Образы, которые сводят секс к «красоте», а красоту превращают во что-то нечеловеческое, унижают женщин и не дают им и мужчинам возможности вместе выступить против общественного порядка, который существует за счет антагонизма между ними.
Барбара Эренрайх, Элизабет Хесс и Глория Джэкобс в книге «Преобразование любви» (Re-Making Love) подчеркивают, что новый рынок товаров, связанных с сексом, требует быстрого оборота. И это относится ко всей экономике потребления в целом. Меньше всего рынку нужно, чтобы мужчины и женщины научились любить друг друга, так как индустрия розничных продаж, оцениваемая в $1,5 трлн, поддерживается отчужденностью мужчин и женщин друг от друга и их сексуальной неудовлетворенностью. Реклама не продает секс — это было бы неэффективно, и ей не нужно, чтобы гетеросексуальные мужчины и женщины тянулись друг к другу и находили сексуальное удовлетворение. Что она продает, так это сексуальную неудовлетворенность.
Выживание нашей планеты зависит от того, сумеем ли мы найти баланс между женскими и мужскими ценностями, которые уравновесят друг друга, однако препятствием к этому встает культура потребления, построенная на поддержании взаимонепонимания между полами и возникающей вследствие этого сексуальной неуверенности. Сейчас символами мужественности и женственности являются мотоциклы Harley-Davidson и кухонные комбайны Cuisinart. Но сексуальное удовлетворение ослабляет хватку материализма, поскольку в этом случае символы статусности перестают казаться сексуальными и становятся ненужными. Когда усиливаются эмоциональные и сексуальные желания, ослабевает страсть к потреблению. Цена, которую мы платим за поддержание этого рынка на плаву, — наши тайные, из глубины сердца идущие желания. Миф о красоте сохраняет пропасть между мужскими и женскими фантазиями. Эта пропасть иллюзорна, она не имеет ничего общего с законами природы. Но именно из-за нее мы продолжаем тратить огромные суммы денег неизвестно на что и не можем ясно взглянуть на все, что нас окружает. Словно дымовая завеса разделяет нас и не дает нам быть самими собой в своих сексуальных проявлениях.
Культура потребления создает сексуальных клонов — мужчин, которые вожделеют неодушевленные предметы, и женщин, которые готовы быть ими. При этом предмет желания постоянно меняется и представляет собой «расходный материал», диктуемый рынком. Объект потребления быстро устаревает, и в результате мужчины все реже строят отношения с одной женщиной на годы или на всю жизнь, а неудовлетворенность женщин собой со временем только растет. Эмоционально нестабильные отношения, высокий уровень разводов и масса одиноких людей, выброшенных на сексуальный рынок, — все это идет на благо экономике потребления. Под воздействием «красивой» порнографии секс становится жестоким, скучным и поверхностным, антиэротичным как для мужчин, так и для женщин.
Но не только индекс потребления напрямую зависит от того, насколько разобщены мужчины и женщины. В этом заинтересованы и более могущественные силы. На военные нужды тратится почти третья часть государственного бюджета США, но поддержание духа милитаризма возможно только в том обществе, где женщины играют второстепенную роль. Иначе мужчины — мужья и отцы — не стали бы с готовностью верить стандартной пропаганде милитаризма: что якобы их жены и дети только выиграют от их героической смерти. Потенциальные враги в их глазах тоже были бы в первую очередь чьими-то отцами и мужьями. Поэтому любовь, согласие и доверие между мужчиной и женщиной ставят под угрозу существование экономики потребления и военно-промышленного комплекса.
