– Судья не пожелал рассматривать дело, – рассмеялся Броциус. – Я так и знал, что в этом городе еще ценят слово человека превыше слова мелкой электрической штучки. Еще судья учел то, что машинкой управляла предполагаемая жертва. Вы, знаете ли, отнеслись ко мне предвзято.
– Тебе просто повезло, – сказал Эрп.
– Я не держу на тебя зла, Уайетт, – сообщил Броциус. – Черт подери, если хочешь знать правду, я целый месяц не видел такой приличной жрачки, как твоя баланда. Посадишь еще раз – не обижусь.
– Не искушай меня, – пригрозил Эрп.
– До вечера, – попрощался Броциус и пошел прочь.
– Вот дерьмо! – пробормотал Эрп. – Пока не объявился Ринго, Броциус был самым опасным из Ковбоев. Теперь, чего доброго, придется ждать, пока он еще кого пристрелит, чтобы арестовать его по новой.
– Не вини судью, Уайетт, – отозвался Холидей. – Он ведь еще не видел приборчик Тома.
– Зато видел электрическое освещение улиц, самоходные экипажи и…
– Какая разница! – не уступал Холидей. – Пока не издадут закон, признающий свидетельство Тома годным, никто его всерьез не примет.
– Ты-то знаешь, что Броциус лжет! – сказал Эрп.
– У меня целых два свидетеля: Фин Клэнтон, который будет все отрицать, и Том Эдисон – он же жертва. Показания этих двоих Броциуса в тюрьме не удержат.
– Не удержат, – уступил Эрп, – но, будь я проклят, должны были удержать!
– Я вроде должен дышать свободно, а Бэт – круглые сутки оставаться собой, однако ж…
– Ладно, – сдался Эрп. – Можем вернуться в «Ориентал» и скоротать время там, пока не придет пора запирать Бэта в камере.
– «Ориентал» я уже видел, – ответил Мастерсон. – Хотелось бы взглянуть на незнакомые части города.
– Как пожелаешь, – вздохнув, ответил Эрп.
– С меня ходьбы хватит, – сказал Холидей и вернул трость Мастерсону. – Пойду, наверное, вздремну под бочком у Кейт. До вечера, Уайетт, береги себя.
– Не беспокойся, – произнес Эрп. – В Тумстоуне всегда тишь да гладь.
34
В «Ориентал» Холидей пришел в восемь с небольшим. По-крупному пока еще никто не играл. Генри Уиггинс, одиноко сидевший за столиком, махнул Холидею рукой.
– Привет, Док, – поздоровался он. – Я слышал, этого… как его… Курчавого отпустили.
– Недолго ему разгуливать на свободе, скоро вернется за решетку, – ответил Холидей, присаживаясь напротив Уиггинса.
– Возможно, – согласился коммивояжер.
– Наверняка, – убежденно поправил его Холидей. – Он же Ковбой.
– Говорите так, будто ковбой – профессия редкая. Ковбои тут повсюду.
– Здесь это слово произносится и пишется с большой буквы, – пояснил Холидей, – и Ковбои работают на Клэнтонов или Маклори.
– Мне это ни о чем не говорит, – признался Уиггинс.
– А вот еще один, – объявил Док, даже не думая понизить голос. – Ковбоев сразу узнаешь по глупому виду, неуместной заносчивости, неспособности употреблять многосложные слова и по тому, как женщины сторонятся их ласк. Привет, Том.
Один из братьев Маклори одарил его злобным взглядом.
– Думаешь, за спиной Эрпов тебе ничего не грозит? – прорычал он.
– Мне ничего не грозит даже в твоем присутствии, Том, – ответил Холидей. – Я же знаю, ты хочешь убить меня. Когда схватишься за оружие, мне в этом зале меньше всех будет грозить смерть.
– Я бы на это не поставил! – отрезал Маклори.
– О, за столом ты ставки делать мастак, – беззаботно проговорил Холидей. – Поставь на кон жизнь, и мы заключим пари.
– Будешь дальше меня задирать, и я…
Холидей молниеносно выхватил револьвер и нацелил его в лоб Маклори.
– Или что, Том?
– Близок твой последний час, – пообещал Маклори и направился к бару.
– У меня сердце сейчас из груди выскочит! – воскликнул Уиггинс, хватаясь за ребра. – Вы что же, не испугались?
– Чего? – спросил Холидей.
– Смерти, конечно же.
– Я и так умираю, Генри. Подумаешь, процесс немного ускорится.
– Проклятье! Я рад, что вы мой друг!
– Правда? – с искренним любопытством спросил Холидей.
– Ну разумеется, вы мой друг.
– Очень приятно, Генри. Друзей у меня немного. Живых, – добавил Холидей, подумав.
– Я не сильно удивляюсь, особенно если учесть, какой образ жизни вы ведете.
– Ну, и раз уж мы с вами друзья, – ответил Холидей, – позвольте угостить вас выпивкой.
– Если настаиваете, – сказал Уиггинс. – Было бы неосмотрительно отказывать Доку Холидею.
– Вы удивитесь, узнав, как много женщин говорило мне «нет», – недобро усмехнулся дантист.
– Куда больше я удивлен, что вы не пристрелили Маклори на месте.
– Это город Уайетта, и убийство Маклори в «Ориентале» доставит ему неприятности.
Помолчав, он добавил:
– На самом деле убить мне хочется одного человека – Джонни Ринго, однако убить его невозможно.
– Не могу не спросить: почему Ринго? Ведь он вам нравится. Почему не Айк или Маклори, или… тот тип, которого отпустили сегодня?
– Много кто считает Ринго лучшим, – ответил Холидей. – Победи лучшего, и станешь самым лучшим.
– Представляю, какой угрозой вы стали бы для Ковбоев на пару с ним.
Холидей улыбнулся и покачал головой.
– Мы с Ринго никогда не будем на одной стороне. Рано ли поздно нам придется сразиться.
– Пускай даже он зомби?
– Пускай даже он зомби.
– Я вас не понимаю.
– Дело не в славе, – пояснил Холидей, – победитель ее не получит. Дело не в награде – ни за одного из нас ее не назначено, – он снова помолчал. – Это просто состязание.
– Черт, я даже не представляю, как вы намерены убить мертвеца, – признался Уиггинс.
– Я и сам не представляю.
– Даже если вы быстрее вытащите револьвер и всадите ему пулю в лоб или в сердце, он не умрет. И сможет убить вас.
– Останется порадоваться, что я побил его в скорости, – ответил Холидей.
– Недолго, с полсекунды, – заметил Уиггинс.
Холидей улыбнулся.
– Это лучше, чем вообще не выяснить, кто из нас двоих быстрее.
– Вот дьявол! – в сердцах воскликнул Уиггинс. – Всякий раз, когда я думаю, будто понял вас, выходит, что совсем вас не знаю.
– Пусть это не волнует вас, Генри. Лучше выпейте еще.
– Спасибо, – сказал коммивояжер и потянулся за бутылкой. – Думаю, и правда надо выпить.
