– Это отнюдь не лучше для всех вас. Никто не выигрывает. Ей всего лишь надо дать ему пинка под зад и позволить тебе провести День благодарения с семьей.
– Трент, ребята обвинят во всем меня. Она знает, что делает.
– А они не спросят, где ты?
– Я уже несколько недель не приходила на семейный ужин. Мама думает, что отец не позволит им задавать лишние вопросы.
– Кэми, приезжай к нам. Пожалуйста. Съедутся все мои братья.
– Все?
– Да. Мы впервые соберемся вместе с тех пор, как Томас переехал из-за работы.
Я достала из коробки на тумбочке салфетку и вытерла нос.
– Я уже вызвалась поработать в баре. Там будем лишь мы с Коуди.
Трентон вздохнул, но не стал спорить.
Когда взошло солнце, Трентон поцеловал меня и уехал домой. Я поспала еще часок, затем заставила себя встать и нашла Рейган в кухне – подруга готовила яичницу. На долю секунды мне показалось, что я увижу Коуди, но там была лишь она. Выглядела Рейган потерянной.
– Празднуешь сегодня вечером у родителей? – спросила я.
– Ага. Прости, что всю работу взвалили на тебя.
– Я сама вызвалась.
– Почему? Твой отец что-нибудь выкинул?
– Это первый совместный День благодарения Хэнка и Джори у них дома, и да, Феликс кое-что выкинул.
– Ах, это мило с твоей стороны, – сказала она, перекладывая со сковороды себе на тарелку жареные куриные зародыши. – Хочешь? – спросила она, заранее зная ответ.
Я поморщилась.
– Итак, – сказала подруга, засовывая в рот вилку с едой. – Трентон почти к нам переехал.
– Он просто… хочет убедиться, что со мной все в порядке.
– Что это вообще значит? – спросила она, сердито глядя на меня.
– Ну, возможно, на прошлых выходных Феликс заявился сюда после собрания. И возможно, пытался напасть на меня…
Вилка в руке Рейган замерла на полпути ко рту, а недоуменное выражение на лице сменилось потрясением и злостью.
– Что?
– Трентон тоже был. Теперь я… не общаюсь с отцом, да и с остальной семьей.
– Что? – повторила Рейган, заводясь сильнее с каждой секундой. – Почему ты мне ничего не сказала? – взвизгнула она.
– Потому что ты стала бы горячиться. Как сейчас.
– А как именно я должна отреагировать? Феликс был в нашей квартире, напал на тебя, что бы это ни значило, и ты решаешь ничего мне не говорить? Вообще-то, я тоже здесь живу!
Я нахмурилась:
– Ты права. Боже, Рей. Мне правда жаль. Я не подумала, что ты можешь вернуться домой и наткнуться на него.
– Трент сегодня вечером остается здесь?
– Нет, он будет с семьей.
– Я не оставлю тебя одну.
– Рей…
– Замолкни! Поедем к моим родителям.
– Ни в коем случае…
– Поедем! И ты будешь веселиться! Это тебе наказание, раз не сказала, что твой психопат-отец, любитель поднять руку на жену, ворвался в нашу квартиру и напал на тебя, да к тому же остался безнаказанным.
– Мама держит все под контролем. Не знаю, что именно она сделала, но он больше не появлялся, а Колин, Чейз и Кларк ни о чем не догадываются.
– Трент надрал ему задницу?
– Очень похоже, что сломал нос.
– Вот и хорошо! Собирай шмотки! Выезжаем через двадцать минут.
Повиновавшись, я собрала самое необходимое. Мы забросили сумки в багажник к Рейган, а когда отъехали от дома, чирикнул мой мобильник. Я подняла телефон и уставилась на экран.
– Что там? – спросила Рейган. Взгляд ее метался между мной и дорогой. – Это Трент?
– Ти-Джей. Спрашивает, могу ли я подвезти его завтра в аэропорт.
– Разве его отец или еще кто-нибудь не может этого сделать? – нахмурилась Рейган.
– Я-то уж точно не могу, – сказала я, набирая на экране ответ. Затем бросила телефон на колени. – Поступи я так, все бы пошло наперекосяк.
– Умница. – Рейган похлопала меня по колену.
– Не верится, что он приехал в город. Он не сомневался, что его не отпустят домой на День благодарения.
Телефон снова чирикнул. Я взглянула на экран.
– Что пишет?
– «Знаю, о чем ты думаешь, но я только пару дней назад узнал, что смогу приехать».
– Я сбита с толку. – Рейган прищурилась, глядя, как я набираю краткий ответ.
– Не понимаю, какое отношение имеет к его работе «Икинс», но, вероятно, это правда.
– Почему ты так говоришь?
– Иначе бы он не приехал.
Когда мы добрались до родительского дома Рейган, ее мама и папа удивились при виде меня, но и обрадовались, даже распахнули объятия. Я села на темно-синюю кухонную столешницу, слушая, как Сара подшучивает над Рейган – в детстве ту было не разлучить с ее любимым одеяльцем – и рассказывает истории о Бо, ее отце. Интерьер в их доме был выполнен в красных, белых и синих цветах, с американскими флагами и звездами. На стенах висели черно-белые фотографии в рамках, повествующие о карьере Бо в качестве морского пехотинца.
Когда я направилась на свою вечернюю смену, Рейган и ее родители помахали мне рукой на прощание. На парковке почти не было машин, и те немногие посетители, что наведались в бар, вскоре разошлись. Хорошо еще, что я была единственным барменом. Чаевых едва хватало, чтобы окупить эту смену.
Трентон несколько раз присылал мне эсэмэску с просьбами приехать к нему. Они собирались играть в домино и смотреть фильм. Я представила, каково это – свернуться рядом с Трентоном на диване в доме его отца, и слегка позавидовала Эбби, которая сейчас была с Мэддоксами. Мне отчасти хотелось там оказаться.
После закрытия я проверила сообщения и увидела эсэмэску от Трентона: Трэвис и Эбби расстались. Когда казалось, что огорчаться уже дальше некуда, телефон зазвонил и на экране высветилось имя Трентона.
– Алло?
– Я ужасно себя чувствую, – тихо произнес он. Голос у него был не менее ужасным. – Вряд ли я смогу сегодня улизнуть отсюда. Трэвису совсем плохо.
– Все в порядке. – Я сглотнула ком в горле.
– Нет. Как угодно, но только не в порядке.
Я слабо улыбнулась, надеясь, что он каким-то образом почувствует это по телефону.
– Приезжай ко мне завтра.
– Кэми, прости. Не знаю, что и сказать.
– Скажи, что мы увидимся завтра.
– Увидимся завтра, обещаю.
После того как мы заперли бар, Коуди проводил меня до машины. В свете уличных фонарей виднелись облачка пара от нашего дыхания.
