Последние двадцать лет этот строй благодаря процессу, называемому глобализацией, стал распространяться по всему миру. Коммунистические диктатуры на Востоке и военные диктатуры в третьем мире рухнули, а вместе с ними пали барьеры, воздвигнутые, чтобы не допустить свободного обмена идеями, передвижения людей и товаров. Мы являемся свидетелями широкого распространения и признания важного принципа, согласно которому творчество не поддается централизации: стимулировать его можно, только предоставив гражданам право самостоятельно принимать решения, созидать, мыслить, трудиться.
В системе капитализма ни один человек не станет объектом произвола со стороны других. Поскольку у нас всегда есть возможность не подписывать контракт или отказаться от сделки, если они нас не устраивают, единственный способ разбогатеть в условиях рыночной экономики — это предложить людям нечто такое, чего они хотят, за что они готовы заплатить по доброй воле. В ходе свободного обмена обе стороны должны считать, что он принесет им выгоду, — иначе сделка просто не состоится. Таким образом, в экономике не существует «игры с нулевым счетом». Если человек много зарабатывает в условиях рынка, это означает, что он предложил другим людям много товаров и услуг, в которых они нуждаются. Доходы Билла Гейтса и Мадонны исчисляются миллионами, но они не украли эти деньги: они их заработали, предлагая потребителям программные продукты и музыкальные произведения, за которые множество людей готовы платить. В этом смысле их обоих можно назвать нашей «обслугой». Фирмы и индивиды стараются создать более качественные товары и найти более эффективные способы обеспечить наши потребности. Есть и альтернативный путь — когда государство берет под контроль все наши ресурсы и само решает, какие виды деятельности следует поощрять. При этом, правда, возникает вопрос: кто сказал, что государство лучше нас самих знает, что именно для нас важно?
В условиях рыночной экономики цена и прибыль служат своего рода «сигнальной системой», помогающей ориентироваться работнику, предпринимателю и инвестору. Те, кто хочет получать хорошую зарплату или большую прибыль, должны подумать — в каких секторах экономики у них появится возможность наилучшим образом обеспечить потребности других людей? Чрезмерно высокие налоги и социальные выплаты полностью искажают эту систему сигналов и стимулов. Регулирование цен приводит к разрушительным последствиям, поскольку оно создает помехи для ценовой сигнальной системы, необходимой для нормального функционирования рыночной экономики. Если правительство устанавливает ценовые потолки, то есть требует продавать что-то по цене ниже рыночной (как это произошло со ставками за аренду жилья в Нью-Йорке), результатом становится дефицит. Люди будут держаться за свои квартиры, даже если они им в данный момент не нужны и кто-то готов снять туже квартиру за большие деньги. Домовладельцы, лишенные возможности взимать более высокую арендную плату, теряют интерес к покупке новых домов, и строительные компании вынуждены отказываться от новых проектов. Кончается все это дефицитом жилья. Если же правительство устанавливает нижний предел цен, то есть намеренно приобретает товар по цене выше рыночной (как это делается во многих странах в отношении сельскохозяйственной продукции), результатом становится перепроизводство. Когда ЕС платит за продукты питания дороже, чем рынок, это приводит к чрезмерному росту занятости в аграрном секторе, в результате продукции производится больше, чем нужно, а ресурсы растрачиваются впустую.
Другой необходимой предпосылкой капитализма является право людей оставлять себе ресурсы, которые они заработали или создали. Если вы, отказывая себе во всем, делаете долгосрочные инвестиции, но большую часть прибыли отбирает кто-то другой, вы, скорее всего, прекратите этим заниматься. Защита прав собственности — основа основ капиталистической экономики. Собственность предусматривает не только право человека на плоды его труда, но и право свободно распоряжаться своими средствами, не спрашивая разрешения у властей. Капитализм превращает людей в первопроходцев, осваивающих «новые земли» экономики.
Сказанное, конечно, не означает, что любой человек, действующий на рынке, по определению умнее государственного служащего. Дело в другом: рыночные игроки постоянно находятся в своей конкретной экономической «нише» и, реагируя на колебания цен, всегда в курсе текущей ситуации со спросом и предложением. Тот же, кто занимается централизованным экономическим планированием, просто не в состоянии собрать всю необходимую информацию, да и мотивация, побуждающая учитывать эти данные, у него гораздо слабее. Даже если любой отдельно взятый бюрократ умнее любого рыночного игрока, ему все равно не сравниться с совокупным интеллектом миллиона таких игроков! Они за счет миллиона индивидуальных действий, методом проб и ошибок определяют более эффективный способ использования имеющихся ресурсов, чем это можно сделать одним, даже гениальным распоряжением из центра. Если государство решает, что все ресурсы следует бросить на развитие определенной формы коллективного хозяйства в аграрном секторе, и это решение оказывается неудачным, последствия такой ошибки затронут все общество и при наихудшем развитии событий могут привести к массовому голоду. Но если развитием той же формы хозяйства займется группа людей, в случае провала своей затеи пострадают только они сами, а избыток продукции в других сегментах аграрного сектора гарантирует, что даже самые серьезные последствия этой неудачи не обернутся голодом. Для развития общества такие эксперименты и инновации необходимы, но в то же время связанные с ними риски следует свести к минимуму, чтобы ошибки немногих не ставили под угрозу благосостояние всех. В этом — главное достоинство индивидуального принятия решений и индивидуальной ответственности за их результаты.
Личная ответственность — такая же неотъемлемая черта капитализма, как и личная свобода. У политика или госслужащего, вкладывающего большие деньги в проект по развитию инфраструктуры или кампанию за проведение очередной Олимпиады в его стране, нет таких стимулов к принятию наиболее рациональных решений, как у частного предпринимателя или инвестора. Если что-то пойдет не так и доходы не позволят компенсировать расходы, расплачиваться будут не те, кто принял неудачное решение.
Люди, распоряжающиеся своей, а не «ничьей» собственностью, всегда действуют с расчетом на долгосрочную перспективу — ведь они знают, что им самим пожинать плоды (или нести убытки). В этом и заключается суть капиталистической экономики — люди откладывают часть того, что уже имеют, чтобы в будущем создать новые материальные блага. Также поступаем и мы, приращивая собственный «человеческий капитал», когда не жалеем времени и сил, чтобы получить хорошее образование, позволяющее нам в будущем зарабатывать больше. В экономике это означает следующее: мы не «проедаем» все заработанное, а откладываем часть имеющихся средств, поручая распоряжаться ими тому, кто сделает это эффективнее, чем мы сами, а затем получаем вознаграждение в виде процентов или прибыли. Сбережения и инвестиции обеспечивают поступательное развитие экономики — ведь за их счет финансируются новое оборудование и организационные структуры, позволяющие более продуктивно использовать трудовые ресурсы.
Организационные вопросы очень важны, поскольку за счет добровольного сотрудничества можно изготовить гораздо больше продукции, чем в случае, если все операции от начала до конца делает один человек. У «кустаря-одиночки» на изготовление одного кресла может уйти неделя, но если у него лучше всего получаются работы по дереву и он объединит усилия с другим работником, который отлично накладывает лак, и третьим — специалистом по обивке, то вместе они, возможно, сделают кресло за один день. А имея современное оборудование — еще один результат разделения труда и сотрудничества, — они могли бы изготавливать по сотне кресел в день и получать за свой труд гораздо больше.
