В статье «Блеф гегемона» заведующий аналитическим отделом Института политического и военного анализа Александр Храмчихин пишет о возможностях американской армии: «Военная мощь является одной из важнейших составляющих глобального доминирования США.
Бюджет Пентагона равен военным бюджетам всех остальных стран мира, вместе взятых. Американский флот также сильнее всех остальных флотов, вместе взятых. Гигантской мощью обладают ВВС США. Однако дело не только и не столько в количестве и качестве стреляющего железа, сколько в развитии средств обеспечения боевых действий – систем управления, связи, разведки. Именно они выводят США на совершенно новый, невиданный ранее уровень эффективности… В хорошо обозримом будущем ВС США превратятся фактически в единую информационно-разведывательную систему, доведенную до каждого пехотинца»
[85]
.
Но при этом автор приходит к выводу о том, что, если в 50-х годах ВС США ориентировались на ведение сразу 2,5 войн, то есть с СССР, Китаем и еще с каким-нибудь небольшим государством одновременно, в 70-х годах – уже 1,5 войны – с СССР и с небольшим государством, то сейчас США не в состоянии вести даже 0,5 войны. Свидетельством тому – ситуации в Ираке и Афганистане. Причину автор видит в кризисе человеческого ресурса армии.
В до предела рационализированном обществе за деньги можно делать все, даже убивать, но умирать за деньги, оказывается, не хочется. Умирать можно за «веру», за «идею», за родину, но наемники удерживаются только в невоюющей армии или в побеждающей малой кровью, если есть еще идеологическая мотивация о «правой войне» за идеалы демократии и при поддержке местного населения. Столкнувшись с мощной партизанской войной и неся потери, наемные военнослужащие теряют мотивацию.
«Группа психологов и психиатров, работавшая в Ираке с августа по октябрь 2003 года, выявила, что почти 5 % опрошенных военнослужащих отмечали отсутствие мотивации, а до 75 % признавали, что боевой дух в их подразделениях низкий или крайне низкий»
[86]
. Особенно заметно отсутствие мотивации на стадии рекрутирования. Привлекать молодежь в армию стало так сложно, что набор уже ведут даже в тюрьмах. Понятно, что очень хорошего выхода из ситуации в Ираке для США уже не просматривается – они увязли надолго, и количество жертв будет только расти. В этих условиях начинать войну еще и против Ирана – слишком большой авантюризм даже для ковбойской команды Джорджа Буша.
Поэтому для США важно запугать Иран и заставить его руководство «отвернуть руль».
Из этой же программы «большого блефа» и запущенное в СМИ заявление о том, что США способны уничтожить Россию со всем ее ядерным потенциалом за несколько минут. У ядерного шантажа США против России-СССР – длинная история. Еще президент Трумэн сразу по окончании второй мировой войны пытался шантажировать Сталина, имея в арсенале три ядерные бомбы. Не прошло. Позже попытки шантажа были и в пору Хрущева с тем же результатом. Типичным «птенцом» перед мифической угрозой «звездных войн» показал себя только Горбачев, но это другая история.
В ситуации, когда США затевают игру с Ираном и одновременно грозят России, можно сразу сказать, что две такие большие войны США едва ли потянут. Расчет на психологию: у кого-то не выдержат нервы, и в последний момент перед столкновением «руль» будет отвернут. Руководство Ирана всегда отличалось прагматизмом и хорошо держало удары – запугать его едва ли удастся, говорить в этих условиях реально можно только о торге. Что выторгует себе Иран в обмен на отказ, хотя бы временный, от части ядерных программ и собственной нефтяной биржи
[87]
и что приобретут США в итоге такой сделки? Как это отразится на раскладе сил в регионе и мире? Каспийский регион, балансирующий на грани хрупкого равновесия, чутко отзывается на любые изменения в соотношении сил в мире.
Прикаспийские государства не заинтересованы ни в победе, ни в поражении какой-либо из сторон, потому что усиление или ослабление любого из них нарушит равновесие в регионе и, возможно, вызовет спонтанные тектонические подвижки в мировой блоковой системе. Скажем, выдержит ли блок НАТО, состоящий из поликонфессиональных государств, такое испытание на прочность, как война с исламским полумиром. Необоснованность нападения на Ирак, несмотря на все потуги доказать наличие у Ирака химического оружия, уже вызвала раскол в блоке. Столь же необоснованное нападение на Иран и попытка единолично контролировать все нефтеносные регионы со стороны США вызовет еще более серьезные разногласия в НАТО.
Большинство стран, имеющих мусульманские вкрапления, будут подведены к внутригражданскому конфликту.
Под вопросом окажется палестинско-израильский переговорный процесс. Мир может просто захлестнуть волна стихийных бунтов, погромов, этнических и конфессиональных чисток. Если даже одна карикатура против пророка Мухаммеда подняла мощную протестную волну, то чем обернется еще одна необоснованная война против мусульманского государства?
Дагестан – это самая крупная и многонациональная республика Северного Кавказа. Это более двух миллионов человек населения. Географически он замыкает южную границу России, являясь геополитическим ключом не только к российскому побережью Каспия с его залежами нефти и транснациональными транспортными коридорами, но и ко всему так называемому «мягкому исламскому подбрюшью России»
[88]
. Не случайно и сегодня западные политологи очерчивают геополитику региона, исходя из двух главных выводов:
