В древние времена практически не использовались предметы, которые корректировали зрение. Но известно, что те, кто из-за состояния зрения не могли самостоятельно расшифровать символы, должны были прибегнуть к помощи учеников, слуг или рабов – на это обстоятельство жаловался великий ученый, политик и писатель Цицерон (106-43 гг. до н. э.). Существовали специальные полированные стеклянные бусины или шары, заполненные водой, которые давали увеличивающий эффект, однако при чтении они помогали мало.
Арабский ученый Ибн аль-Хайтам (965-1039 гг.) был первым, кто в своей работе «Сокровище линзы» предложил использовать для помощи глазу полированную оптическую линзу. Эту мысль арабского ученого много веков позднее, примерно в 1240 г., после перевода работы Ибн аль-Хайтама с арабского языка, приняли и поддержали западноевропейские монахи.
Для тех, кто пополнял обширные библиотеки и многочисленные святые писания, снижение остроты зрения вблизи и потеря возможности читать имели катастрофическое значение. Монахи сделали из кварца или горного хрусталя первый камень для чтения, представлявший собой выпуклую полусферу с гладким основанием, которую клали на документ для увеличения размера буквы.
И хотя камень было необходимо постоянно двигать по каждой строке, он позволял пожилым монахам снова приступить к расшифровке писаний.
Другим материалом для этого вида увеличивающей линзы был полудрагоценный камень берилл (Beryll), от которого в немецком языке и произошло слово «очки» (Brille), так как его использовали для чтения.
Принцип увеличения при помощи линзы был усовершенствован и проверен с научной точки зрения Роджером Бэконом (1214–1294 гг.).
В конце XIII-го века изменился и упростился процесс относительно сложной обработки «камней для чтения»: линзы делали более маленькими по размеру, более плоскими и вставляли в рамку, причем появилась возможность вставлять в эту рамку еще и палочку, чтобы держать линзу непосредственно перед глазом. Благодаря этому читать стало значительно легче, так как расширилось поле зрения и увеличился размер изображения, а также появилась возможность рассматривать и другие предметы.
Когда линзы стали использовать для хорошо известных моноклей, возникла идея сконструировать нечто, что даст возможность каждому глазу получать хорошее изображение. Обе линзы с максимальным диаметром 3 сантиметра были помещены в держатель (прообраз современной оправы) и соединены друг с другом. Таким образом получились «пра-очки».
Новое изобретение получило высокую оценку даже от высокопоставленных особ, таких как доминиканский монах Джордано да Ривальто, упомянувший в своей проповеди 23 февраля 1305 г., что из всех изобретений последних двадцати лет самым важным и необходимым являются очки. Самые лучшие очки в то время производили в Мурано, в знаменитых стеклодувных мастерских, так как местные умельцы знали толк в стекле и прекрасно понимали, как необходимо полировать линзы. Начиная с 1300-х гг. очки, сделанные там, служили долгое время эталоном качества.
Любые очки, произведенные в то время, были предметом роскоши, который могли позволить себе иметь только богатые люди.
В первых очках стекла были соединены между собой проволокой, позднее стали использоваться оправы из металла, дерева или рога, но смысл остался прежним: два стекла – для каждого глаза – соединены между собой одной оправой. Первые очки не могли быть фиксированы на лице, их было необходимо держать перед глазами. Этот принцип сохранялся еще многие годы.
Предмет, который используется всегда, должен постоянно совершенствоваться. Так, во второй половине XIV в. стали делать очки с более удобной оправой из металла, дерева, кожи, кости или рога, причем стекла соединялись между собой уже не металлической проволокой, а при помощи изгибающегося «кронштейна»-переносицы. Эта конструкция была намного более стабильной и давала существенно больше возможностей для варьирования дизайна.
Кроме того, соединение между стеклами было сделано таким образом, что очки больше не надо было держать в руках: на это соединение прикреплялся специально обработанный кусочек кожи, с тем чтобы очки сидели на переносице, не доставляя больших неудобств. А чтобы очки не падали на пол (заушники еще не были изобретены), к ним прикреплялась цепочка. Тем самым очки можно было спасти от повреждения: они были очень дорогими и сложными в изготовлении, и если они разбивались, их было очень сложно заменить.
В XVI и XVII вв. очки получили широкое распространение в Испании; во-первых, как символ положения в обществе и богатства, во-вторых, как признак отличия. Те, кто мог позволить себе очки, сразу выделялись особым шиком. Несколько по-другому дело обстояло в других странах Европы: там очки считались в основном признаком возраста, особенно часто прибегали к помощи очков пожилые мужчины.
Очень важное событие произошло в XV столетии: до этого очки были только с собирающими (плюсовыми) стеклами, теперь же появились очки с рассеивающими линзами (минусовыми) для коррекции близорукости.
Некоторые словосочетания, использующиеся для объяснения принципа модели того времени, как например: «Очки, крепящиеся на носу», кажутся нам знакомыми. Однако с XV по XVI столетие появилась и использовалась модель, которая для нашего слуха звучит очень странно: «Шляпные очки». У этих очков стекла закреплялись при помощи простой металлической конструкции на шляпе таким образом, что стекла находились практически напротив глаз. При этом руки оставались свободными, на носу не появлялись отпечатки при частом использовании, да и шансов, что очки упадут и разобьются, становилось существенно меньше.
Очень интересны и очки-ножницы, тоже изобретенные в этот отрезок времени. Эти очки необходимо было держать перед лицом, и они пользовались существенно меньшей популярностью у мужчин, чем у женщин.
И хотя эстетический вид очков играл в те времена не самую большую роль, женщина во все времена оставалась женщиной. Кроме того, женщины в силу особенностей положения в обществе пользовались очками реже, чем мужчины. А очки, крепящиеся к шляпе, означали бы непоправимо испорченный внешний вид и также непоправимо испорченную шляпу. С очками-ножницами можно было обращаться, как с веером-игрушкой, что, естественно, импонировало прекрасной половине.
Как уже было сказано, монокль – это утонченный, хорошо отшлифованный «камень для чтения», только в его «плоском» исполнении. Вместо того чтобы взять второе стекло и смотреть через него вторым глазом, люди предпочитали удобству стиль, и монокль вошел в моду почти в его первозданном исполнении.
