– Пусть заходит.
Лаврентий Павлович вошёл быстрым деловым шагом. Сегодня он облачился в военную форму. У входа в кабинет у наркома НКВД его же подчинённые-часовые отобрали личное оружие – никелированный браунинг. Новые правила обеспечения безопасности, которые уже успел подписать Власик, вступили в силу. Несмотря на это, Берия выглядел собранным и деловитым. Но круглое лицо было бледным, щёки обвисли, пенсне сидело кривовато, из последних сил цепляясь за мясистый нос.
– Товарищ Сталин, батоно, Коба, – торопливо заговорил он на ходу, обращаясь к продолжавшему сидеть Хозяину. – Я потрясён. Я виноват – недосмотрел, упустил. Не достоин занимать высокий пост народного комиссара. Вот мое заявление об отставке. Прошу рассмотреть моё персональное дело на ЦК. Готов к любому, самому строгому наказанию.
Сидя за столом, Вождь молчал, пристально смотрел в глаза Берии. На стул, стоявший напротив, визитёру он не показал, Лаврентий стоял как провинившийся третьеклассник перед директором школы. Сталин дождался, пока нарком под тяжёлым взглядом сбился, растерянно замолк. И только потом спросил:
– Если не ты, кто?
– Я провёл расследование. Прямых доказательств, конечно, нет. Но только один человек имел возможность. По положению он имеет доступ ко всему. К материалам, разработкам. К исполнителям, наконец.
– Богдан? – с презрением спросил Хозяин.
– Нет, батоно, что вы, Кобулов мелок, он не посмел бы, да ему и в голову не придёт… – бормотал Берия.
– Кто? – повторил Сталин.
– Заковский, только он мог, – быстро проговорил нарком внутренних дел.
– А он ещё живой? – удивился Иосиф Виссарионович. – Ай да старый лис!
Лаврентий пошевелил пухлыми белыми пальцами. Вождь понял: «Пока нет. Я скажу».
Поверил ли Сталин Лаврентию Павловичу? Задать такой вопрос мог только тот, кто совершенно не знал Иосифа Виссарионовича. Хозяин не верил никому. Но теперь, когда можно было уже не бояться за собственную жизнь, стало интересно понять, какую игру ведёт «верный пес». Пусть развивает интригу. А мы, как зрители на трибуне, оценим красоту игры. Или бездарность замысла. И опустим большой палец вниз.
– Предположим, я приму твою отставку, – под усами Вождя мелькнула улыбка. – Найти человека, способного управиться с внутренними делами, наверное, будет не так сложно. Вон Меркулов работает, и не безрезультатно. – Сталин выдерживал паузу, принялся неторопливо набивать трубку табаком из уже наломанных папирос, искоса наблюдая за Берией. Тот сделал вид, будто не заметил слегка замаскированное оскорбление. – Чем в этом случае ты планируешь заниматься?
– Я же инженэр, строитель, – приободрился Лаврентий Павлович. – Можно сказать, творческий человек, потомственный интеллигент.
– Сказать можно, – хмыкнул Хозяин. – И всё же?
– Есть проект, – выдохнул «инженер». И торопливо продолжил: – Если впереди большая война, это нам понадобится. Бомба, способная смести целый город. Или целую армию противника.
Сталин молча смотрел прямо в глаза. Но теперь Берия выдержал взгляд Вождя.
– Этим сегодня занимаются и немцы, и американцы. Но, думаю, мы опередили всех.
– Подготовь доклад по этому вопросу, – приказал секретарь ЦК. – Коротко, но ёмко. Соберём товарищей, послушаем. Хозяин помолчал. – Иди. Я подумаю над твоими предложениями.
– Слушаюсь, батоно, – сказал Берия, осторожно пристроил своё заявление на уголке стола и направился к двери.
Приехав домой, Марков залез под тёплый душ. После Соловков он не мог заставить себя подставлять плечи под ледяные струи. Хотел позвонить Ленке, но сообразил, что она сейчас в институте. Тогда Сергей заглянул в холодильник, вытащил хлеб, кусок колбасы, бутылку водки. На даче он старался держаться в стороне от пирующего начальства, и это удалось. Только один раз Сталин подозвал его и предложил выпить, но генерал отговорился необходимостью проверять посты. На самом деле Маркову было неприятно участвовать в этом сборище, натыкаться на недоумевающие взгляды народных комиссаров, мол, как здесь мог оказаться этот.
Марков налил полстакана, опрокинул, зажевал хлебом и варёной колбасой. Зубы всё ещё протестовали против копчёной. Подумал, не добавить ли, решил, что не стоит, и лег спать, приказав себе сыграть побудку часов в четырнадцать. Уж если выпали свободные полдня, глупо не провести их с Радостью.
Он проснулся без десяти два, умылся холодной водой, чтобы прогнать некоторую одурь, почистил зубы и набрал номер.
– Слушаю, – произнесла на другом конце провода женщина. Голос был похож, но интонации не Радости.
– Елена Ивановна? – с сомнением произнёс Сергей.
– Нет, это её мама.
– Здравствуйте. Это Марков. Можно пригласить Лену?
– Её нет, в институте комсомольское собрание по поводу какой-то надписи на стене, я толком не разобрала.
Раз в кои веки выдался свободный день, и нá тебе. Обидно не увидеться с девушкой из-за какой-то дурацкой надписи на стене. Интересно, что ж там изобразили эти балбесы такое, что понадобилось всеобщее комсомольское обсуждение?
Зинаида Петровна словно почувствовала огорчение мужчины.
– Знаете, – предложила она, – приезжайте прямо сейчас к нам. Станем пить чай. Заодно и Леночку дождётесь. И поговорить нам с вами есть о чём.
Марков не мог знать, что днём раньше в кабинетике будущей тёщи раздался звонок. Милейший Василий Степанович Рясной, начальник 1-го отделения 1-го отдела 2-го Управления НКГБ и по совместительству сотрудник Информационного комитета – об этом, естественно, ни сном ни духом не ведала Корлюченко-старшая – вежливо произнёс:
– Здравствуйте, Зинаида Петровна. Василий Степанович. Недавно я имел удовольствие побеседовать с вами. Не забыли?
Женщина явно обрадовалась:
– Ну что вы, что вы, как можно такое подумать?
– Я много размышлял о деликатной проблеме, связанной с Леночкой и её будущим мужем. Можно, я стану её так называть?
– Конечно, – ответила женщина. – Тут был такой ужас. Их обоих чуть не убили!
Рясной подобрался. Об угрозе жизни фигуранта номер один он не слышал. Это не просто непорядок, это сигнал о, прямо скажем, хреновой работе обоих вверенных ему подразделений. Василий Степанович придвинул поближе лист бумаги, взял остро отточенный карандаш и встревоженно спросил:
– Кто? И как это получилось?
– Леночка вышла проводить генерала, он был у нас в гостях. Прямо на улице их попытались ограбить какие-то бандиты…
– Когда это произошло? – резко спросил начотдела. И тут же изменил тон: – Вы поймите, я всё же имею отношение к правоохранительным органам. Если командующего военным округом берут на гоп-стоп уголовники, нужно кое-кому дать приличную взбучку.
– Третьего дня, – голос Зинаиды Петровны задрожал. – Счастье, что Сергей Петрович оказался настоящим мужчиной. Ему удалось справиться со всеми четырьмя грабителями.
