Сложный комплекс дипломатических, экономических, военных, разведывательных и иных мер, разнообразных ответных ходов и маневров, осуществлявшихся в XIX–XX вв. двумя главными геополитическими противниками – Великобританией и Россией, получил в британском политическом обиходе, а позднее и в научной литературе, с легкой руки английского разведчика Артура Коноли
[20]
, метафорическое определение «Большая игра» (Great Game)
[21]
. С 1948 г. в этом «игровом» противоборстве Великобританию заменяют США. Несмотря на то, что «Большая игра» по существу завершилась подписанием в 1907 г. в С.-Петербурге Англией и Россией конвенции о разделе сфер влияния в Персии, Афганистане и Тибете, по мнению многих геополитиков, она реально никогда не оканчивалась, но продолжается в расширенном до планетарных масштабов виде и в настоящее время
[22]
, хотя представители американского истеблишмента
[23]
отрицают это, утверждая, что речь идет лишь о «продвижении демократии» на постсоветское пространство»
[24]
.
Сегодня российская цивилизационная модель испытывает на себе враждебное воздействие, прежде всего, со стороны стран западной цивилизации с целью привести к внутреннему надлому и распаду уже оставшейся части Российского государства на политически и экономически нежизнеспособные образования.
Серьезный внутрицивилизационный Кризис/Вызов российская цивилизация пережила в годы гражданской войны (1919– 920 гг.) на Северном Кавказе. Революционные события вызвали бурные процессы национального и религиозного пробуждения народов российских окраин. Северный Кавказ стал ареной очередной борьбы за господство в Каспийском регионе. Ослабление России в период революции и гражданской войны вновь разбудило аппетиты как соседней Турции, так и Великобритании. И та, и другая отправили в регион свои экспедиционные силы. Причем эмиссары Турции делали упор именно на религиозный фактор и пытались вовлечь горцев Кавказа в новый «газават» – войну против неверных. Но народы Кавказа, Дагестана сделали свой выбор в пользу России и вместе с революционной Красной армией разгромили и выгнали интервентов.
«Планы отторжения Кавказа от России тайно обсуждались странами Запада также накануне Второй мировой войны. Великобритания, Франция и США пытались договориться с державами гитлеровской оси Берлин-Рим-Токио о создании общего фронта против России/ СССР. Еще в январе 940 года премьер-министр Франции Деладье предложил три варианта нападения на Советский Союз, причем все три варианта предполагали начать военные действия с южного направления: бои на Черном море, вторжение союзных сил на Кавказ и провоцирование «восстания мусульманских народов Кавказа»
[25]
.
Но у фашистов не было желания делиться геополитическими трофеями с французами и англосаксами. Их планы оккупации Кавказа были несколько иными.
Именно битва за Кавказ в значительной степени предрешила исход всей Великой Отечественной войны 94 – 945 годов. В генштабе вермахта, в ведомствах Риббентропа и Розенберга была разработана утвержденная затем Гитлером комплексная программа оккупации Кавказа, призванная обеспечить арийцам «жизненное пространство» на Востоке. Для достижения этой стратегической цели ими была использована исламско-пантюркистская карта.
Таким образом, Турция, поддерживавшая фашистов, имела в этом проекте свой интерес. Несмотря на то, что гитлеровцы в своих тайных планах откровенно относили кавказские народы к неким «грязным» в расовом отношении гибридам и «монголоидным разрушительным силам», в пропагандистских целях был сформирован миф о духовной близости мусульман Кавказа и германцев. Такой миф был призван перессорить мусульманские народы Кавказа с их христианскими и иудейскими соседями: русскими, горскими евреями, армянами, грузинами и др. На этой территории планировалось создать имперский комиссариат – Туркестан с тем, чтобы подать надежду фашистам вовлеченной в военную авантюру Турции на создание в будущем пантуранского государства
[26]
.
Агрессоры надеялись на то, что мусульманские народы Кавказа поддержат их в борьбе против России, но просчитались. Напрасно Гитлер пытался обмануть народы региона, действуя через северокавказскую эмиграцию, называя кавказцев арийцами, а себя – мусульманином и новым мировым имамом.
В наши дни военно-политическое ослабление России и потеря ее гражданами общих нравственных и идеологических ориентиров привели к экспансии на Северный Кавказ под видом одного из радикальных течений в суннитском исламе «ваххабизма» – «вируса» псевдоисламского религиозного экстремизма, а также к не менее опасному для безопасности государства обострению межэтнических противоречий.
Все мы привыкли слышать о многонациональности Кавказа, но мало кто задумывается над тем, что это значит в обыденной жизни каждого человека, общества и государства.
Начнем с того, что из государств, образовавшихся на Кавказе после расчленения СССР, только Армения более или менее этнически однородна. Не будем говорить о том, хорошо это или плохо – так сложилось.
Многонациональность в условиях стабильности государства – это наличие в государстве народов с различными культурами или поликультурность. Такое многообразие культур в одном государстве способствует взаимовлиянию, доброжелательной соревновательности и, в конечном итоге, более высокому общему культурному уровню региона. Не случайно именно стабильные империи давали наивысший цивилизационный расцвет, позволяя общему цивилизационному слою (образование, наука, искусство) вбирать в себя все лучшее в плане самого талантливого человеческого материала и культурных традиций всех входящих в нее народов. Особенно продуктивными при этом были континентальные империи, собиравшиеся вокруг «станового» народа, не ставившего целью насильственную ассимиляцию народов и уничтожение иных языков и культур. К таким империям континентального типа с более мягкой формой централизации можно отнести Австро-Венгрию и Россию.