Больше того — они грозят привести к политическим переменам: близость, основанная не на доминировании и боли, а на взаимности и отсутствии насилия, помогает партнерам осознать свою привлекательность и самоценность. А вслед за этим возникает и убежденность в своей общественной значимости. Если женщина уверена в себе и в своей привлекательности, она не испытывает зависти к другим женщинам. И если она любит свою женскую природу, то отстаивает свои права на нее. То, что говорят о женщинах, правда: мы и в самом деле ненасытны. Наши аппетиты и в самом деле нужно контролировать, если все должно по-прежнему оставаться на своих местах. Если бы нам принадлежал весь мир, если бы мы верили в то, что за этим не последует наказания, мы действительно потребовали бы больше любви, больше секса, больше денег, большей ответственности за детей, больше еды, больше внимания и заботы. Эти сексуальные, эмоциональные и физические запросы в самом деле начали бы распространяться и на социальную сферу: оплату ухода за престарелыми людьми, родительский отпуск по уходу за ребенком, социальное обеспечение детей и т.д. Сила женского желания была бы настолько велика, что обществу пришлось бы считаться с тем, чего хотят женщины — как в постели, так и в жизни в целом.
В нашей экономической системе работа организована так, что она несовместима с семьей. Таким образом мужчины контролируют сексуальную жизнь друг друга, не давая любви и семье занять главное место в их жизни. Женщины, в отличие от них, считают себя успешными, если им удается поддерживать любовные отношения. Если бы множество мужчин и женщин объединились бы и действовали сообща, то такое определение успеха стало бы привлекательным и для мужчин, освободив их от пут мужского соперничества. Но «красивая» порнография препятствует этому: воздействуя на мужчин, она не дает им обрести покой в любви с постоянной партнершей. Образы обработанных «Фотошопом» красоток заставляют мужчину пребывать в постоянном поиске, вместо того чтобы разглядеть красоту женщины, которую он хорошо знает, женщины, отмеченной морщинками, родной и близкой, которая каждое утро подает ему за завтраком газету.
Миф о красоте тормозит сексуальную революцию, отбрасывая нас назад, в прошлое. В XIX в. гетеросексуальные отношения разрушались практикой браков по расчету. А современные молодые люди, живущие в больших городах и стремящиеся к успеху, доверяют свою судьбу службам знакомств, а свой сексуальный потенциал растрачивают на работе. Так, один из опросов выявил, что во многих семьях яппи партнеры страдают импотенцией.
На протяжении последних столетий гендерные стереотипы разобщали мужчин и женщин. В викторианскую эпоху мужчины оценивали и выбирали себе жен на ярмарке невест. И сегодня они также оценивают и выбирают женщин, пригвожденных мифом о красоте к позорному столбу, подобно приговоренным к сожжению на костре. Раньше у женщин не было никаких прав, и они твердо знали, что трудно любить своего тюремщика. Но любить своего судью ненамного проще. Если мужчины и женщины до сих пор находятся в состоянии холодной войны, то причина этого лишь одна: так общественные
институты пытаются сохранить свою стабильность, потому, что счастливая и полноценная гетеросексуальная любовь представляет для них несомненную угрозу.
Наглядные практические уроки
Эффектно снятые сцены изнасилования эротизируют войну полов. А «красивая» порнография подавляет женскую сексуальность и снижает сексуальную самооценку женщин. Она запирает сексуальное удовлетворение на замок, единственным ключом к которому является «красота». И секс становится заложником «красоты».
На Западе сексуальность женщин страдает от мифа о красоте не меньше, чем на Востоке — от изуверской практики женского обрезания. Проведенное в 1953 г. исследование показало, что только от 70 до 77% американок когда-либо испытывали оргазм в результате мастурбации или во время полового акта. В случае с женщинами сексуальное удовлетворение явно отставало от очевидного прогресса «сексуальной революции»: в 1976 г. данные исследования, проведенного Шир Хайт, продемонстрировали, что только 30% женщин испытывали оргазм во время полового акта без дополнительной стимуляции клитора рукой, еще 19% — со стимуляцией клитора, а 29% вообще не достигали оргазма. При этом 15% женщин вообще никогда не мастурбировали, а 11,6% не испытывали оргазм никогда в жизни. Исследование, проведенное в 1974 г. Хелен Калан, показало, что от 8 до 10% женщин никогда не испытывали оргазм, а до 45% испытывали его во время полового акта только при условии дополнительной стимуляции клитора. И наконец, согласно исследованию, проведенному в 1973 г. Сеймур Фишер, регулярно испытывали оргазм во время секса только 30% женщин.
