Солнечные блики испещряли океанскую гладь, как в зеркалах, отражались в окнах небоскребов. Джейн и не знала, что Сидней – такой ослепительный, такой современный город. После мрачного во всех отношениях Лондона Сидней казался сюрреалистичным; вдобавок от него так и веяло свежестью.
Перед Джейн ярче забрезжила надежда, и сердце забилось чуть сильнее, когда шасси коснулись посадочной полосы. Было знойное утро двадцать восьмого декабря. Ах, какая жалость, что Новый год Уилл встретит прикованным к постели. Быть может, прежде, чем наступит первое января, Джейн удастся вписать его имя в особую книгу, что хранится на вершине Айерс-Рок. Быть может, ей удастся воззвать ко всем – к духам древних аборигенов, к земному магнетизму и к астральным силам; быть может, удастся вернуться со своим суженым на тропу, от века им двоим уготованную.
* * *
Эллен все никак не могла отойти от рождественских увеселений. В этом году пришлось уделить родственникам несколько больше внимания, чем она планировала. И вот Эллен снова на работе, заступает на дежурство, и как же это тяжко, после праздников-то. Ну да ладно, зато она снова видит Уилла. Бедняга… такой красавец… пропал, можно сказать, во цвете лет. Эллен грустно улыбнулась своему безучастному, осунувшемуся пациенту, прежде чем заглянуть в его больничную карту.
– Привет, Эллен, – поздоровалась с ней другая медсестра из интенсивной терапии.
– Привет, Гейл. Как празднички?
– Дежурила, – пожала плечами Гейл. – Но за мелких не беспокойся – их папаша развлекал. Была его очередь – его и злой мачехи. Завтра их ко мне доставят, и после Нового года тоже.
Эллен сочувственно кивнула и стиснула руку Гейл.
– Значит, в новогоднюю ночь вместе будем дежурить?
– Боюсь, что да, – улыбнулась Гейл.
Эллен снова занялась картой Уилла.
– Похоже, тут никаких изменений, – заметила она, кивнув на пациента.
Гейл покачала головой.
– Твоя правда. На следующей неделе его забирают. Обратно в Америку.
– Так быстро? Я с этими праздниками совсем счет времени потеряла.
– Да, подружка. А жалко. В смысле, жалко, что его потащат в такую даль, когда всякому ясно – он еще долго в сознание не придет.
Эллен нахмурилась, склонила голову набок.
– С коматозниками никогда не угадаешь, как обернется.
– Отец-то у него просто псих невменяемый. Орет на всех, – заговорила Гейл. – Наверняка жену поколачивает.
Эллен выразила взглядом упрек.
– Знаешь, Гейл, у меня нет детей. Но подумай, что чувствуют отец и мать, когда их сын лежит вот так, точно покойник, израненный, избитый, беспомощный. Так что поведение мистера Максвелла вполне понятно. По-моему, он старается хоть что-то полезное сделать. Вдруг через неделю Уилл уже будет сидеть в постели, а его отец будет потрясать кулаком и кричать: «Ну? Видали? А что я говорил!»
Гейл кивнула и как-то странно посмотрела на Эллен.
– Будь он моим мужем, я бы его в таком состоянии держала. А то, не ровен час… – Гейл подмигнула.
Эллен пресекла намеки, прищелкнув языком.
– Ах ты, жадина. Все бы под себя грести. Кстати, как его невеста?
– Как его невеста? Да она свалила отсюда! – Гейл недобро сверкнула глазами. – Мне миссис Максвелл сказала. Послушайте, Гейл, говорит, эта наша… как там ее звать?
– Джейн, – подсказала Эллен.
– Точно, Джейн. Так вот, эта наша распрекрасная Джейн не снесла удара и решила отвлечься – уехать на край земли. Якобы чтобы прийти в себя… или еще зачем. В общем, что-то связанное с мистикой. – Гейл заметила изумление Эллен и добавила с негодованием: – Вот чтоб мне с места не сойти, улетела.
