Советский Союз был, а нынешняя Россия и остается, структурно милитаризованной страной. Советская экономика использовалась правящей элитой, прежде всего, для решения военно-промышленных задач. Экономическое развитие СССР, начиная с 1930-х годов, определяли генеральный штаб и военно-промышленный комплекс. И, как полагают в ЦРУ
[920]
, вовсе не военное-промышленное напряжение нанесло решающий удар по конкурирующему с Соединенными Штатами Советскому Союзу.
Нужен ли России такой путь модернизации? Не все уверены в его действенности. Но при этом большинство американских футурологов убеждено, что ни экономические потребности, ни демократические порывы не могут сдержать Путина, его соратников и его преемника от строительства мощной и современной военной машины, поскольку различные факторы требуют от государства сохранения боевой мощи. Исследования и научно-конструкторские работы ведутся регулярно и с твердой решимостью. Россия верит в необходимость самозащиты. Практически нет сомнения в том, что усилия Кремля по увеличению национальной мощи будут встречены в российском обществе с пониманием и согласием благосклонностью.
«Стараниями» Горбачева и Ельцина в начале 1990-х годов российской обороноспособности был нанесен сокрушительный урон. После венско-парижских соглашений 1990-го года производство вооружений продолжалось, а неожиданно проявившемуся безразличию верховной власти к нуждам «оборонки» руководство советского (а затем — российского) ВПК не придавало должного значения. Директорат военных заводов надеялся, что государство очнется и закупит оружие. Но нет. Возможность извлекать личную выгоду из святого прежде дела привела к лишению суровой работы в военной промышленности всякого смысла. Были испробованы самые разные формы освобождения от налогов, косвенных субсидий, и, в конечном счете, произошел переход к бартеру: военные заводы начали расплачиваться со специалистами и рабочими расписками
[921]
. По мнению американских аналитиков, в 1991–2001 годах на бартер приходилось 80 % взаиморасчетов. Это означало, полагают они, что рыночные отношения были отвергнуты, и в российской «оборонке» свобода экономического маневра свернута, в военной сфере сработала исконная русская круговая порука
[922]
.
России определенно сыграло на руку то обстоятельство, что президент Клинтон также сократил вооруженные силы Соединенных Штатов. В результате к рубежу тысячелетий обе стороны достигли приблизительного равенства в военной сфере.
Немного лет понадобилось для того, чтобы убедиться в непреложной истине: в военном деле, как и в экономике, болезненный социальный транзит в России конца XX века гарантированно обеспечил лишь депрессию, которая не была неизбежной. Она, по мнению американских исследователей, была вызвана неверной тактикой российской власти, ельцинским желанием за сотни дней превратить страну в органическую часть Запада.
Сегодня призыв Путина создать профессиональную армию к 2010 году диктуется геостратегическим положением России, колоссальной континентальной державы, имеющей выходы к трем океанам. Основой российской военной мощи являются поддерживаемые из космоса силы стратегического ядерного сдерживания и внушительные конвенциональные (т. е. обычные, неядерные) силы. На Западе парит та точка зрения, что Россия не нуждается в революционном обновлении своих вооруженных сил, ей не нужны прорывы в сфере плазменного оружия, если ее не особенно беспокоит мощь своих информационных систем.
Но поворот во взглядах возможен в связи с подъемом Китая, ориентированного, прежде всего, на США и на Западную Европу, — считают американские исследователи. Если же Россия восстановит против себя Америку, то ей, как и прежде, придется компенсировать качество количеством. Именно поэтому многие американские аналитики не верят в то, что Москва вступит в соревнование с Америкой при незначительных шансах на революцию вооружений. Россия просто восстановит свой статус младшего партнера в этой гонке, где ее успех более чем проблематичен. Такой поворот, полагают в Америке, будет возможен лишь в случае создания россиянами эффективной экономической системы. Поэтому военная реформа в России — это нечто большее, чем просто вопрос о «малых» или «крупномасштабных» вооруженных силах. Это вопрос о гибкой и продуктивной экономической системе — только на ее основе Москва сможет провести революцию в военной сфере.
«Московитская» модель позволит Путину сохранить структурную милитаризацию вопреки всем внешне убедительным доказательствам того, что прежняя мощь России невосстановима. Страна сохранила основу своей военной системы, созданной во второй половине XX века. И она может еще долго содержать ее в надлежащем состоянии, учитывая дешевизну рабочей силы и массовую безработицу
[923]
. Недостающие компоненты будут найдены и улучшены встроенными в экономику в последние годы рыночными отношениями, но не существует никакой объективной потребности в реформе российской военной системы. Олигархи не смогут соперничать в битве за ресурсы с государством, которое способно отдавать приказы своим финансовым «избранникам» и готово ввозить наиболее сложные образцы военной техники из-за рубежа, опираясь на уже имеющийся опыт.
При этом российский ВПК не без оснований рассчитывает на экспортные продажи (5,4 млрд. долларов в 2003 году)
[924]
, на совместное производство с зарубежными фирмами. В период с 1999 по 2004 годы оборот от одной только российско-китайской торговли оружием составил 5 млрд. долларов. Возросшие доходы от подорожавшей нефти (72 млрд. долларов в 2005 году) сделали российский ВПК практически независимым от продажи ядерной технологии Китаю и Ирану.
Российские нефтяные продажи приближаются к 10 млн. баррелей в день, что фактически развязывает государству руки в выборе партнера по оружию. Москве необходимо только приостановить утечку капитала и урегулировать поступление налогов за газ.
В то же время именно Соединенные Штаты продолжают упорнее всех поклоняться богу войны. 17 ноября 2005 года ВМС США провели успешные испытания перехватчика баллистической ракетной системы «Эгис», размещаемой на эсминце класса «Орли Барк». Тогда же на базе форта «Грили» развернулись испытания противоракетной обороны в штате Аляска.
Россия в новой фазе стратегического противоборства делает ставку на самую мощную со времен Советского Союза программу обновления своих баллистических ракет. По мнению специалистов, эпоха неудач России, вероятно, уходит в прошлое. Огромные средства направляются на модернизацию мобильных баллистических ракет СС-27(«Тополь-М») и ракеты морского базирования «Булава», боеголовки которых обретут способность активного маневрирования, что лишит смысла колоссальные усилия США, стремящихся создать национальную систему противоракетной обороны. В ноябре 2005 года российские космические войска провели успешные испытания ракеты «Тополь» РС-12М на Плесецком полигоне.
