Коксартроз, как правило, начинается незаметно, и больной не обращает особого внимания на первые симптомы – боли в ноге в конце дня, боли в нижней части спины или боли в области коленного сустава. Я встречал пациенток с тяжелой формой диспластического коксартроза в возрасте 40–45 лет, тем не менее большую (сознательную) часть жизни занимавшихся балетом или танцами.
Люди, занимающиеся спортом, так же долго не обращают внимания на появившиеся боли в ноге во время или после движения и, вместо того чтобы обратиться к специалисту или сделать рентгеновский снимок тазобедренного сустава (что более разумно), увеличивают спортивные нагрузки. Делают они это потому, повторю, что сами нагрузки (бег, гимнастика, тренажеры), как ни парадоксально, во время их выполнения снимают боли в ноге (с точки зрения физиологии воспаления это понятно). Мышцы при движении усиливают кровообращение, что на время устраняет отечность мягких тканей, но так как контакт головки бедра с вертлужной впадиной таза увеличивается, а в норме этого быть не должно, то после завершения спортивной нагрузки боли в суставе возвращаются с еще большей интенсивностью. Но отсутствие боли во время передвижения и дезориентирует людей со скрытым коксартрозом.
В то же время наличие коксартроза всегда сопровождается остеохондрозом нижней части спины, причем достаточно запущенным. Но что возникло раньше – коксартроз или остеохондроз? Как относиться к болям в нижней части спины при коксартрозе?
Проблемы в поясничном отделе позвоночника при столь популярном заболевании современности, как остеохондроз позвоночника, начинаются значительно раньше, чем проблемы с тазобедренным суставом. Остеохондроз в нижней части позвоночника (раньше называли радикулитом, ишиасом, люмбаго, люмбоишиалгией) протекает под прикрытием НПВС
[8]
, оказывающих токсическое действие на нервную проводимость. В связи с этим и нарастает постепенно ухудшение нервно-мышечной регуляции, так как все нервы, из которых для нижних конечностей главным является седалищный нерв (ischiaclicus – отсюда ишиас, то есть боль по ходу седалищного нерва), и сосуды, питающие тазобедренный сустав, «растут» из поясничного отдела позвоночника, что со временем оказывается решающим фактором болезни тазобедренного сустава.
Хотелось бы обратить внимание на то, что тазобедренный сустав иннервируется из сегмента LIII (третий поясничный позвонок). Остеохондроз позвоночника протекает на фоне длительного применения обезболивающих противовоспалительных препаратов (НПВП). Это и подтверждает выводы о губительном действии обезболивающих препаратов, временно снимающих боли в спине, а следовательно, способствующих развитию коксартроза.
К факторам риска прогрессирования остеоартроза тазобедренных суставов относят и паспортный возраст. У женщин 40 лет и старше, у мужчин – 50.
Но потери в мышечной системе начинаются значительно раньше. К 35 годам у 66 % людей, совсем не занимающихся спортом, они составляют от 22 до 29 %. Одновременно снижается гибкость и силовая выносливость. Появляется избыточный вес, и отмечаются первые признаки атеросклероза сосудов. Опять же ухудшается питание (трофика) нижних конечностей благодаря снижению объема мышечной массы бедер, а вместе с этим – снижается площадь капиллярного кровообращения (микроциркуляции) – основного поставщика необходимых микроэлементов костно-хрящевой структуры. В первую очередь страдает хрящевая ткань головки бедра за счет снижения активности мышечного насоса. Каждая последующая эксплуатация суставов нижних конечностей (особенно бег и прыжки) при таких ослабленных мышцах ведет к ухудшению амортизационных свойств мышечно-связочного аппарата.
Но в организме человека ничего лишнего нет. Как в природе гибель комара ведет к гибели целых популяций птиц, так и в организме человека потеря качества какой-либо мышечной группы, например гипотрофия приводящих и отводящих мышц бедра, как это происходит при коксартрозе, ведет к потере большого участка сосудистой сети, питающей сустав. (Для справки: в одном мышечном волокне находится 3–4 капилляра.)
Таким образом, нет так называемой идиопатической формы коксартроза. Есть остеохондроз и НПВС при нем. Далее идет незаметное разрушение сосудистой сети. Поэтому сначала появляется остеохондроз позвоночника, затем остеоартроз тазобедренного сустава (незаметно для человека), и значительно позже к этому присоединяется клиническое проявление болезни собственно тазобедренного сустава (если не было, как у меня, прямой травмы сустава). При чем здесь возраст, если человек обленился и перестал подтягиваться?
Людьми, не связанными с медициной, да и считающими себя в возрасте 35–40 лет еще достаточно молодыми и здоровыми, боли в спине воспринимаются как надоедливая муха – поскорее согнать. Врач, принимающий у себя такого пациента, хочет его поскорее вылечить, вернее, снять боль!
Кто чем руководствуется? Первый, понятно, – амбициями и самоуверенностью, наложенными на полную безграмотность в области физиологии.
А вот со вторым, то есть с врачом, посложнее.
Именно в мышцах поясничного отдела, где проходят нервные пути, ведущие к суставам нижних конечностей, происходит нарушение иннервации, которое и называется дистрофией, то есть голодом тканей. Первым на этом пути трофического голода, вызванного недостаточностью функций мышц поясничного отдела позвоночника, встречается тазобедренный сустав!
Это, в свою очередь, приводит к значительному ограничению движений в позвоночнике и, соответственно, к ограничению движений в тазобедренных суставах.
В отличие от большинства пациентов за долгие годы борьбы с болью я научился ею управлять. В американском госпитале врачи, изучая уровень боли, которую испытывает пациент после операции (есть специальная шкала от 0 до 10. 0 – это улыбающийся человечек, 2 – нормальное лицо, и далее по шкале лицо человека становится все более и более грустным), удивлялись, когда я показывал цифру 2, да и то только затем, чтобы не обижать их совсем. Как мне им нужно было объяснить, что боли я не чувствовал, как только вышел из наркоза! Был счастлив и постоянно улыбался. Я вдруг понял, что избавился от боли, преследовавшей меня долгие годы. Вдруг она исчезла! Да! Это счастье!
Подавляющее число прооперированных чувствуют шкалу – от 6 до 10 и постоянно глотают таблетки от боли даже после выписки.
Конечно, шов при моих реабилитационных упражнениях дня 2–3 давал знать о себе. Но я не глотал обезболивающих таблеток. Холодного (со льдом) компресса вполне хватало. Затем я открыл для себя пантопроцедуру
[9]
. И т. д. и т. п. Слушайте дальше! Больше вам об этом никто не расскажет!
Хроника выздоровления (из личного дневника С.Б.)
13.07.2003
Бостон. США. Вестон,
штат Массачусетс,
имение Джорджа Кукера.
