В процессе своей службы Норма Джин не раз и не два наблюдала, как некоторые полицейские злоупотребляли своей властью. Они вынуждали оказывать им сексуальные услуги как сотрудниц, так и уличных проституток. Занимались кражами и вымогательством, совокуплялись с малолетними. А когда их в редких случаях ловили, полицейские отделывались лёгкими взысканиями или минимальными наказаниями. Норма Джин стала вести записи с намерением написать книгу о полицейских нравах.
Во время исполнения служебных обязанностей Норма Джин получила две травмы спины. Её стали мучать боли, а коллеги-полицейские, которым она проговорилась, что пишет о них книгу, а также сотрудники-недоброжелатели стали её притеснять. Короче, Норме Джин стало тошно, и она ушла в отставку по состоянию здоровья.
Очень скоро встал вопрос – на что жить, пенсии по инвалидности не хватало. Случай свёл её с дорогой проституткой, которая рассказала о прелестях своей работы и познакомила Норму Джин со своей мадам. Норма Джин, решившаяся на эту предосудительную работу, руководствовалась славной перспективой получения наслаждения, за которое ей ещё будут платить деньги.
Норма Джин пишет так:
Я хотела работу, от которой бы я получала удовольствие, делая то, что я умею делать хорошо, и чтобы за это я получала хорошие деньги. Проституция давала именно то, что я хотела: я могла работать в любое время когда захочу, встречаться только с теми мужчинами, что мне нравились, ходить в лучшие рестораны со своими клиентами. К тому же я любила секс. Чего ещё можно желать? (67)
Норма Джин понравилась мадам, и та сразу пригласила первого клиента, весьма респектабельного пожилого господина, который обошёлся с новообращённой проституткой исключительно ласково и щедро одарил её за кратковременную услугу. Норма Джин на крыльях любви к новой профессии занялась ею с воодушевлением и вдохновением. Но она не перегружалась и не жадничала, а использовала обильное свободное время, чтобы продолжать писать свою книгу и наслаждаться жизнью, в том числе половой.
Норма Джин познакомилась с актёром, которому было 59, тогда как ей было 24. Он боялся к ней приставать из-за разницы возрастов и водил её по театрам и ресторанам шесть месяцев, не прикасаясь. Норма Джин думала, что он гомосек, так как не пытался делать «руконаложение». И тут вдруг Виктор (так звали актёра) заявляет ей по телефону, что больше с ней встречаться не может, так как платоническая любовь ему стала не под силу, а изнывает он от любви физической. Норма Джин оторопела – он ей нравился, но она виду не подавала, будучи уверенной в его безразличии к ней. Пригласила она его срочно к себе, и стал Виктор не ебать её, как все мужики, а лизать ей клитор, да так, что кончила она мощный раз и думала – всё, а он не переставал и довёл он её до кучи оргазмов. Тогда Норме Джин ничего не оставалось, как влюбиться. А ещё ведь Виктор и человек хороший, умный и преданный оказался. Короче, сплошное счастье пошло и даже съехались вместе жить, и, что самое важное, Виктор поощрял её занятия проституцией.
Тем временем Норма Джин набрала такую богатую клиентуру из сплошных богачей, что описаниями любимой работы с ними полнится половина книги. Причём для многих клиентов были важны не столько совокупления, сколько разыгрывание различных фантазий, которые возбуждали клиентов настолько, что они кончали, часто даже не прикоснувшись к Норме Джин. Вот уж поистине с жиру богачи бесятся – им фантазию вместо живой ротогрудопиздожопы подавай.
Отслюнявливали они Норме Джин сотни и тысячи президентоголовых уе, а она только счастлива, что мужикам радость доставляет и сама в то же время получает, пусть не всегда сексуальную, то уж точно – денежную.
А дома Викторушка ждёт, всегда долизать готов.
В дополнение к мужчинам (деньга к деньге, а наслаждение к наслаждению) у Нормы Джин любовь к женщинам появилась, так что часто она с подружкой выступала перед очередным богачом с задушевным лесбийским оргазмом, к которому, бывало, клиент присоединял и свой.
Поистине восторженную жизнь вела Норма Джин, и это говорю не я, а она сама. Но ничто не длится вечно – особливо сексуальные утехи.
В один непрекрасный день в квартиру Нормы Джин нагрянула полиция и арестовала её за нарушение общественного порядка: на неё якобы пожаловались соседи за то, что из её квартиры раздавался шум. А оказавшись в её квартире, полицейские стали рыскать в поиске рукописи. Нашли её и самовольно изъяли. Рукопись пропала, а Норму Джин продержали в тюрьме несколько часов для острастки.
После быстрого на этот раз освобождения она стала с ещё большим удовольствием продолжать проститутничать и восстанавливать украденные полицией тексты. Безбедная жизнь продолжалась, но тут Норма Джин познакомился с клиентом, который предпочитал пожилых и полных женщин с лицом вовсе не обязательно привлекательным. У Нормы Джин сохранились отношения с бывшей коллегой Пенни, которая на редкость подходила по критериям, предъявлявшимся притязательным клиентом. Вот она и решила клиенту помочь и подруге дать порадоваться да подзаработать. Слово за слово, и Пенни, которой осточертела полицейская работа и маленькая зарплата, захотела познакомиться с богатым извращенцем. Она несколько раз приходила домой к Норме Джин, и та, добрая душа, простодушно делилась с ней секретами своего ремесла. Простите, искусства.
Но чем ближе подходило дело к свиданию Пенни с «любителем старины», тем больше подозрений закрадывалось в добрую душу Нормы Джин. И не зря – на Пенни были навешаны микрофоны и магнитофоны, она была подсадной уткой, с помощью которой полиция соорудила обвинения против Нормы Джин. Обвинения, состоящие в подстрекательстве Пенни на проституцию, то есть в сводничестве.
Закрутился кафкианский процесс. Закон предусматривал за сводничество обязательное тюремное заключение от трёх до пяти лет, хотя за грабёж и разбой разрешалось давать срок условно. На такой безумной высоте находилась, да и по сей день находится, американская сексуальная мораль. (Так ещё в семидесятых в Калифорнии оральный секс между взрослыми считался преступлением и карался тюрьмой до пяти лет. До сих пор в законодательстве многих штатов существуют законы, по которым жестоко карается анальный секс между взрослыми.)
Норма Джин, не будь дурой, подключила все СМИ, и журналисты поголовно заинтересовались бывшей полицейской, ставшей высокооплачиваемой проституткой да ещё пишущей книгу, разоблачающую нравы полиции Лос-Анджелеса. Её стали интервьюировать по телевидению, писать о ней статьи и всячески рекламировать.
Но в результате дурацкого поведения её адвоката, который отсоветовал ей выступать перед присяжными, те признали её виновной.
Судья решил проверить психическое состояние Нормы Джин, прежде чем выносить ей приговор. Её поместили на 50 дней в тюремную лечебницу, где было несладко, о чём она подробно рассказывает. Отстрадав там своё, Норма Джин оказалась на свободе благодаря либеральному судье, который дал ей этот срок условно, потому как он не пожелал приравнивать сводничество к разбою в случае Нормы Джин, никогда не имевшей в прошлом судимостей. Но в результате ей пришлось прекратить занятия проституцией, так как если бы её снова засекли, то условность срока была бы отменена и ей пришлось бы сесть в тюрьму.
