Благодаря техническому прогрессу появляется оборудование, позволяющее производить существующие товары с меньшими затратами, а также предлагать людям новую, ультрасовременную продукцию. В результате постоянного повышения производительности за счет разделения труда и технических усовершенствований сегодня отдача с одного человеко-часа в 25 раз больше, чем в середине XIX века. Соответственно и работник получает в 25 раз больше — за счет увеличения зарплаты, улучшения условий труда и сокращения рабочего дня. Когда чей-то труд становится более производительным, находится больше желающих «купить» его. Чтобы получить квалифицированных работников, фирмам приходится повышать зарплату и улучшать условия труда. Если же, напротив, зарплата растет быстрее производительности труда — в результате принятия соответствующих законов или заключения коллективных договоров под диктовку профсоюзов, — количество рабочих мест сокращается, поскольку трудовой вклад работников не стоит тех денег, которые работодатель вынужден им платить. В данном случае «перепроизводство» трудовых ресурсов, искусственно созданное установлением нижнего предела оплаты труда, приводит к безработице.
Политики порой создают видимость роста зарплаты, раскручивая инфляцию, — именно это многие годы происходило в Швеции. Однако, поскольку деньги постоянно обесцениваются, увеличение зарплаты в этих условиях носит иллюзорный характер. В долгосрочной перспективе обеспечить рост реальной зарплаты может только развитие экономики и повышение производительности труда.
Любая политическая и экономическая система нуждается в правилах, и капитализм, даже в его самой либеральной форме, здесь не исключение: ему по определению необходимы правила, определяющие законные права собственности, составление контрактов, урегулирование споров и многое другое. Эти правила создают основу для эффективного функционирования рынка. Но существуют и правила иного рода, мешающие нормальной работе рыночной экономики, — мелочное регулирование, расписывающее по пунктам, как люди должны распоряжаться своей собственностью, затрудняющее в ряде случаев открытие нового дела из-за необходимости получать лицензии и разрешения или из-за ограничений в области ценообразования и деловой активности. Такие правила прежде всего способствуют усилению контроля над экономикой со стороны государственных властей, которые не являются ее элементом и которым не приходится рисковать собственными деньгами. Они только увеличивают и без того тяжелую нагрузку на тех, кто создает наше материальное благосостояние. Так, в Соединенных Штатах общий объем различных правил и инструкций, которым должны следовать предприниматели, составляет более 134 тысяч страниц (причем речь идет только о тех, которые изданы федеральными властями!); за один 2002 год регулирующие органы ввели в действие 4167 новых нормативных актов. Неудивительно, что все меньше людей стремится воплотить свои творческие идеи в конкретные деловые проекты
[35]
.
Этим негативное воздействие подобных правил не исчерпывается. Когда государственное регулирование ставит препоны необходимой для предпринимателя деятельности, ему приходится посвящать немало времени — которое можно было бы потратить на решение производственных вопросов — тому, чтобы обеспечить соблюдение установленных правил или же их обойти. Если это оказывается слишком хлопотным делом, бизнесмен уходит в «неформальную» экономику, и тем самым его деловые операции лишаются юридической защиты. Многие фирмы используют свои финансовые ресурсы — которые в ином случае можно было бы инвестировать во что-то полезное — на «обработку» политиков, чтобы те приводили нормативы в соответствие с их потребностями. В результате у многих возникает искушение воспользоваться «связями», а чиновники вымогают большие взятки — особенно в бедных странах, где зарплаты госслужащих малы, а система регулирования довольно хаотична. Обусловливать производственную, коммерческую, инвестиционную деятельность граждан бюрократическими разрешениями — вернейший способ создать в стране всепроникающую коррупцию. Как заметил еще две с половиной тысячи лет назад китайский философ Лао-цзы, «когда растут законы и приказы, увеличивается число воров и разбойников».
Если цель состоит в том, чтобы правила были объективными, а чиновники неподкупными, нет лучшего способа ее достижения, чем существенное дерегулирование экономики.
Рисунок 8. Экономическая свобода способствует сокращению масштабов коррупции
Источник: Economic Freedom of the World 2001 / Ed. by J. Gwartney, R. Lawson. Vancouver: Fraser Institute, 2001.
Амартия Сен утверждает, что необходимость борьбы с коррупцией сама по себе выступает достаточным основанием для дерегулирования экономики развивающихся стран, даже если эта мера не принесет пользы ни в чем ином
[36]
.
Благотворные результаты экономического роста
Весь опыт человечества показывает, что именно либеральное устройство максимально способствует созданию материальных благ и устойчивому развитию. Политика и экономика — не точные науки: здесь мы не можем провести лабораторный эксперимент, чтобы установить, какой строй эффективен, а какой нет. Однако конфликт между капитализмом и централизованно-плановой системой можно считать примерным эквивалентом такого лабораторного опыта. В истории бывали случаи, когда страна с единым народом, одинаковыми стартовыми условиями, языком и нормами поведения оказывалась разделена между двумя системами — рыночной и централизованной, командно-административной. После разделения Германии на капиталистическую ФРГ и коммунистическую ГДР в западной части страны произошло «экономическое чудо», а восточная отставала все больше и больше. Тоже самое имело место в капиталистической Южной Корее и коммунистической КНДР. Первая вошла в число азиатских «тигров», делом доказав, что «развивающиеся» страны действительно способны развиваться. Если в 1960-х годах Южная Корея была беднее Анголы, то сегодня, занимая тринадцатое место в мире по объему ВВП, она по уровню жизни почти сравнялась со странами Западной Европы. И напротив, экономика Северной Кореи пришла к полному краху, и сегодня в стране наблюдается массовый голод. Такую же параллель можно провести между Тайванем — государством с рыночной экономикой, чьи темпы развития имели мало прецедентов в истории, и коммунистическим континентальным Китаем, где царили голод и нищета — до тех пор, пока страна не взяла курс на экономическую открытость
[37]
.
Аналогичное сопоставление можно провести и в мировом масштабе. Чем выше в стране уровень экономического либерализма, тем больше у нее шансов добиться процветания, мощного роста, лучших условий и повышения средней продолжительности жизни. Граждане самых свободных в экономическом отношении стран почти в десять раз богаче, чем граждане наименее свободных государств, да и живут они в среднем на двадцать лет дольше!
