будет вежливо.
– Но Пулат попросит себе в помощники вас. Вы захотите взять Доктора Смерть, он не пожелает лететь без остальных. Таким образом, Имамов попадет не в руки ГРУ, а в руки Интерпола. Нас это не устраивает...
Мочилов тоже умеет шутить.
2
И голову не поднять... Даже посмотреть вперед, приподнявшись над камнем, трудно. Одна очередь сменяет другую, одна – другую. Короткие, хлесткие. Патроны не жалеют. Пули вокруг летают со свистом, звонко рикошетят от камней.
Поливают, как из пожарного шланга...
Аббас хорошо понимает, что обстрел его группы из-за угла будет продолжаться до тех пор, пока вторая пара федералов не доставит раненого через расщелину куда-то в безопасное место и не найдет себе место для прикрытия отходящей пары. И так будет продолжаться до тех пор, пока федералы не оторвутся на безопасное расстояние или не объединятся со своими. И потому Аббас не дает пока команды к преследованию. По большому счету, не для уничтожения федералов он сюда прибыл. Хотя закончить бой хочется быстрее, потому что издалека все еще доносятся автоматные очереди. С той стороны, где должна идти группа с шестами для всего отряда. Группу следует выручать. И не только группу, но и весь отряд, потому что без шестов всем придется очень трудно...
Тем временем подмога поспевает и к самому Аббасу – раздаются очереди с другой стороны, заставляющие солдат резко отступить и прекратить обстрел группы Аббаса. Это Анвар, вырвавшись из-под огня, на склон поднялся. С Анваром только один человек, видит Аббас. Значит, трое или ранены, или убиты... Раненых нести в горах сложно, но Аббас никогда раненого не бросит. Так Руслан Вахович учил. И если есть раненые, их понесут. Даже шесты бросят, а раненых понесут.
Анвар с напарником уже к расщелине подступают, явно намереваются преследование начать.
– Назад, – мудро командует Аббас. – К носильщикам...
Анвар понимает сразу. И другие понимают. Единственная задержка, смотрят на своего убитого, документы забирают. И – вперед. Только Николай задерживается, в расщелину заглядывает. Но и он один в преследование не пойдет.
– Что у тебя? – на ходу, не дожидаясь Николая, спрашивает Аббас Анвара.
– Они нас уже отсюда ждали, – Анвар переводит сбившееся дыхание. – Обнаружили как-то. Двое убитых. Один ранен...
– Что с ним?
– В шею навылет. Перевязали. Будет на тропе ждать...
Они уже достаточно удаляются от места засады, когда сзади слышатся несколько автоматных чередующихся очередей. Аббас оборачивается. Видит догоняющую их фигуру Николая. Это он отстреливается. Но ждать, чтобы задать вопрос, некогда.
* * *
Вблизи уже можно разобрать, что федералов оказывается слишком много, гораздо больше, чем видела разведка перед выступлением общей группы. Должно быть, засекли группу Аббаса и вызвали подкрепление с соседних, более многочисленных постов и засад. По крайней мере, если судить по интенсивности огня, в бою участвует не меньше взвода – Аббас навскидку насчитывает около тридцати автоматных стволов.
Первое желание – сразу же, с ходу, не останавливаясь для рекогносцировки, открыть огонь. Аббас даже рожок в автомате меняет, отбрасывая сдвоенный и уже пустой после первой схватки. Подбирает удобный камень вместо бруствера и Николай, догнавший группу в последний момент, но хладнокровный Анвар предупреждающе поднимает руку.
– Друг друга перестреляем, – пальцем показывает он вероятную траекторию полета пуль, имея в виду малейшую неточность, которая подставит под очередь своих же. Такое уже случалось не однажды с неопытными командирами, с двух сторон охватывающими противника и в результате частично стреляющими по своим...
И словно в подтверждение его слов несколько пуль визжат и врезаются в скалу, под которой они остановились. Федералы боевиков за спиной не видят. Это стреляют носильщики, стреляют в федералов, а едва не укладывают в снег Аббаса с Николаем.
