Полная отдача себя и доверие к партнёру при анальном совокуплении противопоставляется постоянной вражде к мужчинам и, следовательно, сопротивлению им при вагинальном совокуплении. Отсутствие или неполнота наслаждения, получаемого от мужчины, – это главная причина неприязни к партнёру, неприязни, являющейся следствием ощущения обманутости, недополученности:
От ебли в заднее отверстие я научилась тому, как полностью отдаваться, сдаваться. От ебли в другую дыру я научилась, как быть использованной и покинутой.
А вот ещё разъясняющий пассаж Тони:
Моя пизда ставит вопрос, мой зад – отвечает на него. Введение в зад снимает проблему двойственности, которую привносит и делает наглядной вагинальное проникновение. Ебля в зад разрешает все противоречия, все конфликты положительного и отрицательного, добра и зла, высокого и низкого, глубокого и мелкого, наслаждения и боли – ебля в зад объединяет это, снимает все проблемы. Поэтому для меня ебля в жопу – это духовное решение.
Кто бы мог подумать?
Вышеупомянутая Catherine Millet решала эту антиномию проще и без надрыва (в том числе прямой кишки) – она с одинаковой непринуждённостью и энтузиазмом давала себя ебать как в пизду, так и в зад, причём всем подряд и в большом количестве, тем самым снимая всякие противоречия, одолевающие Тони. Правда, Catherine не обрела божественного прозрения при помощи анального секса, который был у неё так же почитаем, как и прочие разновидности генитальных контактов. Но чем является наслаждение, которое в обилии получала Catherine, как не божественным прозрением?
А наслаждения в оргиях Catherine, похоже, тоже получала именно благодаря полной самоотдаче, которая была невозможна для Catherine при совокуплении один на один. Получается, что максимальная самоотдача даёт женщине максимальное наслаждение, но для одной оно достижимо с помощью оргий, а для другой с помощью анального секса.
Постоянное стремление к совершенству даже через боль Тони ассоциирует с её целеустремлённой и физически тяжёлой работой в балете. Она находит трансцендентную аналогию: танцуя и сбивая пальцы на своих ногах в кровь, она не чувствовала боли, а только эйфорию. Боль вступала только тогда, когда она снимала пуанты. Тони стала их боготворить. Подобным же способом она превозмогала боль в анальном сексе и восходила благодаря этому на высшую ступень наслаждения. Таким образом, Тони боготворит анальный секс, несмотря на то, что он приносит боль, которая с лихвой окупается эйфорией, которую он ей дарует.
Примечательно то, что юная Тони не осознавала религиозной сути своих первых сексуальных открытий – они были для неё лишь психофизиологическими явлениями, но тоже огромной силы:
Я никогда не думала, что спрятанное отверстие, находящееся ниже моей талии, является входом в моё сердце.
Познав первый оргазм, она ощутила, что её клитор стал центром мира.
Тони описывает свои регулярные встречи с массажистом, который помимо массажа, а потом вместо него, зализывал ей междуножье, вознося её к тридесятым небесам. Так как медицинская страховка из-за «производственной травмы» оплачивала Тони регулярный массаж, то она платила за клиторальный массаж этому лизальщику, покупая тем самым себе надёжные и всеобъемлющие оргазмы. Бога в них она никак не могла узреть. Не открыли ей Бога ни лесбийский секс, ни групповой (с одним мужчиной и с двумя женщинами). А всё потому, что наслаждения эти опирались всего лишь на клитор, не добираясь до ануса.
Тони утверждает, что оргазм анальный совершенно иной, чем клиторальный, иной настолько, что он мог снизойти только от Бога. (А клиторальный от кого? От Пушкина, что ль?)
Рождённая с отвращением к хую по эстетическим соображениям, Тони подробно описывает, насколько он уродлив и смешон. Потом она делает исключение только для одного хуя – того, что шуровал в её заду. Он ей представляется красавцем.
Такого рода привилегия одному лишь хую идёт в противоречие с её установкой по отношению к мужчинам, говорившим, что они любят только её пизду. Тони хочет мужчину, который бы любил пизду вообще и восхищался бы ею вне зависимости, её ли это пизда или чья-то другая. Только такой мужчина, по её справедливому заключению, может дать ей наслаждение, а не тот, кто делает странное исключение только для её пизды, отвращаясь от всех остальных, а значит, где-то всё-таки принуждая себя к её пизде. Только любя пизду вообще, можно поистине полюбить и какую-то конкретную. Но Тони не понимает, что подобное отношение справедливо и по отношению женщины к хуям.
Основная причина пренебрежительного отношения к хуям у Тони та, что они не давали ей особого удовольствия при совокуплении, а потому – что с них взять, коль с наслаждением они не связаны.
А вот мужской язык, уверен, представлялся ей красавцем, как, впрочем, и женский.
Однако чуть первый хуй погрузился ей в зад и вознёс её в небеса и тем самым оказался связанным ею с наслаждением, оно сразу даровало этому хую красоту.
Желанье наделяет красотой,
как я писал в стихе Anus (см. http://www.mipco.com/win/obe.html).
Разумеется, Тони восторгалась лишь единичным хуем её Мужчины потому, что только он, пока единственный, давал ей анальное наслаждение. Но она наверняка уже начинала исподволь влюбляться во все хуи как в потенциальных гостей её прямой кишки. Доказательством возникшей любви к хую стало её возникшее наслаждение от его сосания, то, чего она не испытывала ранее.
Тем не менее в истинности этой любви следует усомниться, так как её Мужчина никогда не кончал Тони в рот, даже когда она сосала его минут сорок. Причём это её нисколько не удручало, а ведь женщина, любящая хуй, но не глотающая сперму, далека от полной самоотдачи, о которой Тони написала книгу.
Она приходит к выводу, что поистине почувствовать хуй можно только задом, который плотно обжимает его со всех сторон и обладает большим количеством нервных окончаний, чем влагалище. Тони итожит:
влагалище – для деторождения, а зад – для искусства.
Имеется в виду, судя по всему, искусство любви.
Капитуляция, самоотдача Тони происходит только после предварительной эстетическо-гигиенической самоцензуры. То есть капитуляция вовсе не безоговорочная и сдача вовсе не полная.
Перед каждой встречей с Мужчиной Тони выбривает почти всю пизду, оставляя крохотный треугольничек наверху. Она тщательно удаляет волоски вокруг ануса.
Тони нигде не пишет, что делает это она по просьбе Мужчины, нет, это её собственное представление о порядке и церемонии самоотдачи.
Тони описывает, как она принимает ванну, как промывает влагалище, как пальцем вымывает прямую кишку – мол, теперь «с её жопы кушать можно».
«Нет волос – нет стыда». Так вот американо-гигиеническим методом она тщится избавиться от стыда – бреясь, избавляясь от волос, запахов, то есть того, что составляет сексуальную суть женщины. Она умащается разными снадобьями, а на деле ущемляет свои вторичные половые признаки.
