На национальном уровне возник вопрос, следует ли в школах читать Библию? В 1962 г. Верховный суд впервые запретил обязательные строго регламентированные молитвы в школах. Государству запретили спонсировать чтение Священного писания в школах. Из официальной клятвы изъяли слова «по воле Божьей»: в июне 2002 г. трое судей из Девятого апелляционного округа Сан-Франциско пришли к выводу, что эти слова представляют собой «слова поддержки религии» и являют собой «поддержку религиозной веры монотеизма». Сторонники этого решения вышли на улицы с лозунгами, указывающими на то, что Соединенные Штаты являются секулярной страной, что Первая поправка к конституции запрещает поддержку со стороны правительства как материальной, так и риторической поддержки религии.
Некий доктор М. Ньюдоу задал обществу вопрос: «Почему я должен ощущать себя аутсайдером»?» Суд согласился с тем, что слова «с Божьей милостью» указывают неверующим, что они аутсайдеры в своем обществе. Неверующие не должны повторять слова клятвы и быть невольными участниками религиозных церемоний. В 1999 г. в городе Бойз штата Айдахо начался процесс за снятие двухметрового креста, установленного на общественной территории (подобные же процессы вскоре начались также в Сан-Диего и Сан-Франциско под предлогом того, что «для буддистов, евреев, мусульман и прочих жителей крест является символом того, что они находятся на чужой земле»
[596]
.
В-четвертых, негласное подчинение британо-американской культуре стало угасать. Выросла ожесточенность противников американского мэйнстрима. Г. Круз пишет: «Америка — это нация, которая лжет самой себе относительно того, кем и чем она является. Это нация меньшинств, которая управляется таким меньшинством, которое думает и действует так, как если бы в стране преобладали белые англосаксонские протестанты»
[597]
. Идея не новая, но тон новый. В 1994 г. девятнадцати ведущим американским историкам и политологам был задан вопрос, доминирует ли общенациональная идентичность в США над всеми другими идентичностями. Исследователей попросили определить уровень американской интеграции между 1930 и 1990 гг., используя такую шкалу оценок, где 1 представляла собой высший балл, а 5 — низший. 1930-й год получил 1.71 балла; 1950 — 1.46; 1970 — 2.65; 1990 — 2.65. Получается, что пиком американской цельности был 1950 год и последующее десятилетие, символом которого были известные слова президента Кеннеди: «Спрашивай не о том, что твоя страна может сделать для тебя, а о том, что ты можешь сделать для своей страны». В дальнейшем общность американского общества подверглась сомнениям, в результате которых усилилась социальная и культурная фрагментация американского общества.
В-пятых, университетское образование потеряло прежнюю национальную цельность. Между 1900 и 1940 гг. содержание американских учебников по своей идейной направленности колебалось в схеме «нейтрализм-патриотизм-национализм-шовинизм» между патриотизмом и национализмом. Начиная с 1960 г… «большинство учебников колебалось между нейтрализмом и патриотизмом». Исчезли патриотические военные истории, «дававшие детям политические идеалы»
[598]
. Исследование 22 учебников последних десятилетий XX века показало, что только несколько текстов из многих сотен «несли патриотический заряд». В большинстве учебников абсолютно не упоминаются о прежних традиционных героях — Патрике Генри, Дэниэле Буне, Поле Ривере. Общий вывод: «Морализм и национализм более не в моде»
[599]
.
В Стэнфордском университете обязательный прежде курс истории западной цивилизации оказался замененным курсом, фиксирующим обучение на изучении меньшинств, народов «третьего мира», истории женщин. Последовало изменение курсов в Беркли, Университете Южной Калифорнии, Университете Миннесоты и других университетах. В конце XX в. историк Артур Шлесинджер-мл. пришел к выводу, что «студенты, которые оканчивают 78 процентов американских колледжей и университетов, не обращаются к истории западной цивилизации вовсе. Целый ряд высших учебных заведений — среди них Дартмут, Висконсин, Маунт Холиок — требуют завершения курсов по третьему миру или этническим исследованиям, но не по западной цивилизации»
[600]
. Результат движения в этом направлении обобщила С. Стоцки: «Исчезновение американской культуры в целом»
[601]
. А Н. Глейзер в 1997 г. провозгласил «полную победу мультикультурализма в общественных школах Америки»
[602]
. В начале XX в. ни один из пятидесяти лучших университетов Соединенных Штатов не требовал обязательного прохождения курса американской истории, что сняло вопрос об изучении общих основ американского общества. Только четверть студентов элитарных университетов смогла идентифицировать источник слов «правительство народа, для народа, посредством народа». Хантингтон приходит к горькому выводу: «Люди, теряющие общую память, становятся чем-то меньшим, чем нация»
[603]
.
В-шестых, получил шанс мулътикулътурализм, заменяющий собой прежний «плавильный тигель», ставший символом многовековой англосаксонской идентичности Соединенных Штатов. Разумеется, мультикультурализм вызрел не сразу. Угрозу перерождения в США начали ощущать еще в начале XX в., когда явственно ослаб главный — европейский ингредиент «плавильного котла», что стало сказываться на самоидентификации прежде единой американской нации. Президент Теодор Рузвельт, подчиняясь растущему давлению, вынужден был поддержать идеи Лиги сокращения иммиграции. В дальнейшем он первым среди американских глав исполнительной власти выступил за радикальную реформу иммиграционных законов в сторону их запретительности: слишком много не-англосаксов прибывает в Америку, «ухудшая» сложившуюся в стране этническую основу, грозя расколом общества, вплоть до социальной дезинтеграции. То были отдаленные раскаты грозы.
В 1963 г. Н. Глезер и Д. Мойнихэн опубликовали своего рода манифест сил, противостоящих «плавильному тиглю». Эти авторы утверждали, что «отчетливо выраженные язык, признаки культуры и обычаи теряют свою отчетливость лишь во втором поколении, а чаще всего в третьем». И они утверждали, что потеря явных изначальных признаков — явление сугубо негативное, что «большой Америке требуется цветение всех разнообразных этнических цветов», что приобретаемый иммигрантами новый опыт в Америке нужно присовокупить к прежним социальным формам»
[604]
.
