Лиддел Гарт и некоторые другие приводили аргументы против использования данной стратегии нанесения первого удара по сильнейшему противнику. По их мнению, правильнее было бы действовать как раз наоборот. Атаковать противника там, где он силен, — это безрассудство, вряд ли таким образом можно добиться успеха, а неудача вполне может привести к катастрофе. Поэтому разумнее сосредоточиться против слабых мест противника, планомерно отсекая кусок за куском, пока оставшиеся у него силы не станут беззащитными. Именно такую стратегию Перикл советовал применять афинянам во время Пелопонесской войны. Она прекрасно работала почти два десятилетия — до того момента, пока однажды афиняне не решили приняться за кусок, который оказался слишком большим, чтобы его проглотить. Поход на сицилийский город Сиракузы обернулся катастрофой, в результате чего Афины лишились цвета своей армии и флота. И даже в этом случае они не проиграли бы войну, если бы спартанцы не построили флот на деньги Персии и не нанесли бы удар по Афинам с моря, там, где они были наиболее сильны. Стремясь уничтожить противника, лакедемоняне и их союзники провели и выиграли великое морское сражение при Эгоспотамах. Таким образом, силы афинян были подорваны, и у них не оставалось иного выбора, кроме как капитулировать.
Теоретически наилучшая цель — стратегически важный и незащищенный объект. В ходе любой войны возникает соблазн обнаружить какую-либо стратегически важную мишень, уничтожение которой повлечет за собой еще более значительные последствия и приведет к полной остановке всей системы. Несмотря на то что данная логика привлекательна, на практике она применима лишь в малой степени. Причина зачастую — недостаток информации. В качестве примера может служить конкретный случай времен Второй мировой войны. Хотя запасы цветных металлов были абсолютно необходимы для развития немецкой экономики (и поэтому представляли собой привлекательную мишень для бомбардировок), требуемые объемы производства оставались сравнительно небольшими, и поразить данную мишень оказалось довольно трудно. В других случаях эта логика не работает из-за того, что средства доставки недостаточно точны. Децентрализованный образ действия, основанный на большом количестве автономных элементов, может сделать бесполезными прицельные атаки на стратегически важные объекты, и к этому же приводит наличие многочисленных коммуникаций, которые являются характерной чертой любой хорошо скоординированной современной социальной системы. Вероятно, лучшим примером неудачного применения этой логики на практике могут служить атаки военно-воздушных сил США на немецкий шарикоподшипниковый завод в Швайнфурте летом 1943 г. Первый налет был успешным, но американцам не удалось добиться того, чтобы выпуск немецкой боевой техники прекратился, так как были изысканы дополнительные ресурсы. Повторный рейд застал Люфтваффе уже приведенным в боевую готовность, в результате чего четверть атакующих сил американцев была уничтожена. Больше подобный эксперимент не проводился.
Вышеупомянутые примеры никоим образом не исчерпывают стратегических дилемм, поскольку существует бесконечно число возможных комбинаций военных и невоенных целей, сильных и слабых противников, защищенных и незащищенных мишеней, тех, которые можно, и тех, которые нужно поразить, и т. д. Не существует интеллектуальной системы, достаточно мощной, чтобы исчерпать все комбинации и таким образом послужить детальным руководством по применению силы. Если бы она существовала, ее было бы слишком сложно охватить не только отдельно взятому человеку, но даже организации, использующей самые мощные компьютеры. Любая попытка создать такую систему сама по себе говорит о чрезмерной людской гордыне, очень напоминает попытку построения Вавилонской башни и заслуживает такого же наказания. Теория может избавить стратега от необходимости каждый раз продумывать все с нуля, а также предоставить ему исходный пункт для размышлений. Если теория разумна, такая отправная точка, несомненно, представляет определенную ценность. Однако всегда наступает момент, когда необходимо выйти за ее рамки и воспользоваться собственным разумом; поскольку в итоге война все-таки ведется как с помощью силы, так и с помощью ума.
