А пока Бовуар ходила с Ольгой в театры, гуляла с ней по Парижу и даже написала, что существуют только два человека, которые самые важные для неё, причём Ольга одна из этих двух.
Однажды они вместе пили бренди и пьяная Ольга упала с лестницы и заснула у первой ступеньки. Бовуар и Ольга ходили в танцевальные бары, и Ольга учила подружку танцевать. Короче, развлекались девочки.
В июле 1935 года Ольга провалила экзамены на медицинский факультет – родители хотели сделать из неё доктора. Ольге надо было возвращаться домой, в городок вдали от Парижа. И тут Сартр предложил Бовуар взять Ольгу на содержание и оставить жить вместе с ними. Ольге было к тому времени двадцать, что ещё не считалось совершеннолетием, и требовалось согласие родителей. Бовуар съездила к ним и уговорила – мол, она будет развивать Ольгины способности и учить её философии. Девушку поселили в хорошем отеле и купили ей полку с книгами по философии, являвшиеся фоном для любовных объятий Бовуар и Ольги.
Однако вскоре Ольга продемонстрировала полную неспособность к самостоятельным занятиям, и вся идея занятий философией рухнула. Несмотря на это, содержать её продолжали, а Ольга, загипнотизированная влиянием старших почитаемых учителей, подчинялась им, как могла.
Страсти-мордасти Сартра к Ольге происходили на виду у Бовуар, которая мучилась всем этим в большей степени, чем просто ревностью. Сартр воспринимал всерьёз каждую выходку Ольги, а потом в подробностях делился всем с Бовуар, которая выступала арбитром в частых перепалках Сартра и Ольги. Если она принимала сторону Ольги, Сартр зверел. Если она принимала сторону Сартра – Ольга днями молчала и дулась. Бовуар размышляла: а каково её место в этих отношениях? Сартр часто казался ей просто чужим человеком:
Временами я спрашивала себя, не зиждется ли всё моё счастье на гигантской лжи?
Все эти чувствования перепевались в произведениях как Сартра, так и Бовуар, которые каждый по-своему их описывали. Сартр посвятил Ольге свой первый сборник рассказов Стена.
Сартр жестоко ревновал Ольгу к красавцу, который появлялся в их круге, и бесился, когда видел с ним Ольгу, уходящими куда-то, держась за руки. Бовуар старалась его успокоить.
Но самое смешное, что Ольга Сартру не дала, несмотря на его объяснения в любви, ухаживания и содержание. Она ему твердила в лоб, что его не любит. Она терпеть не могла толстых, а у Сартра было брюшко. Ольга даже не позволяла ему к себе притрагиваться. Сартр осаждал её, поджидал, когда на неё находила слабина, и всё, что ему удавалось, – это поцеловать её. Ольга стала просто избегать Сартра и снюхалась с Бостом – ещё одним красавчиком из круга Сартра. Сартр сам подначивал Боста на эту связь, делая вид, что ему безразлично, а потом кипел и умирал от ревности, исповедуясь Бовуар.
Зато у Ольги была младшая сестра Ванда, родившаяся в 1917 году, и с ней Сартр оказался более успешен, но далеко не сразу. В 1937 году Ванда приехала погостить к сестре в Париж. Провинциалка, подавленная сартровским непрекращающимся потоком умных слов, буквально немела в его присутствии. Он принялся её соблазнять, очаровательную и полненькую. Сартр повёл её показать Монмартр, а когда они возвращались домой в такси, он притянул её к себе и поцеловал в губы. Двадцатилетняя девственница была весьма шокирована. После этого она пряталась от Сартра и боялась встретиться с ним на улице.
Шесть недель лета 1937 года Сартр и Бовуар провели в Ереции. Три из этих недель с ними был красавчик Бост – тот, кто соблазнил Ольгу. Нигде в книге не говорится, еблись ли они вместе или по очереди? Скорее всего так и так. Бовуар часто проводила время с Бостом, пока Сартр писал. Каждый день он писал письма Ванде.
В Париже Сартр и Бовуар жили на разных этажах одного отеля. Собирались вместе для литературствования. Писали в разных концах комнаты, чтобы не отвлекаться на разговоры. Читали друг-дружьи рукописи и критиковали.
В 1937 году после многочисленных переделок и отказов наконец опубликовали сартровскую Тошноту. Она, книга, была посвящена Бовуар. (Уверен, что не тошнота.)
А тем временем Бовуар влюбила в себя ещё одну свою студентку, Бианку Бененфельд: умненькую, красивенькую, шестнадцатилетнюю. Вскоре каждое воскресенье они проводили вместе, и Бовуар рассказала ей о своих отношениях с Сартром, что, мол, не хотят детей, не хотят жениться, что спят с другими и никогда не ревнуют. Девица отпала. Это ведь получше всякой порнографии. (Или похуже?) Бианка стала во всём подражать Бовуар, её речи, одежде, жестам. После окончания школы Бовуар и Бианка отправились в турпоход и там спали в одной кровати и, естественно, подолгу не спали. Девчонка признавалась Бовуар в любви и утверждала, что никого не будет любить так, как её.
Сартр был увлечён «театром соблазнения», который он так хорошо изучил. Он описывал его «гастроли» как «литературную работу», что состоит из использования красивых слов, многозначительного молчания и умело выбранной точки обзора. Однако Сартр сетовал, что в отличие от литературы соблазнение женщин не придаёт ему благородства:
Я прихожу со свидания с сухим ртом, с усталыми мышцами лица от чрезмерных улыбок, голосом, всё ещё сочащимся мёдом, и сердцем, полным… омерзения.
Эти симптомы напоминают недомогание неудачного свидания, когда баба ему не дала, а он напрасно болтал языком и улыбался, потому как если бы дала, то рот у него был бы не сухой и он бы не улыбался, а серьёзно и всерьёз занимался бы ласками.
(И я в ранней юности открывал тот же велосипед и на нём катался:
Как тошно разговор плести,
велеречивостью давиться.
А в руки взял – кричит: «Пусти!»
– Куда тебя пустить, девица?
«Маятник»)
Сартр держал осаду Ванды целый год, но она ему упорно не давала. Девушка в открытую твердила, что физически он ей противен. Ванда ужасалась сартровской диете (жирное мясо, отсутствие овощей, обилие сладкого и спиртного), которую она считала причиной его плохой кожи. Но отказ только подстёгивал Сартра. Надежда и упорство были ему необходимы, чтобы не пасть духом от первых отказов, которые он встречал у большинства женщин.
Сартр взял Ванду в загородную поездку, они спали в одной кровати. Ванда позволяла ему любоваться её обнажённым телом, но не позволяла в себя углубляться. А Сартр, потирая ручки, рапортовал Бовуар, что он с каждым разом захватывает всё больше и больше новой территории.
Но когда Сартр подпоил Ванду и умудрился поцеловать, она бросилась в туалет и блеванула. Он утешал себя, что это смесь рома и шерри сделала своё дело, а не его отвратительные для Ванды прикосновения.
В этот период отверженности Вандой Сартр писал страстные письма Бовуар, которая путешествовала с Бостом.
Бовуар в ответ сообщала Сартру детали своего романа.
Воет лавировал между Ольгой и Бовуар. (Это вместо того, чтобы их вдвоём в постель положить. А может, и пытался, но в книге о тройственных и более совокуплениях ни слова.)
Ольга сердилась на Сартра, что он пытался соблазнить её сестру, а Сартр лгал им обеим. Он утверждал, что есть люди, в отношениях с которыми лгать просто необходимо.
