Холм уже возвышался перед ними. У его подножия желтели скелеты – вытянутые черепа скакунов, просторные клетки ребер, длинные кости ног с округлыми копытами. Стадо у Зараба было немаленькое, с полсотни голов. Где-то тут, вместе с животными, лежали его сыновья… Или Зараб нашел их и похоронил?
– Быстрее, Первый, – хрипло выдохнул Коба. – На холм! Жуки… Спаси нас Бабама и Псако!
Они ускорили бег. Склон холма покрывала такая же хрустящая корка, как на равнине. Клим не оглядывался и не видел, что творится позади, но что-то нарушило тишину – будто бы далекий скрип и позвякивание. Холм был таким же голым, как бывшее пастбище внизу, но на его вершине торчали обгоревшие бревна и кучи земли, смешанной с мусором, черепицей и камнями, – вероятно, все, что осталось от жилища Зараба. В этих руинах темнела большая прямоугольная ямина глубиной в человеческий рост, накрытая с одного конца толстыми почерневшими досками. Беглецы нырнули под них, заползли к дальней стене и затаились.
– Где мы? – спросил Клим.
– В подвале. Зараб хранил тут бочки с чичигой.
– Это что такое?
– Пиво из сосновых шишек и хвои… Помолчи, Первый! Они уже здесь!
Скрип и позвякивание стали громче, и к ним добавился шелест осыпавшейся земли. Смутная картина возникла в воображении Клима: другие развалины, два замерших в страхе человека и гибкое металлическое щупальце, что шарит повсюду в поисках живого. «Война миров», подсказала память, фантазии Уэллса, перенесенные на экран… Что там снаружи, на равнине? Может быть, треножники местных марсиан?..
Джинн скользнул в их укрытие, опустился Климу на плечо и зашептал:
– Чудовища, о солнцеликий, их больше двадцати. Похожи на огромных тараканов, блестят, как панцирь рыцаря. Думаю, железные. Ползают туда-сюда…
– Ищут нас?
– Не могу сказать. Ползают… Примешь эликсир и будем биться?
– Будем прятаться. Понаблюдай за ними. Хотел бы я знать, откуда они взялись!
– Ты бежал, о сокровище мира, бежал и не смотрел вверх. Что-то пронеслось в небе, очень быстро, я не смог разглядеть. Вдруг эта летучая тварь вас заметила!
– Возможно. Теперь лети, Бахлул, присматривай за жуками.
Джинн исчез. Лазутчик что-то бормотал – должно быть, молился, поминая имена неведомых богов. Вытянув руку, Клим похлопал его по спине и спросил:
– Кто такие Бабама и Псако?
– Духи, мой господин, тангутские демоны. Прежде мы им поклонялись. Я прошу у них защиты.
– Почему не у Благого Господа?
Пауза. Затем Коба Тараган пошевелился и едва слышно вымолвил:
– В проклятом месте надо молиться проклятым демонам. Но не знаю, поможет ли… Бабама и Псако – это не Благой Господь, они ничего не делают без жертвы. Им нужно принести черного петуха или черного козла. Зарезать и выпустить на землю кровь.
– Петухов и козлов у нас нет, только серый котяра. Наглец, но мне не хотелось бы его лишиться, – сказал Клим. – Все-таки подарок от пресвитера.
Шелест и скрип сделались тише. Бахлул, снова проскользнув в щель под досками, доложил:
– Они уходят, о владыка вечности. Не хочешь ли напасть на них и поразить клинком? Или сжечь, как мы сожгли дракона в Огнедышащих горах?
– Против железных тварей огонь и клинок бесполезны. Не будем торопиться. Коба, можем вылезать?
– Да, мой господин. Наверное.
– Зови меня Первый, как я велел.
Покинув укрытие, Клим приподнялся над краем ямы и оглядел местность. Сзади ползли по бывшему лугу несколько точек, сверкавших металлическим блеском в лучах заходящего солнца. Впереди виднелась цепочка холмов, похожих на тот, где стояла когда-то усадьба Зараба. На двух или трех возвышенностях копошились многоногие твари, воздвигая какие-то конструкции. За дальностью расстояния разглядеть их было трудно, но Климу показалось, что это решетчатые башенки, похожие на опоры энергетической линии. Многоножки шустро ползали то вверх, то вниз, что-то подтаскивали, поднимали, пристраивали на место, и вся эта суета напоминала слаженный труд монтажной бригады. Двигались они с такой быстротой, что глаз не успевал фиксировать позицию отдельного работника.
– Пауки, – шепнул лазутчик, пристраиваясь рядом с Климом. – Безвредные. Но стоит подойти ближе, как появится шептун или жук.
– Ты знаешь, что они делают?
– Видел однажды – не здесь, а в восточных холмах… – Коба с задумчивым видом почесал рубец на щеке. – Плетут корзину, а она пускает зеленый туман.
– И что дальше?
– Страшное. Я видел… Туман летит над землей. Что попадется, то исчезает.
– Санация территории, – заметил Клим. – Деревья у реки, те, что обгорели и засохли, исчезнут тоже?
– Да. – Коба судорожно вздохнул, – кажется, такая мысль не приходила ему в голову. – До реки не очень далеко. Если пустят туман на другой берег, нам конец.
– Посмотрим. Их работа еще не закончена.
Не закончена, но движется быстро, отметил Клим. Они грызли сухари, запивая их водой из фляги тангута, и смотрели на суету пауков, пока не пала тьма. В сумерках Клим сообразил, что неутомимым работникам свет не нужен, и пауки будут трудиться всю ночь с прежним усердием. Он уже не сомневался, что наблюдает за роботами – быстрыми, эффективными и, возможно, опасными, хотя Коба утверждал, что эти строители безвредны.
Пошел дождь, и они укрылись в яме под досками, оставив на страже Бахлула ибн Хурдака. Доски когда-то были полом и, в отличие от стен, потолочных балок и кровли, обгорели только с внешней стороны. Некоторое время Клим раздумывал над этой загадкой, но потом решил, что пожарище мог залить дождь, такой же, как сегодня. Веки его сомкнулись, дыхание стало тихим и ровным, и из мира снов слетело к нему видение: Омриваль в их королевской опочивальне, в прозрачной ночной рубашке, с распущенными волосами, с губами, ожидающими поцелуев. Очень, очень личный сон! Клим досмотрел его до конца, радуясь, что не нарушил священных обетов – ведь приснилась ему не красавица-эльфийка и не ведьмочка Эльвира, а законная жена.
Но в самый решающий момент внезапно пробудился Коба и, без всякого почтения, толкнул его в бок кулаком. На груди Клима сидел джинн, теребил воротник, шептал, склонившись к уху:
– Проснись, повелитель! К нам лезет железный таракан! Проснись и обнажи меч гнева!
– Не меч, – буркнул лазутчик, выползая из щели. – Возьми шест, Первый. Если жук один, мы с ним справимся.
Клим уже был на ногах. Он заметил, что ночь на исходе – дождь прекратился, в разрывах туч уже не видно звезд, и на восточном небосклоне разгорается заря.
– Что нужно делать?
– Перевернуть тварь. Подсунуть шесты под брюхо и перевернуть. А после бежать!
Снизу доносились знакомый скрип и позвякивание – жук лез на вершину холма. Сжимая шесты, они спрятались за грудой обугленных бревен. Над ними, почти незаметный в полумраке, парил Бахлул ибн Хурдак.