– Я не про то. Я говорила с Джейн утром на Рождество, прежде чем смениться. Мне показалось, она вполне владеет собой, и она действительно упоминала о поездке. Только я думала, Джейн собирается в Уэльс – она ведь оттуда родом.
– Ни в какой не в Уэльс, а в Австралию. Ладно, мне пора. Сегодня красавчик весь твой. Любуйся на него до утра. У меня – мистер Стивенс, а кое у кого – мистер Мечта Медсестры.
Эллен вернулась к бесчувственному Уиллу. Предложение, сделанное ей мистером и миссис Максвелл в самый сочельник, не давало покоя, звенело в голове. Максвеллы просили Эллен поехать с ними в Америку.
«Вы знаете, как ухаживать за нашим сыном», – всхлипывала Диана Максвелл.
Суровый Джон Максвелл передергивал плечами. «Просто помогите доставить Уилла в Балтимор. Останьтесь с ним. Все расходы мы оплатим, и гонорар будет, как за работу в праздники. Домой сможете вернуться, когда захочется».
В последние дни Эллен только об этом и думала. Прежде всего ее очень соблазняла перспектива сменить обстановку. Она хотела обсудить это с Джейн – но Джейн, оказывается, уехала, да еще в такую даль. Впрочем, невеста Уилла Максвелла с самого начала не производила впечатления убитой горем – как ни жестоко это звучит.
Значит, придется решаться без посторонней помощи. И решение прямо-таки напрашивается. Скоро у Эллен отпуск – пожалуй, удастся вытребовать приличный срок. Эллен давно мечтала побывать в Нью-Йорке и Чикаго; может, даже в Лос-Анджелесе и Сан-Франциско. Эти города она успела полюбить заочно, по сериалам и телешоу. Вдобавок она поедет на всем готовом! У Эллен вырвался восторженный вздох. Конечно, она согласна! И сегодня же объявит об этом Максвеллам.
А теперь пора заняться Уиллом. Он сильно похудел, но положение спасала широкая грудная клетка, и мускулы по-прежнему были рельефные, и загар еще не сошел. Эллен подумала о своем дружке, Адаме. О его рыхлом животе и бледной веснушчатой коже, о непропорционально тощих ногах. Адама она не любит. Они встречаются чуть больше года, отношения давно утратили романтичность, стали рутиной. Удобно, да – но как же скучно! Обидится ли Адам, если Эллен уедет? Сорвется ли с крючка? Пожалуй, и то и другое.
– Ничего, я о тебе позабочусь, я умею, – шептала Эллен, мокрой губкой обтирая Уиллу лицо. Эллен всегда разговаривала с коматозниками. Достала гребенку, вспомнила, как Джейн расчесала влажные волосы Уилла, и снова разлохматила.
«Мой жених не любит, когда волосы в полном порядке», – едва сдерживая рыдания, объяснила тогда Джейн.
– Вот видишь – я делаю, как тебе нравится, Уилл, – приговаривала Эллен, причесывая своего пациента. – Кстати, сегодня – самый холодный день в этом году. Семьдесят восьмой год решил ударить побольнее, прежде чем уступить место семьдесят девятому, – мягким, но полным оптимизма тоном продолжала Эллен. – Вечером наверняка пойдет снег, а для меня это плохо – мне утром со смены на автобусе ехать. С другой стороны, может, капельку померзнуть и не повредит – слишком уж много вкусностей я на Рождество съела. Ну вот, Уилл, теперь ты отлично выглядишь. Надо обработать тебя от пролежней, но сначала давай-ка посчитаем твой пульс. – Эллен взяла Уилла за руку. – Знаю, знаю – ты весь истыкан трубками, оборудование новейшее – только кое-что лучше делать по старинке. И вообще – вдруг ты чувствуешь мои прикосновения? – Эллен улыбнулась. – Тсс – я считаю! – добавила она, даром что Уилл сохранял полную безучастность к ее действиям и словам.
