Пересадка Гитлера с немецкого «Юнкерса» Ju-252 на «Юнкерс» Ju-52
[443]
с бортовыми знаками Ejército del Aire – испанских ВВС – на испанской военной базе в Реусе 29 апреля была осуществлена быстро и в обстановке секретности. После этого фюрер со спутниками отбыли в направлении виллы «Винтер» на острове Фуэртевентура. На этом отрезке пути атмосфера облегчения, воцарившаяся на борту, должно быть, стала почти осязаемой. Беглецы летели по нейтральному испанскому небу, тогда как взгляды Союзников все еще были прикованы к Берлину, а разведки США – к Баварии. В хвосте самолета под действием успокоительного, данного доктором Хаазе, мирно спала Блонди. Ненадолго приземлившись для дозаправки на южно-испанском военном аэродроме Морон, самолет взлетел вновь и сел уже на Канарских островах поздно вечером 29 апреля, или, возможно, ночью 30 апреля. По пыльным дорогам его пассажиров отвезли на роскошную виллу, где им предложили хороший ужин и возможность выспаться, впервые за последние месяцы не слыша зловещих звуков разрывов бомб и снарядов.
За день до этого Вилли Кён, постоянный пассажир подводных лодок, следовавших в Буэнос-Айрес и обратно, и ответственный за поставки грузов для операции «Огненная Земля» из Испании, вылетел из Кадиса. Кён был главой латиноамериканского отделения Рейхсминистерства иностранных дел и доверенным лицом генерала Вильгельма фон Фаупеля, руководителя Иберо-американского института – штаб-квартиры шпионской деятельности нацистов в западном полушарии. Последние две партии грузов, отправленные Кёном, опередили его по морю и теперь ждали погрузки на две из трех подводных лодок.
Гитлер и Ева Браун, по всей видимости, были перевезены на борт субмарины U-518 на одной из 11 рыбацких лодок, имевшихся в распоряжении на базе. И хотя капитан подлодки U-1235 Франц Барш в свои 33 года был самым старым и опытным из командиров, его экипаж вышел в первый поход только в мае 1944 года – равно как и моряки с подлодки U-880 Герхарда Шотцау. 25-летний Ганс-Вернер Офферман, хотя и был самым молодым из трех капитанов, уже успел стать бывалым подводником и приобрел богатый опыт плавания в южноамериканских водах – его экипаж участвовал в боевом патрулировании с мая 1942 года. При средней продолжительности жизни подводника в полтора похода к 1945 года эти люди считались долгожителями, удачливыми и опытными ветеранами, и благодаря этому сочетанию больше всех подходили для того, чтобы стать провожатыми Гитлера;
[444]
выбор пал на капитана лодки U-518.
Когда пассажиров устроили с комфортом, максимально возможным в тесных отсеках боевой подлодки, она отплыла от острова и отправилась в путь длиной в 8,5 тысяч километров. В пути предстояло провести 59 дней, которые, вероятно, тянулись так же долго, как прежде в «бетонной подводной лодке» – «фюрербункере». Тем временем подлодки U-880 – с Германом Фегелейном и Вилли Кёном на борту – и U-1235 продолжали стоять на якоре неподалеку от Пунта Песебре. Обе лодки избавились от своих торпед – они выпустили их в открытое море прочь от острова, чтобы освободить место для последнего груза. За следующие два дня ящики с награбленными ценностями, привезенными из Кадиса, перекочевали в торпедные отсеки.
Условия на борту U-518 были самыми обычными для боевой подводной лодки: здесь воняло. Экипажу была положена лишь форма, которую они носили, и одна смена носков и нижнего белья – нехитрый гардероб, который иногда дополняли не предусмотренные уставом предметы одежды по вкусу членов команды.
[445]
Привычная атмосфера непринужденности среди матросов и офицеров
[446]
, вероятно, мгновенно улетучилась, как только фюрер ступил на палубу, – несмотря на то, что Гитлер сам попросил свести формальности к минимуму, понимая, как глупо будет выглядеть постоянное салютование в тесных отсеках. По внутренней связи оберлейтенант цур зее Офферман сообщил экипажу о том, кем являются их пассажиры и куда теперь направляется лодка. Немного места для семейной пары, их багажа и груза из нескольких маленьких, но очень тяжелых ящиков нашлось лишь после снятия с лодки почти всего вооружения и боеприпасов, а также перемещения спальных мест нескольких моряков. Торпеды и боеприпасы для палубных зенитных орудий были выгружены, а 12 членов экипажа, чье присутствие посчитали излишним в небоевом плавании, были переведены на две другие подлодки. Впрочем, на случай крайней необходимости, Офферман оставил «жало в хвосте» – две акустические самонаводящиеся торпеды Т5 Zaunkönig, «убийцы эсминцев», размещенные в кормовых торпедных аппаратах.