Парадоксальная логика
Стратегия, как мы ее до сих пор описывали, включает два основных элемента, а именно: создание сил, с одной стороны, и применение этих сил в борьбе с противником с другой. Из двух элементов первый — в определенной степени наиболее прост. Хотя формирование сил всегда было необходимым условием ведения войны, во времена Клаузевица и даже на протяжении большей части XIX века этот процесс не считался частью стратегии в собственном смысле слова. Мысль о том, что стратегия также включает подготовку к войне, даже если приготовления эти проводятся в мирное время, возникла только в период между двумя мировыми войнами, и принадлежала она Людендорфу. Даже в наше время использование данного термина именно в этом смысле может ввести в заблуждение. Как писал Клаузевиц, искусство подготовки к войне имеет такое же отношение собственно к войне, как искусство оружейника, изготавливающего шпаги, к искусству фехтования. Циники могут пойти дальше, утверждая, что в действительности большая часть стратегии, как она понимается сегодня в развитых странах, на деле представляет собой грандиозное упражнение в притворстве. Поскольку из-за различных факторов, в первую очередь распространения ядерного оружия, большая часть современных армий уже не имеет возможности воевать по-прежнему, они продолжают действовать так, как будто формирование военной силы и подготовка к войне и составляют стратегию.
Причина, по которой формирование силы относительно простой процесс, кроется в отсутствии противодействия на этом этапе тем, кто сие осуществляет. Естественно, это не означает, что людям, ответственным за данный процесс, не приходится делать выбор, иногда весьма и весьма трудный. Для того чтобы сформировать вооруженные силы, которым придется воевать, возможно, только через десятилетие, необходимо обладать дальновидностью и решительностью. Следует спрогнозировать, и как можно точнее, какие ресурсы будут в наличии, с каким противником придется столкнуться вооруженным силам и в какой обстановке тем придется действовать. Когда эти основные вопросы разрешены, наступает черед прояснить, как наилучшим образом противостоять будущим вызовам. Составляется план, распределяются ресурсы. Тысячи и тысячи компонентов как человеческого, так и материального характера оказываются соответственно подготовлены или произведены, собраны воедино и согласованы между собой. Для того чтобы определить, было ли это объединение действительно успешным, проводятся учения и извлекаются уроки. Создается механизм обратной связи, с помощью которого ведется наблюдение за процессом, чтобы убедиться, что все идет по плану, и сам план постоянно оценивается на предмет необходимости пересмотра. Когда вся военная машина приводится в действие и начинает приносить ожидаемые результаты, обнаруживаются такие неприятные моменты, как ее недостаточная маневренность, трение и неопределенность, с которыми нужно будет справляться. А это требует огромных организаторских талантов, чтобы правильно определить приоритеты, распределить дефицитные ресурсы и соблюсти намеченные сроки.
Когда разные силы противопоставлены друг другу, возникает конкуренция. Ее можно определить как испытание сил, происходящее, так сказать, непрямым образом, в какой-либо среде. Природа этой среды может быть столь же разнообразной, как и сама человеческая жизнь. Например, это может быть рынок, а результаты при этом отражаются в бухгалтерском балансе, как в случае с двумя промышленными фирмами, каждая из которых пытается увеличить объем продаж за счет другой. Или это может быть беговая дорожка на стадионе или в плавательном бассейне, как в каком-либо спортивном мероприятии. Соперничество такого рода может, конечно, быть ожесточенным, вплоть до того, что одна из фирм может обанкротиться, а один из спортсменов может умереть от сердечного приступа. Оно может требовать детального планирования, если учесть тот факт, что ресурсы (будь то финансовые средства фирмы или запас сил легкоатлета) всегда ограниченны; их необходимо рационально распределять во времени и пространстве. Иногда мы говорим об экономических войнах, также нередки случаи, когда место проведения спортивного соревнования превращается в поле боя. Тем не менее конкуренция — это не война, и она не требует применения стратегии, как я понимаю это слово.
