Большое влияние на магию Спейра оказали теории Зигмунда Фрейда. В результате его по праву можно считать родоначальником психологической магии ХХ века. В связи с этим мы остановимся на магической биографии Спейра подробнее, так как именно в его изысканиях отчетливее всего продемонстрированы основные положения современной магии денег.
Как известно, Фрейд совершил открытие, утверждая, что многие человеческие формы поведения вовсе не основаны исключительно на сознательных решениях и биологических рефлексах, как повсеместно считалось ранее. В своей теории бессознательного он отнес большую часть психической динамики к сфере, упрямо ускользающей от дневного сознания, но оказывающей не менее значимое влияние на жизнь человека. Спейр пошел еще дальше – он пришел к убеждению, что это бессознательное обладает магическими силами, которыми человек может пользоваться, занимаясь магическими практиками.
Так же сильно повлияло на него учение Фрейда о вытеснении. Суть его в том, что вытесненные травмирующие переживания остаются действующими в подсознании и могут проявляться в необъяснимых, то есть рационально не обоснованных, неизбежных формах поведения и неврозах. Поэтому главной задачей фрейдистского психоанализа является осознание этих вытеснений (комплексов) и нейтрализация их.
Отсюда Спейр пошел обратным путем. Он предполагал, что «если вытеснения, возникающие непреднамеренно, могут привести к совершению нежелательных навязчивых действий, то тот же механизм посредством создания организованных вытеснений может приводить в действие магические силы подсознания». Так, если Фрейд считает вытеснение чем-то нежелательным, от чего обязательно нужно избавляться, Спейр направляет его для достижения магических целей. И хотя общая магия Спейра известна нам лишь фрагментарно, так как в основном он сохранял ее в тайне и разве что иногда давал зашифрованные намеки, этот метод он описал самым подробным образом. Поэтому неудивительно, что современная магия только по этому труду может оценить гениальность Спейра.
Будучи увлеченным живописцем, который задолго до сюрреалистов экспериментировал с автоматическим письмом, Спейр не сомневался, что цензора, постулированного Фрейдом, фильтрующего и препятствующего любой непосредственной коммуникации между сознательным и бессознательным, можно обойти, прежде всего используя графические символы. И потому его магия сигилов опирается на создание символов такого рода.
В отличие от традиционной магии, существовавшей до него, Спейр не исходит из давно устоявшегося, передаваемого из поколения в поколение набора магических символов и знаков, которым присуща собственная сила. Здесь он проявляет себя человеком современного мира, приверженцем индивидуализма, придающим особое значение тому, что всегда существует некая отдельная личность, в которой и через которую проявляются магические закономерности.
На следующем этапе Спейр окончательно порывает с традицией. Даже если его сигилы изготавливаются индивидуально, они не имеют продолжительного характера. Речь скорее идет об уникальных объектах, которые предназначены только для однократного применения и обретают свою силу отнюдь не благодаря систематично повторяющемуся использованию и передаче по традиционной коллективной линии. У него нет ни установленных формул, ни ритуальных структур, да и ритуалу он не придает значения. Точно так же ему чужда и магическая атрибутика, ссылки на классических авторов и тексты, как и нет связей с какими-либо закрытыми группами и обществами.
В преддверии политического и общественного коллективизма, во всем своем размахе проявившегося в тоталитарных системах коммунизма и фашизма (национал-социализма), такого рода радикальный индивидуалистский подход мог только неприятно удивлять. Современники Спейра не являлись исключением. Только в 70-е годы ХХ века его произведение было заново открыто и оценено, чтобы в искаженной форме найти свое место главным образом в магии хаоса, возникшей на англоязычном пространстве.
Сигил: что это?
Изначальное значение слова сигил неизвестно. Известны и употребительны скорее слова sigille («вместо печати») или Siegel («печать»). Слово сигил заимствовано в немецкий язык, как нам кажется, из английского, где оно должно было обозначать исключительно сигилы, сделанные по методу Спейра. Это предположение позволит избежать недоразумений, так как магия сигилов по Спейру фундаментально отличается от сигилов Агриппы или общей герметики. Под сигилом понимается графическое символическое изображение магического волеизъявления, которое после его создания нужно «запустить», то есть активировать его действие.
Существуют различные методы изготовления таких сигилов. Но мы хотели бы хорошо разобраться только с описанным самим Спейром словесным методом. Создание любого сигила начинается с формулировки магического волеизъявления. На эту тему Спейр высказывается довольно скупо. Но мы можем сделать заключение, зная, что в то время, когда он творил, был популярен метод лечения самовнушением по Куэ, предшественнику позитивистского внушения. Правильность этих выводов снова и снова подтверждается на практике.
Следовательно, волеизъявление нужно формулировать только в позитивном ключе, иначе маг подвергается опасности перегрузить подсознание негативными формулировками и тем самым спровоцировать конфликты, которые могут привести к полностью противоположному результату. Избегайте при разработке волеизъявления таких слов как нет, не или никогда. Если ваша цель – не осуществить что-либо, а помешать чему-то нежелательному, также необходимо придерживаться положительных формулировок.
Если бессознательное является, по мнению Спейра (так же как и в целом психологической магии), местом пребывания всех магических сил, это не значит, что его автоматически следует считать всемогущим. Здесь кроется особенное коварство любого магического действа. Конечно же, маг отрицает состояние потери сознания как метод, иначе он не посвятил бы себя занятию магией. Но если отказ от потери сознания и является важным условием, чтобы ступить на путь магии, ограниченность магической досягаемости не отменяется! Другими словами, не превышайте свои полномочия. Кто создает и активирует сигил «для мира во всем мире» либо надеется, что сможет при помощи сигила предотвратить глобальные изменения климата, не должен удивляться неудаче.
Конечно, человек в состоянии достичь намного больше, чем он предполагает. Но это не значит, что он становится всемогущим. Определение собственных магических пределов нередко своего рода хождение по краю, которое требует уверенного чутья и умения определить, где заканчивается этот предел действия и начинаются незаконные притязания на потустороннее. Желание установить такой предел для каждого отдельного человека было бы таким бы самонадеянным и чуждым магии Остина Османа Спейра, как если бы некие морально-этические или религиозные нормы предписывали магу, работающему с сигилами, его действия. Сам Спейр поступал совсем аморально, потому-то позже его и отвергал Кроули. С каким бы упоением ни характеризовала английская желтая пресса Кроули «самым испорченным человеком», он был, главным образом, не адептом магии успеха, но представителем своего цеха, в высшей степени обеспокоенным религиозными и мистическими целями; он поддерживал своеобразное, но зато вполне жесткое представление о морали, с которым, однако, достаточно фривольно обходился.
